Носители искры

Бес! Только бы он не ушёл!
– держа в руке пистолет, я двинулся к склону, чтобы подняться наверх оврага за Бруховым, но раздавшийся справа и чуть позади сухой звук заставил меня резко развернуться, вскинув оружие.

Это была та самая старуха с чёрными вороньими глазами. Она стояла между деревьев всё в той же красной бандане и на этот раз с пистолетом в руках. Дуло смотрело мне прямо в лоб. Я тоже целился ей в лицо.

– Брось ствол!
– каркнула старуха.

Чёрта с два! Параллельно с её карканьем я услышал позади себя, слева, тихие, но весьма подозрительные звуки: похоже, поверженный мной противник оклемался и теперь крался ко мне, чтобы огреть камнем по голове. Продолжая удерживать старую "ворону" на мушке, я левой рукой выхватил отобранный у парня пистолет и, не глядя, пальнул в его сторону. Парень чертыхнулся и отступил назад.

– Опусти пистолет!
– скомандовал я "вороне".
– Я быстрее и успею прикончить тебя раньше, чем ты спустишь курок.

Несмотря на возможности ловчего, это было весьма сомнительное заявление, но "ворона" восприняла его всерьёз. Не опуская оружия, она сделала несколько быстрых, но твёрдых шагов вперёд, так что расстояние между нами сократилось до пары метров - теперь мы уж точно были на равных. Парень в это время опять двинулся ко мне, и я, чуть сместив ещё назад левую руку, снова выстрелил. Раздался вскрик боли, и в воздухе появился едва уловимый запах крови - на этот раз я сумел зацепить противника.

– Забирай дракона и уходите!
– прошипела парню старуха.

– А ты?!
– по голосу было слышно, что он в ужасе.

– Пристрелю ищейку, если вздумает погнаться за вами, - не отрывая глаз от моей переносицы, ответила "ворона".

Мои уши уловили далёкие звуки приближавшихся к нам людей. Это другие ловчие слетались на звуки выстрелов.

– Быстро!
– рыкнула старуха, и парень побежал вверх по склону, петляя, как заяц.
– Эх, слабовато, как видно, моя пуля его царапнула! Я снова открыл огонь с левой руки, но больше в него не попал - слишком высоко, слишком сзади...

– Тебе не уйти! Бросай оружие, убьют!
– сунув ствол парня за пояс, проговорил я, пытаясь вывести старуху из равновесия, чтобы её пистолет дрогнул, а внимание рассеялось.
– Тебя просто изрешетят пулями! Ты это понимаешь?

Но угрозы на старую "ворону" не действовали: рука её оставалась твердой, как сталь. Парень с бесом Бруховым уходили, и я ничего не мог с этим поделать!

– А ты ведь уже дракон!
– криво улыбнувшись одним, левым, уголком рта, вдруг заявила старуха, весело сверкнув чернотою своих круглых глаз.
– Ты - дракон! Права я была - ты, мальчик, растёшь!

"Забирай дракона и уходите!"

– Как Брухов?
– вдруг вырвалось у меня. Я вовсе не хотел слушать её бред и не собирался вступать в разговор, но... меня в этот момент словно кто за язык дёрнул.

– Да, как Брухов, - спокойно подтвердила "ворона".
– Только он этому долго учился, а у тебя получилось сходу, ещё на вашем Единении, когда твоя искра загорелась с задержкой.

– Что?! Откуда ты...
– я задохнулся, будто под дых ударили. Старуха перестала улыбаться и вперилась в меня так, словно вместо глаз у неё были гвозди - блестящие, длинные и острые, - казалось, они пробили меня насквозь и вышли через затылок. Шея сзади похолодела.

– Я приметила тебя ещё тогда, в Благом, месяц назад, ты помнишь?
– быстро заговорила старуха.
– Я пришла туда специально, ради того, чтобы столкнуться с тобой и проверить, действительно ли на подходе новая, исключительно способная химера. И да, так и случилось. Это был ты! Ты! Я ждала, когда же ты наконец это осознаешь, когда пробудишься! Почувствуешь себя странно, станешь думать, лишишься этой вашей дурацкой благодати, и тебя отправят в лечебницу. Однако ты превзошёл мои ожидания, и когда стало известно, что твоя искра загорелась с задержкой, я поняла - тебя не отправят в лечебницу, потому что ты успел уже стать драконом, сам, быстро и без посторонней помощи!

Ловчие приближались, их слышал уже не только я, но и старуха. Она отлично понимала, что её ждёт, но продолжала гвоздить меня своими чёрными зрачками и говорить, не опуская пистолета.

А я почему-то слушал! Слушал, и сердце билось чаще, а шея, в том месте, где околист, по-прежнему оставалась холодной.

– Ты уже никогда не будешь жить, как жил раньше! Сейчас ты думаешь, что можешь скрыть то, что с тобой происходит, думаешь, всё встанет на место, но нет, не встанет!

Старуха произносила слова, и каждое будто приколачивало меня к месту. Я видел: её убеждённость в том, что она говорит, - абсолютна, и что-то глубоко внутри меня прямо-таки вопило в ответ: "Это правда, ты знаешь, ты это знаешь!".

– Ты пробудился, и теперь тебя обнаружат! Ты размышляешь, по-другому чувствуешь, ты очень скоро поймёшь, что к чему, и уже не сможешь просто ловить атакованных бесами, как делал это раньше. Тебе нужны новая цель, новый смысл! Нужны мы, иначе тебя вычислят и уничтожат. Твой околист больше не может сам зажечь искры. Она не должна была загореться на том Единении, понимаешь? Однако искра зажглась - не сразу, но зажглась! Знаешь почему?

И тут старуха всё-таки не выдержала напряжения - её пистолет клюнул вниз, и я одним молниеносным движением выхватил ствол у неё из руки - так, что она и моргнуть не успела. Теперь надо было ударить "ворону" по голове и, бросив лежать без сознания, рвануться в погоню за бесом Бруховым...

Но я остался на месте и, сквозь стук собственного сердца, молотом отдававшийся в ушах, спросил:

– Почему?

– Потому что это ты зажёг её, свою искру! Ты, а не твой околист!

* * *

Бес Брухов скрылся, ушёл вместе со своим подельником, а старуху увезли в Цодуз. Я передал её командиру отряда, сказав, что подозреваю в ней беса. Она ничего не отрицала, держалась с достоинством, молча прошла в зарешёченную часть вездехода и села, выпрямив спину.

Про свою схватку с Бруховым и его пособником я умолчал, ступив на скользкую кривую дорожку предательства. А как ещё можно назвать то, что я сделал по отношению к своему звену, к отряду Ястребов, ко всей службе безопасности Цодуза? Чьи интересы я теперь оберегал, каким идеалам следовал? "Тебе нужны новая цель, новый смысл! Тебе нужны мы..." Я не успел спросить старую "ворону", кто это "мы", потому что в овраг влетели ловчие нашего звена, и я повалил её на землю, словно только что догнал и скрутил.

Бесов всегда надо стараться взять живыми, поэтому я сказал, что палил в воздух, приказывая ей остановиться.
– Это моё объяснение всех устроило, а вот зачем старуха достала пистолет, если ни разу не выстрелила в ответ, позволив догнать её и обезоружить, никто даже и не задумался. Про третий, принадлежавший парню пистолет, я вообще никому ничего не сообщил. Когда ловчие выскочили из леса, ствол был заткнут сзади за пояс и скрыт курткой, а по дороге к вездеходу я потихоньку выбросил его в кусты на краю леса.

Да, старая "ворона" была права - существовать как раньше и думать как раньше - то есть на самом деле ни о чём не задумываться, как все остальные Ястребы, - у меня больше не получалось. Когда мы ехали обратно в Цодуз, я неожиданно вспомнил, что кричал мне тот Владимир Кадмин, которого я схватил на охоте две недели назад. "Я не опасен! Не опасен! Я только хочу понять, как и почему мой отец это сделал! Хочу понять! Ну почему вы мне не верите?!"

Подняв служебные протоколы, я обнаружил, что задержанный то же самое твердил и на допросе в Цодузе, перед тем, как отправиться в лечебницу. Изучив все доступные мне документы и записи по делу, я, наконец, понял, что Владимир имел в виду. Оказалось, его отец - Игорь Кадмин не так давно сумел каким-то образом проникнуть на территорию Великого монастыря, после чего там произошёл взрыв, унёсший жизни не только многих монисков, но и самого Игоря!