Новый Мир ( № 10 2013)
Шрифт:
4. «Досадные мелочи» О книге «От двух до пяти», 8-е изд., 1939 г. Письмо политрука Гликина (28.11.1939).
К сожалению, вышедшая недавно книга К. Чуковского пестрит некоторыми погрешностями, некоторой кабинетной надуманностью, плоды которой автор старается втиснуть в уста ребенка.
В главе «Ложное истолкование слов» автор приводит такой диалог:
«Вылепили 3-летние дети фигурку из глины, положили на блюдо и принесли со словами: —
И такое трудное слово, как «наблюдение», говорят 3-летние ребята!
Простите, уважаемый автор, но мы никак не можем поверить в правдоподобность этой цитаты, ибо в таком возрасте дети говорят «зизми» вместо «возьми», «кавойной ночи» вместо «спокойной ночи», а «наблюдение» для них является недосягаемым буквосплетением и тем более в смысловом порядке.
…В своих «изысканиях» диалогов о детском мышлении Чуковский доходит до некоторых детских непристойностей.
«Голый мальчик стоит перед зеркалом и говорит размышляя:
„Глаза, чтобы смотреть…
Уши, чтобы слышать…
Рот, чтобы говорить…
А пуп зачем? Должно быть, для красоты”».
Увлекшись, автор не замечает, что заставляет говорить ребят языком взрослых, ибо кому-кому, а Корнею Чуковскому следует знать, что в трехлетнем возрасте дети не говорят «глаза», «уши», «рот», «пуп», а говорят «глазки», «ротик», «пупик» и т. д.
В практике политработы мне приходится отвечать на вопросы красноармейцев такого порядка: Как высчитать расстояние до звезд? Как узнали, что на Луне нет жизни? К какому разряду относится медуза?
Эти вопросы вполне понятны и оправдываются возрастающим общественным багажом, с которым приходит в РККА советская молодежь.
«По Чуковскому», дети развиты не хуже любого красноармейца. В главе «Детские ошибки» читаем: «Трехлетние натуралисты пытливо наблюдают природу…
— Звезды очень далеко. Так откуда же люди знают, как их зовут?»
…В главе «Новая эпоха и дети» Чуковский приводит такие умопомрачительные «примеры», что у советского читателя появляется чувство негодования. Цитирую полностью:
«Играют маленькие дети в войну. Итальянцы вскарабкиваются на груду камней и забрасывают абиссинцев снежками. Те неутомимо отстреливаются. Это воздушный налет на Аддис-Абебу. Простоволосая женщина выбежала из квартиры и кричит: — Перестаньте сию же минуту!
6-летний итальянец Юра Брейтман отвечает ей насмешливо и звонко:
— Подумайте, какая Лига наций!
И влепляет в абиссинца снежок». (!!!)4
Нам кажется, что Чуковский проглядел одну особенность детских игр, закон которой знают все дети Советского Союза, но, к сожалению, не знает их почтенный «исследователь» Чуковский.
По этому детскому закону, играя «в Чапаева», побеждающая сторона — Чапаев, в гражданской войне побеждают красные, и горе тому, кто нарушит этот закон.
Кроме того, советские дети были, есть и будут на стороне побежденных абиссинцев, испанцев и китайцев. А Чуковский со смаком «влепляет в абиссинца снежок», и только для того, чтобы как-то вписать Лигу наций в уста ребенка.
Можно ли поверить в такую версию, что «…трехлетняя девочка со слезами отодвинула ее /кашу/ от себя и долго сидела насупившись. Потом взяла газету и побежала к отцу:
— На, читай, что пишет Каганович: «Нельзя два раза в день давать детям манную кашу!»
Не в этих ли изречениях профессор В. Колбановский5 нашел, что:
«В золотых россыпях детской речи Чуковским раскрыта диалектика детского сознания?»
В лексиконе ребят редко услышишь «браунинг», «маузер», но зато «наган» все ребята знают отлично.
Такое же широкое применение имеет и слово «противогаз». А Чуковский воскрешает времена Кумант-Зелинского6, заставляя ребенка говорить не «противогаз», а «маска»:
« — У меня на сердце такая тревога!
А 5-летняя дочь возбужденно:
— Надень же скорее маску!»
…Наша страна живет новой социалистической жизнью. Она воспитала легендарных героев, как Чапаев, Щорс, Котовский, Сергей Лазо, Кочубей и десятки других из славной плеяды сталинских соколов.
Наша страна и ее читатели, не умаляя достоинств старой сказки, требуют и ждут новой подлинно советской сказки, где были бы отражены ее герои, ее рождение, ее облик, ее творения.
Эта проблема в значительной доле нашла отображение у некоторых советских писателей.
К сожалению, она чужда творчеству Чуковского. Несмотря на 21 год существования Советской власти, он не хочет отображать ее в своем творчестве.
Ратуя о «Мюнхаузене»7, Чуковский воспевает излизанную всеми экзотику безобидных зверей и насекомых, а советская бытность проходит мимо него.
Мы не против экзотики и описания зверей, но во всяком деле надо иметь чувство меры, а главное — надо уметь познать и признать великие социальные сдвиги своей родины и отразить их на страницах своего творчества.
Политрук /Гликин/,
г. Петрозаводск, ул. Гоголя, д. 22, кв. 9
(адрес получения: Москва, Последний переулок, д. 2, редакция «Литературной газеты», адрес отправления: Петрозаводск, Союз писателей, пр-кт Маркса, 40, к. 5)
5. Владимир Сосинский 8 , 6 апреля 1959.
Дорогой Корней Иванович, это не письмо, а только предварительная записка к статье о ведущем ныне в США детском писателе и художнике д-ре Сюсс9 (или Сёсс), которая появилась в «Лайфе» от 6 апреля.