Ноосферату
Шрифт:
Я опешил, если честно!
Так-то я считал, что Огневичка чуть попозже Иисуса появилась, а она, эвона как, не «чуть попозже», а попозже намного, как бы не позже меня, богинькой заделалась!
Тогда, в принципе, это и объясняет ее постоянные появления на нашем, самом молодом «симпозиуме», что мы раз в год проводим, решая свои проблемы.
Либо ей и вправду интересно, либо приставили присматривать за нами, чтобы мы чего не отчебучили…
– Хорошо. – Я кивнул головой. – Два часа!
– Нам хватит! – Обрадовалась богиня и саламандры исчезли,
– Ну, пошли, Яна… - Я оттопырил локоть и приготовился провести два очередных скучных часа в своей жизни…
…- Папочка! – Янка взвизгнула, обнимая высокого старика, с явно военной выправкой и удивительно зелеными глазищами, совсем не выцветшими за годы.
Глянув на Дениса Степановича, мысленно прикинул его в молодости и присвистнул – это сколько же девичьих сердец он покорил!
– Папочка-папочка-папочка! Как же соскучилась! – Богиня прижалась к отцу так сильно, что я испугался, что она его и раздавит, но не тут то было!
Старик не только выдержал божественные объятия, но и сам, в ответ, обнял дочурку так, что у той что-то хрустнуло, в области ребер.
Надеюсь, телефон…
Покрутив доченьку вокруг себя, Денис Степанович глянул на меня так, что захотелось вытянуться во фронт, щелкнуть каблуками и гаркнуть во все свое горло…
Но, я справился.
Вот ведь как бывает – я же последние лет десять считал, что меня никто «одним взглядом» не построит!
Ага, наивный…
Остается надеяться, что подобных Денису Степановичу теперь не делают, а то я совсем разочаруюсь в своем совершенстве!
Пожав мне руку, на удивление очень аккуратно, без попыток поиграться в «мужественность», дедок провел нас в зал и захлопотал, одновременно раздвигая стол, ставя чайник, доставая бутылку «Кутузова» и строгая вместо закуски маринованные корнишончики, буженину и черный шоколад с грецким орехом.
В разные тарелки, разумеется.
Янка кинулась помогать папе, а я занялся походом по шкафам, разглядывая разноцветные и сильно потрепанные корешки книг.
Серия «ЖЗЛ» - классика, но мне никогда особо не нравилась, хотя, не скрою, были там отдельные тома, которые молодняку надо читать каждый день, пока каждая строчка как от зубов отскакивать не станет!
А вот «Цель жизни. Записки авиаконструктора» - Это - Ильюшин, это – сила! В юности зачитывался, не понимая всего, а вот теперь держу на «Киндле», в «любимых», очень, знаете ли, мобилизует…
Ведя пальцами по корешкам наткнулся на тоненький, явно от детской книги и, не сдержался, выдернул.
Увидел обложку и, не вру, аж слеза покатилась из глаз:
«Найду и сожру я ленивца Обжору!
Оставлю от Жоры косточек гору!»
Анатолий Мошковский, «Пятеро в звездолете»!
И как раз в том издательстве 1975 года, которым я зачитывался в деревне у бабушки Чайкен!
– Я думал, вы, Корней, по моложе будете… - «Спалил» меня Денис Степанович. – Это детям шестидесятых ближе…
– «Не
суди о книге по обложке»… - Усмехнулся я и попытался поставить книгу на место. – А эта… Детство – одним словом…– Оставьте себе. – Старик придержал меня за руку. – Редко сейчас встретишь мужчину в хорошем костюме, с дорогим фотоаппаратом, с хорошим книжным вкусом и… Увлеченным моей дочерью!
– У вас прекрасная дочь. – Я развел руками, надеясь, что моего вампирского обаяния хватит, чтобы обмануть старика.
– Чтобы любить Лейли, надо быть Меджнуном… - Вздохнул Денис Степанович. – Чтобы любить Янку надо быть сумасшедшим, а у вас, молодой человек, этой черты я, как-то не наблюдаю.
– Ну… Если я здесь, значит, совершенно точно, сумасшедший! – Я положил книжку на полочку, искренне надеясь не забыть ее забрать с собой.
Нет, так-то я могу скачать ее с любого книжного сайта, но хочется вот эту, именно ее!
– Папа, Корней, садитесь за стол! – Янка, хлопочущая по домашним делам как-то так удивительно раскраснелась и стала просто чудо как хороша, прямо в папу, честно скажем.
А вот мамы в квартире не наблюдалось.
Ни «женской рукой», ни безделушками, ни единой фотографией.
– Эх, за знакомство! – Денис Степанович поднял бокал с коньяком, источающим неповторимый, терпкий аромат хорошей выдержки.
Я сделал маленький глоток и замер.
Вот, голову даю – не «Кутузов» это!
И не «Камю», не «Шустов» и не «Хеннеси», который я терпеть ненавижу!
И не «Арарат»…
– Это «Наири»… - Старик усмехнулся. – Повадился ко мне тут сосед таскаться, пришлось тару менять, от греха подальше.
– Гнал бы ты его, пап! – Янка, вроде только-только пригубившая свои пять грамм раскраснелась и стала удивительно желанна.
Я аж головой помотал, пытаясь сбросить наваждение, но…
Не получилось.
Вообще!
Наоборот, в голове зашумело и стало так легко и просто, будто не сидит напротив меня злокозненная богиня, за которой водится вагон грешков, будто через два, теперь уже полтора часа все это не прекратиться совсем печальным воем сирены «Скорой помощи».
Испортив самому себе настроение, вышел из-под чар охмелевшей богини и прислушался к разговору между папой и дочкой.
Очень миленько…
И, сдается мне, связь между ними несколько глубже, чем мне показалось…
Очень глубже!
«Проветренная» голова принялась за то, на что ее так долго тренировали – анализировать обстановку.
А обстановка, прямо скажем, идеальная.
Прям как то самое мирно-идеальное общество из детской книжки, которое, на самом деле, не мирное и не идеальное.
– Яночка, а что твой супруг молчит? – Денис Степанович отвлекся от переглядываний с дочуркой и взялся за бутылку. – Это надо срочно исправлять!
Коричнево-синеватая жидкость уютно булькнула в бокал, но предательская капелька все же нашла себе дорогу к белоснежной скатерти, на которой растеклась в зеленоватую кляксу, больше напоминающую след от абсента, чем от благородного коньяка!