Новобранец
Шрифт:
— О, бедняжка. Конечно, он влюблен!
— Может быть, — безжалостно произнес Арилье, золотой эльфийский воин в поднебесье, с солнечным диском, нанизанным на копье, — но это не повод глупо погибнуть в очередном сражении.
— Я виноват, — сдался Денис. — Этгива, сделай милость… поцелуй меня.
Она без колебаний прикоснулась губами к его щекам.
— Теперь глаза…
Она засмеялась и дохнула ему на веки.
— Щекотно…
И тут Этгива резко дернулась, уронила голову Дениса на жесткую землю и завизжала.
Содержимое желудка, лабиринты кишок… И это — после явления абсолютной целостности любви! Лучше сразу смерть. Наверное. Спустя миг Денис уже не был так в этом уверен.
Он решился приоткрыть глаза.
Перед ним слегка колыхалась трава. А прямо над этой травой, в полуметре над землей, висела и визжала фэйри Ратхис.
Она была совершенно голая, и только пышные волосы одевали ее пламенной волной. Широко раскрыв рот и колыхаясь в воздухе, Ратхис самозабвенно верещала.
Потом визг затих.
Это произошло внезапно, и в мире воцарилась абсолютная тишина. Даже звон в ушах не в силах был нарушить ее.
Денис со стоном пошевелился и сел. Арилье стоял неподвижно, опираясь на седло. Конь двигал ушами и косился на хозяина с легким недоумением. Люди и эльфы, впрочем, всегда ведут себя как-то странно. Не так, как стоило бы.
Медленно, очень медленно фэйри опустилась вниз. Ее ноги коснулись травы, и она тотчас поджала босые пальчики с намерением вцепиться в былинки и закрепиться на них. Ее красные волосы колыхнулись и легли вокруг широким сплошным покрывалом. Только маленькое личико глядело вызывающе и почему-то обиженно.
Арилье приблизился, сел перед ней на корточки.
— Ну да, — прошептала Ратхис и высунула язык, очевидно, от волнения. — Ну да…
— Ты… — тихо сказал Арилье, касаясь ее волос.
Она вся сжалась под этим прикосновением, а затем вдруг расцвела.
— Тебе не противно?
— Ты — фэйри. Я должен был догадаться.
— Ну вот еще! — сказала Ратхис. — Никто не должен был догадаться. И ты — меньше всех.
Денис подал голос:
— Эй, ребята, все это жутко трогательно, но что тут творится?
Арилье засмеялся, не поворачиваясь к нему. Денис обиделся:
— Тут кое-кому ни за что по башке настучали, между прочим.
— Ну и что? — пожал плечами Арилье. — Ты видишь в этом что-то необычное?
— Ну… нет, — признал Денис. — За маленьким исключением.
— Да? — Арилье наконец посмотрел на него.
— Да, — надулся Денис. — Все-таки ты — мой лучший друг. Мог бы и полегче.
— Не мог, — сказал Арилье.
— Ладно, не мог… — Денис вдруг сдался. Обстоятельства складывались таким образом, что он не в состоянии был больше бороться с ними. — А что случилось?
— Просто я боюсь тушканчиков
и других мышей, — сказала Ратхис. — Они запросто отъедают мои пальцы.Денис прищурился.
— И что, были случаи?
— Нет, но их и не нужно, этих случаев… Я просто знаю, что так бывает.
Денис потер лицо руками. Он где-то слышал, что это помогает привести мысли в относительный порядок.
— Значит, ты перепугалась, утратила контроль и в результате превратилась обратно из эффектной красотки в маленькое страшилище. Я правильно понимаю? А, Ратхис?
— Звучит немного обидно, но в общем и целом — да, ты прав, — признала Ратхис. — Я — Этгива только когда спокойна и счастлива. А при прочих обстоятельствах я — Ратхис. Ты имеешь что-нибудь против?
— Упаси боже, — сказал Денис. — Мне-то что до ваших проблем… Вот мой друг Арилье, как я понимаю, крупно влип. До конца дней своих жить с лягушонкой в коробчонке — ну, царевна-лягушка, все такое.
Внезапно он вспомнил кое-что.
— Слушай, Ратхис, а как же бедный Броэрек? Он-то в тебя как раз в такую влюблен. В маленькую. О нем ты подумала?
Ратхис пожала плечами.
— Я обо всех думала. Обо всех разом. О Геранне — что ему хорошо бы жениться на госпоже Гонэл. Она знаете какая нежная? Она бабочку в руки возьмет и ни крошечки из пыльцы не повредит…
— Мне как раз представляется наоборот: что защитница Гонэл — весьма могучая дама, воительница, — возразил Денис.
Ратхис с жаром подхватила:
— Она знаете какая сильная? Она человека от плеча до бедра разрубит на две половинки с одного удара — раз, и готово! Я сама видела.
— Хорошо, — сказал Денис, осваиваясь с услышанным. — Значит, ты думала о Гонэл.
Ратхис с жаром кивнула.
Денис заглянул ей в глаза.
— А обо мне думала?
— А как же!
— И что ты обо мне думала?
— Что ты — милый… — сказала Ратхис.
Денис засмеялся.
— Нет, на это ты меня не купишь, коварная фэйри! Я ведь помню наш с тобой первый разговор, там, в ночной темноте, когда ты зазывала меня к себе под холм!
— Что с того? Я тоже помню.
— А о Моране ты думаешь?
— Постоянно, — фэйри поежилась, как от холода.
— Ну а Броэрек? — настаивал Денис.
— Броэрек будет страдать, — сказала фэйри задумчиво. — Его сердце навеки разбито. Это придаст большого смысла его жизни.
— Конкретнее! — рассердился Денис.
Ему решительно перестало нравиться то высокомерие, с которым фэйри и другие волшебные существа относились к простым смертным людям.
— Его жизнь короткая. Семьдесят лет.
— Ничего себе, короткая! — фыркнул Денис и тут же сдался: — Ну хорошо, короткая.
— А сам он — очень простой.
— В каком смысле?
— Он — сводный брат. Этим исчерпывается.
— Хочешь сказать, он на вторых ролях?