Новая Россия, или это мы, оба-двое

Друзья переглянулись.

– Что это ты имеешь в виду?
– спросил Сергей.

– Вот что сказала, то имею в виду. Вы что, думаете, я всерьез поверю вашей якобы злости? Тоже мне, артисты погорелого театра.

Друзья снова переглянулись, на этот раз уже откровенно улыбаясь

– Откуда сии выводы, прекрасная сеньорита?
– спросил Андрей.

– По рожам вашим видно, что я, слепая что ли, не видеть, что вы тут дурака валяете?
– фыркнула Наталия и рассмеялась. Андрей и Сергей тоже присоединились к ней, и все они долго смеялись пока напряжение последних дней не отпустило их.

– А рожа у тебя теперь такая мечтательная и довольная, словно у кота, который стащил кусок мяса и стрескал безнаказанно.

– А это так и есть, - вполне серьезно и тихо сказал Андрей и пристально посмотрел на Наталью. А та едва вздрогнула и обняла себя за плечи.

– Не может быть?
– встрепенулся Сергей и тоже посмотрел на Наталью.

– И что?
– произнесла она.

– Пора объясниться, прекрасная леди, не так ли?
– все тем же тихим голосом сказал Андрей.
– Пора уже выйти на свет настоящим действующим лицам, а не тем, кого мы видели в последние дни.

– О чем ты?
– спросила Наталия, не опуская глаз, и опустила ноги на пол.

– Сама знаешь. Все это время, пока мы были здесь, меня не отпускало чувство какого-то балагана. Все эти ваши полицаи, мэры, губернаторы...

– Хочешь сказать, что они не настоящие?
– с вызовом спросила Наталия.

– Настоящие. Тут я даже спорить не буду. Но вот то, что они говорили и делали, никак не вяжется с правдой. Я имею в виду, которую нам показали. Может там, у себя, мы не видели вашего капитализма, но сволочь она везде сволочь, а тут прямо альтруизм и добродушие. Сплошные раки с медом и селедка с молоком. Да легче увидеть свинью в балетной пачке, чем поверить в наличие чего-то доброго во всей этой пакости. Скажешь, что я не прав?

– Может...- начала Наталия, и ее голос задрожал.

– Может, ты и меня считаешь не настоящей, и все мои слова...

– Ну что ты, - сказал Андрей и подсев к ней, обнял ее за плечи.
– Вот ты как раз самая настоящая и та самая женщина, которую я искал там, а нашел только здесь. И нет никакой надежды, что найду тебя снова. Тебе я верю, и в твою любовь тоже. Но ведь и ты что-то знала, и не говорила нам. Верно? А ведь ты, Сашка и Мишка - вы совершенно отличаетесь от той сволоты, что нас упрямо вела то туда, то сюда. Но, тем не менее, ты появилась на моём пути, и я допускаю, что случайно. Но потом-то, потом все пошло по другому сценарию. Почему?

– Да потому, - тихо сказала Наталия.
– Ты не знаешь этот мир, и не знаешь, как обстоятельства могут заставить. Я никогда не думала, что может вот так обыденно все случиться. Я просто была у входа, а тут вас привезли. Вот и все. Веришь?

– Не говори больше об этом. Это уже не имеет никакого значения.

– Ты... ты больше не любишь меня?

– Напротив, я люблю тебя еще больше, но пришло время, когда, как говорил товарищ Ленин, промедление смерти подобно.

– Вообще-то, - вмешался Сергей, -Это говорили древние латиняне.

– У, вражина, влез со своей грамотностью, куда конь с копытом, туда и рак с клешней.
– засмеялся Андрей, но тут же оборвал смех.

Он уже многое понял, картинки мозаики сложились в цельную картину, но он не хотел в нее верить. Очень хотелось, чтобы он оказался не прав. Ведь сколько раз выходило так, что даже самые железные на вид логические выводы превращались в хлам? Почему это не могло стать хламом и сегодня? Но расслабляться и поддаваться эмоциям он не стал, не время было о чем-то сожалеть. Надо было действовать решительно и быстро.

Сложившийся паззл недвусмысленно и точно говорил о том, что все их предыдущие действия явно контролировались, и, в некотором смысле, были спрогнозированы неким центром, который преследовал пока неведомые им цели. Слава Богу, что у него, в смысле у Андрея, мелькнула вовремя мысль о театральности и абсурдности поведения некоторых лиц, и, что в определенный момент они с Сергеем вовремя ускользнули от контроля. Чем они вызвали неслыханное возмущение у этого центра, привыкшего повелевать и распоряжаться людскими судьбами, словно пешками. Вот только надолго ли они оторвались? Этот вопрос занимал все мысли Андрея, поскольку преследователи могли появиться как через неделю, так и через пару минут. Решение следовало принять быстро, и так же быстро его осуществить.

– Скажи мне, дружище, тебе ничто не кажется странным во всей этой истории?

– И что же именно ты имеешь в виду?

– Да всё то, что с нами происходило и происходит. Не возникало ощущения некоего театра? У меня да, и не раз.

– Может, мне выйти, пока вы тут с Наташей разбираться во всем этом будете?

– Не ожидал от тебя такой душевности.

– Это не душевность, это желание выкурить сигарету.

– Не надо никуда выходить, - тихо сказала Наталия.
– Тут нет никаких страшных тайн. Вернее, уже нет. Андрей правильно всё понял.

– Зато я ничего не понял, - признался Сергей.

– Одно могу сказать точно и наверняка - ты уже два раза упомянул про балаган. Первый раз понятно. Но зачем ты сказал об этом сейчас? Мы ведь уже это слышали.

– А дело в том, дружище, что ты, возможно, пропустил некоторые важные мелочи. Помнишь, как говорил Мюллер-гестапо своему помощнику? "Это совсем не мелочи, дружище." И я, молодец, эти мелочи все-таки не пропустил. Я надеюсь, никто не обиделся за мои слова о балагане?

– Нет, конечно, - сказала Наталия.
– Ты же не имел в виду ничего плохого. Если я тебя поняла правильно.

– Да, все именно так.

– А что тогда не так?
– спросил сбитый с толку Сергей.

– Тут, друг мой, куча всего. Если рассказывать всё подробно, то можно целую книгу написать. Кстати, именно этим я и займусь, когда мы домой вернёмся.

– Если вернёмся.

– Нет, когда вернёмся. У меня все ходы просчитаны. Так что, никаких если, а только когда. Наше возвращение это всего лишь вопрос времени. Но к этому мы ещё вернёмся. Но потом. Если захочешь.

– Интрига завязывается, как говаривал Атос.

– Или Д'Артаньян?

– А какая разница?

– Никакой.

– Расскажи ты ему, или вы собираетесь ни о чём трепаться весь день?
– сказала Наталия и прикрыла глаза. Андрей взял её руку в свою, погладил и поцеловал. Сергей хотел было фыркнуть при виде такой нежности, не свойственной его другу, но сдержался.

– Всё просто, Серый. Наталия совсем не медсестра. Или, я бы сказал не совсем медсестра. Так же, как Михаил и Сашка. Все они не совсем такие, как обитатели этого дурдома.

– Все равно ничего не понимаю. Или... Или ты хочешь сказать...