Носитель фонаря

– Вы же вроде принципиально не захватываете никаких замков и территорий? – удивился я.

– Не захватываем, у нас нет своей армии. – сказал Шутка, – Мы даже редко покупаем. Зачем покупать, если всегда можно взять напрокат?

– И сколько же вы готовы предложить нам за прокат нашего замка? – поинтересовалась Ева

– Тысячу золотых в месяц. Это утвержденная сумма.

– Вы смеетесь!? Да я за крошечный дом в Мантисе немногим меньше платил! Тысяча золотых это же вообще ничего! Замок только налогов и аренды во много раз больше собирает.

– Я догадывался, какое впечатление произведет мое предложение, – кивнул Шутка. – Но теперь послушайте меня. Вы не сможете ни удержать замок, ни как-то его использовать, так что в конечном счете это именно «Бастарды» предлагают вам тысячу золотых в месяц за «ничего», потому что как раз ни с чем вы и останетесь. У вас нет ни сил, ни возможностей управлять Ка-труа, вы лишитесь этого имущества в считанные недели. Теперь посмотрим, что предлагаем мы. Ваш клан может продолжать пользоваться этим замком, мы отведем вам какое-нибудь помещение. Вы будете получать все замковые бонусы клана, формально оставаясь владельцами. Кроме того вы будете иметь доступ к здешнему производственному оборудованию, конечно, если оно в данный момент не будет задействовано ремесленниками альянса. Подумав об это как следует, вы должны будете признать, что это очень щедрое и, прямо скажем, спасительное для вас предложение.

– А «Бастарды» смогут выдержать штурм замка, раз у вас нет своей армии? – спросил я.

– Если альянс станет официальным арендатором замка, то никакого штурма не будет, – спокойно ответил Шутка. – У нас найдутся рычаги для управления этой ситуацией, знаете ли.

Мы переглянулись. На лице Евы отражалась такая гамма очень старательно и очень плохо скрываемых чувств, что я начал серьезно опасаться: наш казначей сейчас либо упадет в обморок, либо тюкнет Шутку кочергой по голове.

– А по-моему, нормальное предложение, – сказал Акимыч, – только что с нимовским дворянством-то делать?

– Да, – сказал я. – мы в любом случае не сможем заключить этот договор: чтобы сохранить замок, мне нужно срочно получить дворянство, а я этого сделать никак не могу.

Шутка достал из-за пазухи большую сигару, отрезал от нее кончик и закурил.

– Я очень внимательно вас слушаю, – сказал он.

***

– Я просто схожу с ума, – сказала Ева, – когда представляю, сколько они сейчас денег с нас поимеют. Они на халяву, ни потратив ни копейки, ни единой стрелы, ни одного пузырька маны получают такое владение, кидая нам жалкую подачку! С их-то возможностями они выжмут отсюда миллионы… бессрочная аренда…без права пересмотра договора с нашей стороны… да это грабеж!

– А почему они сами замки не захватывают, раз они такие сильные, – сказал Акимыч, – вот это мне совсем непонятно.

– А зачем? Война – дорогое удовольствие, деньги и дипломатия войну не любят. Она для них только помеха. Всегда найдутся идиоты вроде нас, которые принесут тебе самый жирный кусок на блюдечке.

– Может, наши враги все-таки решатся напасть на замок, – сказал я, – подумаешь, «Бастарды»… Кто помешает хотя бы и бастардов штурмом взять?

– Во-первых, бастарды могут позволить себе нанять практически любую армию в любой момент. Во-вторых, ссориться с альянсом, который рулит на всех четырех континентах, не говоря уж о Сандаре… В-третьих, я слышала, что граф Ноблисский ест у «Бастардов» из рук и просто не подпишет разрешения на осаду замка. И при имперском дворе полно их людей.

– Когда-нибудь весь мир соберется и даст этим бастардам под зад, – сказал Акимыч.

– Вряд ли, в альянсе умные люди командуют. Они ни с кем особо не ссорятся, жизнь никому не портят, аккуратно работают. Вот, владеньице плохо валялось, они его и прибрали – но напрямую не они же «Люпосов» обездолили, это мы – главные гады.

– Зато, – сказал Лукась, – они пообещали помочь Нимису получить дворянское звание. Это очень благородно с их стороны.

– Еще бы не пообещали, – фыркнула Ева, – это в их интересах. Уж тут-то они расстараются. Нет, как хотите, а мне все это не нравится.

– Мне тоже не очень нравится, – ответил я, – но, как я понимаю, у нас особого выбора-то и не было.

– И вот это мне не нравится больше всего, – сказала Ева. – прямо хочется собрать котомку, насушить корок и гордо и независимо отправиться в изгнание, чтобы «Бастарды» обломались. А замок вообще взорвать, чтобы никому не достался!

– А замок можно взорвать?

– Можно приказать столпу управления самоликвидироваться – неделю, правда, займет, если здание замка не слишком повреждено. Нет, как представлю, что сюда сейчас бастарды заявятся, будут всем распоряжаться…

– Вообще, – сказал Лукась, – может, и неплохо что хоть кто-то будет здесь распоряжаться. В колодце, например, оборвалось ведро и как теперь оттуда воду доставать – совершенно непонятно.

– И ведь это для них так, ерунда, пустяковая сделочка подвернулась! – продолжала негодовать Ева. – Если бы они хотя бы пообещали, что с нами мир наши враги заключат! А так мы по-прежнему вынуждены будем прятаться, сидеть тут в чулане, который нам от щедрот уступят… кончится тем, что мы им тут подрядимся полы мыть в обмен на то, что нас не будут палками бить по вечерам!

– Очень им нужно бить нас палками, – сказал я. – Это – тоже тяжелый труд, палки денег стоят… И мы ведь не обязаны в замке оставаться, если сами не захотим, Шутка это раза три сказал.

– А еще, – сказал Акимыч, – очень приятно будет представлять себе рожу Ланочки, когда она узнает, что замок – тю-тю, уплыл из ее славных лапок с концами.

– Она и так получила бы ухо от селедки, а не замок. Ладно, дело сделано. Завтра подписываем это клятый договор и становимся свободными людьми.

– Не совсем,– ответил я. – Шутка же сказал, что мне нужно будет делать все, что куратор прикажет, которого ко мне приставят. Пока я дворянство не получу и владения не закреплю – с меня не слезут.

– Вот. Еще и Нимис у них будет в рабстве.

– Рабство законодательно запрещено, – сказал Лукась. – А из Нимиса получится очень, очень плохой раб.

– Чего это – плохой раб? – возмутился я. – Я рыбу ловить могу!

– Да, – сказал Лукась. – Но эта рыба не будет стоит тех проблем, которые ты свалишь на голову своего владельца. Вот у нас один торговец хмелем завел себе служаночку – и что? Остался без жены, с тремя судебными исками и грудной жабой – а девица сбежала с матросом! Потому что сразу было видно – ничего хорошего от этой рыжей ждать не приходится!

Я не стал объяснять Лукасю всю неуместность подобной аналогии, мысль о сбежавших рыжих девицах как-то сразу сделала замок еще более сырым, а вечер – еще более печальным. Грудной жабы у меня пока еще не было, но зато защипало в носу – поэтому я смылся в свои покои и занялся там тем, чем нередко занимался в последнее время – валялся, уставившись в потолок и думая о том, какой я несчастный. Я думал об этом и думал, и когда мне надоело – все равно старательно думал, и в конце концов так устал от этих отвратных размышлений, что даже повеселел, когда позволил себе с ними завязать. Отличный метод, всем советую.