Новый мир. № 3, 2003
Шрифт:
Интернет адсорбирует мир. Впитывает его. Постиндустриальный мир — мир информационный. Интернет — форма существования информации и потому форма существования человека.
Сеть — это всё? Нет, не всё. Есть еще смерть. В Сети нельзя умереть. Человека можно разобрать на социальные функции и каждую запрограммировать на годы вперед. И его фантом будет получать письма и периодику, даже отвечать — возможно, несколько формально, но отвечать, — даже сможет понемногу довольно долго играть на бирже. Он будет платить по счетам и получать деньги. Его давно не видели? Вероятно, он предпочитает замкнутый образ жизни. Деловой, обязательный, несколько суховатый человек. Он умер лет сто назад.
Я вижу, как рассыпаются книги. Рассыпаются на цитаты. Если текст настолько плотен, что из него нельзя дернуть короткий отрывок, он идет на дно под собственной тяжестью, как топор. Длинный текст не нужен. Страница-две-три, не больше. Мир строится не из слов,
Сократ говорит: «Так вот, я слышал, что близ египетского Навкратиса родился один из древних тамошних богов, которому посвящена птица, называемая ибисом. А самому божеству имя было Тевт. Он первый изобрел число, счет, геометрию, астрономию, вдобавок игру в шашки и в кости, а также и письмена. Царем над всем Египтом был тогда Тамус, правивший в великом городе верхней области, который греки называют египетскими Фивами, а его бога — Аммоном. Придя к царю, Тевт показал свои искусства и сказал, что их надо передать остальным египтянам. Царь спросил, какую пользу приносит каждое из них. Тевт стал объяснять, а царь, смотря по тому, говорил ли Тевт, по его мнению, хорошо или нет, кое-что порицал, а кое-что хвалил. По поводу каждого искусства Тамус, как передают, много высказал Тевту хорошего и дурного, но это было бы слишком долго рассказывать. Когда же дошел черед до письмен, Тевт сказал: „Эта наука, царь, сделает египтян более мудрыми и памятливыми, так как найдено средство для памяти и мудрости“. Царь же сказал: „Искуснейший Тевт, один способен порождать предметы искусства, а другой — судить, какая в них доля вреда или выгоды для тех, кто будет ими пользоваться. Вот и сейчас ты, отец письмен, из любви к ним придал им прямо противоположное значение. В души научившихся им они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою. Стало быть, ты нашел средство не для памяти, а для припоминания. Ты даешь ученикам мнимую, а не истинную мудрость. Они у тебя будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых“» (Платон, «Федр»,.
Тевт еще поразмыслил и вернулся к царю через 5 тысяч лет. Он сказал: «Посмотри, царь, что я принес тебе. Это называется Интернет. Теперь тебе не нужно читать книги, тебе не нужна библиотека. Просто, если тебя заинтересует какая-то проблема, ты сформируешь поисковый запрос (один или несколько), проанализируешь результаты поиска, и через несколько минут у тебя будет все необходимое, чтобы ответить на возникший вопрос, если ответ на него существует. Разве это не лучший из даров, которые приносили тебе смертные и боги?» Царь покачал головой: «Опять ты меня расстраиваешь, Тевт. Я смирился с твоим прежним даром, потому что письмо — это зеркало человеческой мысли, а мысли, чтобы понять и оценить себя самоё, это зеркало иногда необходимо. Но то, что ты принес мне сегодня, много хуже и вреднее искусства письма. Это — инструмент, который убивает память. Тебе уже не нужно помнить даже того, в какой именно книге ты прочел то или иное. Достаточно приблизительно написать фразу и послать запрос — поисковая система ответит тебе. И твоя память, которая была тренированным мускулом, окончательно превратится в дряблую тряпку. Но чтобы найти разрывы в знании, чтобы открыть новое, нужно понять и представить то, чего еще нет. Это совсем не то же самое, что искать готовый ответ. Вместо того, чтобы задуматься, ты будешь механически перебирать ссылки. Что может быть хуже?»
Из письма филолога Татьяны Касаткиной автору «WWW-обозрения»: «Володя, тебе, как, наверное, всякому, кто когда-либо работал в науке, известна ситуация „подбрасывания“ информации, причем исключительно самой необходимой, из „ниоткуда“: вдруг без всяких просьб друзья приносят книгу, в которой все, что нужно, или натыкаешься на нее в каком-нибудь открытом доступе, или проходишь мимо стола, а там раскрыто на странице, где все для тебя, а больше ничего нужного и во всей книге не будет, — и т. д. Мне кажется, что Интернет — попытка человека рационализировать этот процесс (то есть поиска, а вернее, получения информации) — от привычного недоверия к тому, что невоспроизводимо в опыте и поэтому не может считаться „достоверным“. Он хочет „наверняка“ находить, не полагаясь на игру „случая“. В таких случаях, то есть когда человек говорит: „Уйди Ты, я хочу сам“, Он отходит — и человек начинает барахтаться „сам“».
Да,
да, да. О лукавый Тевт. Зачем мне твои дары? Разве не лучше привычное напряжение ума, когда он, прощупывая мягкую пустоту, вдруг натыкается на единственный вывод и обжигающая простота развязки обращает хаос в кристальную структуру? Лучше, но…Память растворяется в Сети. Человек перестает существовать без поисковых систем. Он просто не помнит ничего, почти ничего. Память перемещается из головы человека вовне. Человек становится интеллектуальным инвалидом. Он не может жить по-другому. Но ведь и без электричества и связи человек больше не может жить…
Ты совсем не ходишь пешком, ты даже не знаешь, как дойти от Лубянки до Пушкинской. Ну и что? Зато я знаю, как доехать на метро. Что важнее — умение ориентироваться в городе или умение достигать цель? Быть может, умение достигать. Но только ты не увидишь и не узнаешь сам город, который станет для тебя всего лишь утомительной транспортной сетью.
Книги
И. Богданович. Душенька. Древняя повесть в вольных стихах. М., «Ладомир», 2002, 349 стр., 2000 экз.
К двухсотлетию со дня смерти Ипполита Федоровича Богдановича (1744–1803) — издание полного, выверенного по последним прижизненным изданиям текста поэмы «Душенька» (1778) с примечаниями и вступительной статьей Андрея Зорина и воспроизведением всего цикла гравюр одного из первых иллюстраторов поэмы Федора Толстого.
Нина Горланова. Подсолнухи на балконе. Только проза. Екатеринбург, «У-Фактория», 2002, 416 стр., 5000 экз.
Книгу составили рассказы из циклов: «Мужчины в ее жизни» и «Это было недавно», предваряемых «Автобиографией»: «На счастье Бог послал меня в жизнь со слабым здоровьем, и это спасло меня от многих и многих бед… Так, я всего лишь один раз вышла замуж, а могла бы пять. Родила я всего четверых детей от своего мужа, а могла бы восьмерых без мужа!.. Из дома я выгнала четырех стукачей, а могла бы и десять. Жалоб написала не более трехсот, а будь сил поболе — могла бы и тыщу!.. Благодаря желтухе, я в три года научилась читать… Из-за плохой справки о здоровье я, к счастью, не могла поступать почти никуда, кроме филфака. А когда я начала писать прозу и бороться с режимом, на мое плохое здоровье наложилось плохое здоровье моей приемной дочери — мы и взяли ее потому, что в детдоме она бы умерла… А если б не взяли, я свободные силы бросила б на борьбу с коммунистическим режимом и села бы в лагерь (по 58 статье)…»
Олег Губарь. Мелкое хулиганство. Рассказы. Одесса, «ВМВ», 2002, 192 стр., 500 экз.
Лирико-философская ироническая «хулиганская» проза современного одесского писателя.
Евгений Евтушенко. Первое собрание сочинений в восьми томах. М., «Издательство АСТ», 2002, 3000 экз.
Том 4. 1971–1975. 623 стр.
Том 5. 1976–1982. 557 стр.
Доведенное до пятого тома собрание сочинений, начатое в 1997 году (Евгений Евтушенко. Первое собрание сочинений в восьми томах. Том 1. 1957–1958. М., Издательство АО «Х.Г.С.», 1997, 481 стр., 10 000 экз.; Евгений Евтушенко. Первое собрание сочинений в восьми томах. Том 2. 1959–1964. М., Литературно-художественное агентство «ЛИРА», 2000, 545 стр., 10 000 экз.; Евгений Евтушенко. Первое собрание сочинений в восьми томах. Том 3. 1965–1970. М., Литературно-художественное агентство «ЛИРА», 1997, 475 стр., 10 000 экз.).
Составление и комментарии Евгения Евтушенко. Подготовка текста и научная редакция Юрия Нехорошева, он же — составитель «Пунктира», завершающего каждый том и воспроизводящего — в цитатах из прессы и отзывах современников — историю и характер литературно-общественного феномена под названием «Евгений Евтушенко» («Я не понимаю вас, Евгений Евтушенко… Вы писатель, поэт, говорят, талантливый. А вы опубликовали в зарубежной прессе такое… мне становится стыдно за вас», — Ю. Гагарин в 1963 году; «Все эти годы мы слышим: мода, мода. Но двадцать лет быть в моде у огромного народа — нелегко и непросто. А может быть, и не мода это вовсе, а любовь?» — Б. Слуцкий в 1971 году; «Он среднее арифметическое искусства… Евтушенко смог вынести борьбу на эстраду, привлечь к поэзии массовый интерес молодежи… Он искренне верил, что борется со злом. Он никогда не защищал дурное, он лишь останавливался на полдороге… Чувство принадлежности к системе всегда выручало Евтушенко. Его необычайное тщеславие снабжено верными датчиками пределов дозволенного… друг президентов и сенаторов, идеолог и поэт советской полуфронды…» — Давид Самойлов).
Даур Зантария. Колхидский странник. Екатеринбург, «У-Фактория», 2002, 384 стр., 15 000 экз.
Книга стихов и прозы Даура Зантарии (роман «Золотое колесо», повести «Еджи-Ханум, обойденная счастьем», «Судьба Чу-Якуба», рассказы и подборка стихов) — посмертное издание текстов одного из самых ярких «абхазско-русских» писателей, сопровождаемое воспоминаниями друзей и коллег Зантарии (Марины Москвиной, Татьяны Бек, Андрея Битова, Валентина Ежова, Петра Алешковского, Леонида Бахнова и других).