Новый Мир - Золото небесных королей

Тороп вытаращил глаза.

– А Хитрок... Хитрок, наверно, уж скоро должен вернуться, - неожиданно проговорил Рагдай за спиной князя.
– Так по дням выходит, если только жив, не захвачен и псарь Крозек не заплутал.

– А если не вернется? Что, всем скопом идти к Манице, где, может, и золота никакого нет? Костьми поляжем только, - зло сказал Тороп, косясь на Рагдая.

– Ты такое не говори, кособрюхий. Как нет? Меня не путай.
– Стовов поднял на мечника недобрый взгляд.
– Тебе бы только со стреблян белок брать да капустой пузо набивать. Там оно. Нас ждёт. Вот распутаемся тут, и все потечёт вплавь. Как мёд в глотку. Чего застыл? Поди, варягов поторопи, чего они там медлят... Слушай, кудесник, это всё из за тебя, мы теперь с ханом воюем... Там, на реке...

– Ляжем костьми. Боги отвернулись и больше не слышат нас, - неожиданно сказал Тороп поперёк князя и неторопливо двинулся обратно, на другой берег.

Тем временем дедичи перевели всех своих лошадей, бурундеи уже половину, стребляне перенесли все вьюки. Варяги только начали переход, неся впереди раненых. Полтески, распластавшись, отдавали земле своё утомление.

– Ну, слушай, кудесник, чего молчишь?
– спросил князь.
– Никак не пойму, отчего там, на Отаве, случилась у вас эта сеча с аварцами? С чего началось?

К ним подошёл Ладри, а за ним появился Ацур. Рагдай стал неторопливо отвечать:

– Вот, кстати... Я, Эйнар, Ацур и Ладри купались в реке у развилки тропы под скалой. Ладри обиделся на шутку, побежал по тропе в заросли и попал прямо на аваров, которые спускались с перевала.

– Так я что тут, из за этого тощебрюхого оказался? Сёкся из за него с аварцами?
– Стовов начал привставать, казалось, он вдыхает больше воздуха, чем выбрасывает со словами.
– И этот рыжемордый Ацур, конечно, бросился его отбивать. Из за этого всё? Да? Это из за них нас оставили боги?

Рагдай положил на кольчужные плечи князя тяжёлые ладони, но это не остановило движение его, только замедлило. Остановило слово:

– Нет, князь, не оттого. Сядь. Тогда мы послали Эйнара к ладьям, чтоб вы затаились и изготовились, и ещё не знали мы, как выручить Ладри. Можно было дать выкуп, безан или полбезана. Но на другом берегу к воде вышли Беляк с Дубнем. С красными щитами, все в оружии. Авары, что на другом берегу, всё поняли. Началась сеча.

– Клянусь всеми богами. Так было, - успокаивающе кивнул Ацур, Рагдай перестал удерживать Стовова.
– Смотри, как мальчика перепугал...

– Я не тощебрюхий, - сжав зубы и отворачивая распухшее кровоподтёками лицо, процедил Ладри.

– Зато я рыжемордый, клянусь рыжей бородой Тора, - сказал Ацур, разводя руки.
– Обида на Стовова всё одно, что обида на ветер Геннглан. Сначала молвит, а потом поймёт, что верное молвил. Потому Стовов - князь Каменной Ладоги.
– И прибавил уже почти на ухо мальчику: - У него и жена, Бела, такая. Как скажет, так по колено в землю вгонит. А Часлав...

– Присуши язык, Ацур, не посмотрю на заслугу!
– рявкнул Стовов, потом, поколебавшись некоторое время, добавил примирительно: - Рагдаю верю.

Рагдай усмехнулся, повернулся к Семику:

– Сколько у нас еды, воевода? Если два дня тут стоять придётся, хватит?

– На два хватит, если впроголодь. Если не заохотится чего, - почесал низкий лоб Семик, покосившись на появившегося как из под земли Мечека с двумя бурундеями. Мечек был бос от жары, без панциря, клыкастого шлема, в одной только небелёной льняной рубахе, с неизменным серебряным солнцем Водополка на груди.

– Все мои перешли, - сказал он, жмуря морщинистое лицо от светового блика.
– И вот что хотел сказать тебе, князь.

– Ну? Решил один назад идти?

– Нет, храни тебя Ярило. Так скажу. От Стовграда до Буйце шли в своей земле, потом до Илеменя в земле Чагоды Мокрого, союзного нам, потом до Янтарного моря по ничейной, дикой земле, потом по ничьей воде, потом через запустелый от паводка Шванганг до Вука. В Вуке нас охранили боги и тамошний маркграф Гатеус. Потом шли через земли запустелые от ожидания аварского нашествия. И всё по воде шли. А ныне посуху двинемся.

– Кони устали? Мечек?
– спросил князь утомлённо.

– Не то.
– Мечек укоризненно покачал взмокшими седыми кудрями.
– К тому я, что отныне идти нам конными по землям враждебным. Где все против всех и друг с другом противники. Как будем, князь?

– Хорошо сказал, Мечек. Прям как полтеск.
– Князь то ли улыбнулся, то ли оскалился злобно.
– Ничего не понять!

– Мечек хочет сказать, что тут война и не ведомое никому малое войско посекут те или другие, - согласился Рагдай, неожиданно мрачнея.
– Чтоб не путались среди них. Тем более каждый может подумать, что ты приглашён врагом для тайных, коварных дел. Или в поле под стрелы подставят, или ночью в ножи возьмут. Прав Мечек.

– Трогать никого не будем и пройдём, клянусь Перуном, - встрял Семик.

– Нет.
– Кудесник махнул на него рукой.
– Если б в твоих землях, князь, у стен Каменной Ладоги, ходила рать неведомая, но малая числом и на слово твоё отвечала, что, мол, без злых мыслей?

– Спрошу кто и пущу с миром. А владыку, в чьи земли двинутся, с гонцом упрежу, - неуверенно ответил Стовов.

– Да, так было с забредшей к Ладоге ратью Готы Валынского. Он шёл в обход Ятвяги на Ладов. Что ты с ним сделал? Сколько мечей с кольчугами поимел? А за иной меч десять коров дадут. И тут тоже...
– вздохнул Рагдай, не меньше князя огорчаясь.

– Они тогда первые напали!
– ответил князь, косясь на то, как варяги бережно перемещают по склону носилки с конунгом Вишеной, а тот, приподнявшись на локте, глазеет по сторонам, словно младенец, словно впервой всё: деревья, небо, птичий щебет.

– Ничего, отобьёмся, - сказал Семик, упирая в бока кулаки.

– Ночью пролезем. Лесами, - поддакнул подошедший Оря.

– Виру за проход плати и иди, - опять сказал Семик.

Стовов, покосившись на Рагдая, сказал зловеще, тихо, так чтоб не было другим слышно:

– Чего ж ты мне это ещё в Шванганге не сказал, ведун ты наш ясноглазый. Это ж погибель нам верная, клянусь твоим теменем!

Князь тяжело поднялся среди своих соратников, громадный, свиреполицый, взялся за ворот своей кольчуги, словно она душила, пальцы сделались белыми под перстнями. Никто не удивился, если бы князь сейчас разодрал до пупа кованую вязь. Но Стовов только стянул её через голову, отбросил на грудь Семика, едва не сбив его с ног.

– А если б я сказал это?
– так же тихо спросил Рагдай, на всякий случай распахивая плащ, чтоб рукоять меча оказалась открыта.
– Неужто ты не пошёл бы за таким золотом? Неужто теперь повернёшь? На посмешище Чагоды, Водополка и Ятвяги?