Норби
Шрифт:
– Но у вас нет невидимок, мистер Корд. Вы идете по пустой улице, сзади никого. Или, как вариант, за вами идет частный детектив, громко шлепая подошвами. А невидимку вы не заметите. Эта технология с той же планеты, откуда и «марсианский» ранец.
Я представил себя со стороны – и понял, что лучше этого не делать.
– Мисс Фогель! – вздохнул я. – Если у вас сохранились остатки совести. Никому не рассказывайте, пожалуйста, про сегодняшнее. Дойдет до моей жены.
– Она у вас такая ревнивая, мистер Корд?
Кажется, Ведьме очень весело.
– Нет. Просто она потребует «марсианский»
Открыл глаза я на балконе, но уже совсем другом. Анна Фогель отстегнула ремни и, развернув меня за плечи, стащила с головы шлем.
– Ну, и вид у вас, мистер Корд!
– Еще издеваетесь! – возмутился я. – И учтите, мисс Фогель, если в вашей берлоге не найдется чего-нибудь покрепче здешней кислятины.
– Виски, – кивнула она. – «St. George's Distillery», привезла из Лондона. Так и знала, что придется поить начальство.
Вечер начал мне нравиться, но вниз смотреть я все-таки не стал.
– Помощь Польше оказывают десятки фирм, из них полдюжины крупных. Кредиты выдают банки Лихтенштейна. Если написать их названия в столбик, никакой связи не увидишь.
Виски оказался правильным, как и бокалы. Анна Фогель наливала ровно на треть.
– Не открывайте Америку.
Я с удовольствием отхлебнул глоток и погонял виски по рту. Изрядно! Если Ведьма стремилась угодить начальству, то. Угодила!
– Еще полгода назад стало ясно, что против нас – Структура.
– «Апаши», – кивнула она. – Но Структура – тоже правильно. Внешнее кольцо – картель, далее синдикат, а внутри, в качестве твердого ядра, финансовый трест. Сейчас в их орбиту так или иначе входит почти половина европейской экономики. До прошлого года мы с ними считались союзниками. Ильза Веспер честно пыталась улыбаться при каждой встрече.
– И на чем разошлись? – самым невинным тоном поинтересовался я.
Толстое донце бокала негромко ударило о стол.
– Некоторые вещи лучше вслух не произносить, мистер Корд. Но если настаиваете. Соединенные Штаты уже много лет готовят большую войну. Сами не начнут, нужны злодеи-поджигатели. В Европе таким станет Гитлер. Ему скормили уже несколько стран, но этого мало, следующей станет Польша, Сталин поделит ее с Рейхом, между Германией и СССР возникнет общая граница. Останется слегка подтолкнуть Британию – и все, Франция никуда не денется. Мировая война! А Штаты вступят в нее в самый выгодный для себя момент.
Анна Фогель не читала Конспект. Не могла! Но из одних и тех же фактов делаются очень похожие выводы.
– Вам, мистер Корд, очень хочется меня пристрелить. Я права?
Наши взгляды встретились, и я заставил себя улыбнуться.
– Нет, не правы. Мы знали, кого отправляем в Европу. Пешек хватает, но нужны и ферзи. Структура, как я понимаю, не хочет, чтобы Германия вступила в войну. Им нужен переворот – и новое правительство без Гитлера. В Италии нечто подобное уже произошло.
– Даже без Гитлера моя страна останется частью Рейха, – негромко проговорила Анна Фогель. – Поэтому я продала душу дьяволу.
Мне бы возгордиться, но на душе почему-то стало горько.
6
Из
леса выбрались только ближе к вечеру. Просеки и тропинки скрылись под завалами, приходилось то и дело преодолевать баррикады из поваленных деревьев. Пан поручник вспомнил, что на далекой Тунгуске стволы лежали, словно опрокинутые ветром – сработала ударная волна. Здесь же все вповалку, значит, беда действительно пришла из глубин земли.По дороге встретился чей-то двор – и груда бревен на месте дома. Вероятно, лесничество, очень похожее на то, где бывший гимназист проходил проверку. Сарай тоже рухнул, убив двух лошадей. Спасать некого…
Кромка леса уцелела, здесь удар был уже не так силен. Тропа вывела на просеку, та – на грунтовую дорогу. Неподалеку горели костры, и они пошли к тому, что ближе. Огонь высветил знакомые шинели и фуражки-«рогативки».
Свои!
Пан поручник и доброволец представились. Им ответили, хоть и не сразу. Батальон попал в окружение, самые смелые пошли на прорыв – и скрылись в спасительном лесу. Через два дня кончились продукты, а на третий – ударило.
– Это м-москали, москали! – повторял одно и то же солдатик в окровавленной повязке. – Б-бомбу! Бомбу на В-варшаву сбросили! Бомбу! М-москали, москали!
Спорить с ним даже не пытались, не было ни желания, ни сил. Люди просто сидели у огня, подбрасывая щепки в пламя. Доброволец Земоловский понимал, что это уже не армия, никто больше не захочет воевать. Значит, не завтра, так послезавтра – плен. Уйти? Прямо сейчас, в ночь, не ведая куда? Подумав, он решил поговорить с офицером. Анджей Сверчевский выслушал внимательно, кивнул.
– Уйдем. Попытаемся найти тех, кто еще воюет.
Он проснулся в сизом предрассветном тумане. Шинель пропала вместе со всем прочим, мундир и бриджи отсырели, холод пронимал до костей. Бывший гимназист разбудил пана поручника, тот проверил пистолет, спрятал в кобуру и молча указал рукой на юг, куда вела грунтовка.
Ушли недалеко. При первых лучах солнца их встретил русский патруль.
– Солдаты Войска Польского! Для вас война окончена. РККА не сражается с рабочими и крестьянами Польши. Мы несем освобождение народам бывшей Речи Посполитой от власти панов и капиталистов!..
Русский командир (по шпале в петлицах) говорил негромко, зато переводчик в штатском с все той же повязкой «Гвардии людовой» вопил во всю глотку, рискуя сорвать голос.
– Весь рядовой состав будет отпущен по домам! Вы вернетесь к семьям и включитесь в строительство новой, Народной Польши. Три дня назад в городе Бресте объявлено о создании Польского комитета национального освобождения.
Пленные слушали молча. Доброволец Земоловский стоял ближе к левому флангу. Всего набралось не меньше роты – только рядовые и сержанты. Офицеров сразу отделили от остальных и увезли в крытом грузовике. С Анджеем Сверчевским даже не удалось попрощаться. Раненых отнесли в сторону, приставив к ним двух попавших в плен медиков, врача и фельдшера.
– А сейчас вы должны помочь своим же соотечественникам. Землетрясение разрушило многие города и деревни. Вы будете разбирать завалы и оказывать помощь людям. С этого начнется ваша служба Народной Польше, нашей общей родине!