Новый мир. Книга 5. Возмездие

— Вы, Рамади, как автор этой идеи — будете лично отвечать головой, чтобы она сработала как надо. Вместе с вашим руководителем. Если у кого-то вас есть хоть тень сомнения — то пусть озвучит это сейчас. Потом я не приму никаких извинений. С последствиями вашей неудачи будут работать уже другие люди. Я ясно изъясняюсь?

— Да, сэр.

— Конечно, сэр.

— Хорошо. Как будет называться эта организация?

— М-м-м, — несмело молвил Рамади. — У меня была идея: просто «Сопротивление».

Отключив запись, я молвил:

— Я знаю, что большая часть из вас не поверит мне. Вы скажете, что это фейк, дешевая провокация. Вы имеете все основания говорить так. Быть может, так на вашем месте сказал бы и я сам. Надеюсь, когда-нибудь эксперты смогут подтвердить подлинность этих записей. Сейчас же я могу подкрепить свои слова лишь одним аргументом. Вы все слышали, как на днях так называемый «Фримэн» объявил, что считает теперь своим приоритетом уничтожение лидеров оппозиции. Я знаю, что это не пустые слова. Они на самом деле собираются исполнить свои угрозы. Кому это на самом деле выгодно?! Кому выгодно, чтобы сорвался созыв Совета Содружества, на котором должно обсуждаться отстранение Патриджа?! Подумайте сами. А я, тем временем, сделаю все, что в моих силах, дабы отвратить это безумие. Саммит в Подгорице, который должен состояться через два дня, и предшествующие ему совещания, которые проходят уже сейчас — идеальная мишень для атаки. Прямо сейчас я движусь туда. И если меня слышат сейчас те, кто причастен к организации и проведению всех этих мероприятий, если меня слышит местная полиция, если меня слышишь ты, Лори, любимая, я прошу, умоляю — берегитесь!

§ 45

В установившемся затишье Миро громко присвистнул.

— Отче наш, помоги нам, — перекрестился Илай после того, как я завершил запись.

— Ну ты конкретно обложил дерьмом старика Патриджа, — мрачно прокомментировала услышанное Рина. — Мы все теперь трупы. Ты это хоть понимаешь?

— Да уж, — буркнул Стефан. — Мертвее мертвого.

— Ты надеешься, что запись продержится в Сети хотя бы долю секунды, перед тем как спецслужбы удалят её? — спросил Джером скептически.

— Я вообще не уверен, сможет ли запись попасть в Сеть. Отсюда выложить запись невозможно. Не знаю в чем дело, нет связи со спутником. Если повезет, она загрузится в Сеть во время нашей высадки. Может быть, она успеет дойти до кого надо раньше, чем будет уже слишком поздно. Если, конечно, этому хоть кто-то поверит.

— Звучит чертовски оптимистично! — прыснула Рина.

— Дима, у тебя вообще есть хотя бы что-то наподобие плана? — спросил у меня Миро встревоженно, и тут же расстроенно цокнул языком, прочитав ответ по моим глазам.

— Кто-то бывал прежде в Подгорице? — спросил я.

— Я бывал дважды еще в 70-ых, в бытность адъютантом генерала Думитреску. Тогда это был спокойный приморский городок, чуть побольше нашей Олтеницы, где-то размером с Бургас или Сплит. Но с тех пор, как я слышал, он здорово вырос. Если мне память не изменяет, не то три, не то четыре сотни тысяч людей. А мы ведь даже не знаем, есть ли уже там кто-то из лидеров оппозиции, кто именно, где они находятся сейчас, где будут завтра, а где в день саммита. Мы ведь ни хрена не знаем, правда? Понятия не имеем, где именно в этом городе эти психи задумали нанести свой удар! Но одно я тебе могу сказать точно — сейчас, в преддверии этого саммита, да еще и после открытых угроз Фримэна — могу только представить себе, что там творится!

— Черногорская бригада наверняка стоит на ушах в полном составе, — мрачно кивнул Стефан, уроженец здешних мест. — Вдобавок к полиции в полном составе.

— Никто не стал бы полагаться только на местных копов и нацгвардейцев, — добавил я, задумавшись. — Уверен, сюда вообще стянут все лояльные оппозиции силовики. Через Адриатику наверняка переправили из Италии элитные подразделения Корпуса карабинеров. Могли передислоцировать какие-то центральноевропейские и франко-германские части. Да и без ЧВК вряд ли обошлось.

— Вот именно, — кивнул Миро. — Границы на замке, все на стреме, нервы как струны, пальцы на спусковых крючках. Если мы просто возьмем и сядем в аэропорту Подгорицы — то окажемся в каталажке, не успев даже ступить на землю. И это в том случае, если нас, а особенно тебя, Дима, просто не пристрелят на месте.

— О посадке в аэропорту не может быть и речи, — покачал головой я. — Попробуем высадиться на пустошах, в окрестностях, так, чтобы нас не заметили.

— Ты сам в это веришь? — иронично прыснула Рина. — Уж не знаю, как твои евразийские друзья вообще собираются объяснить вхождение этого корабля в охраняемое воздушное пространство. Но если они попробуют тихо высадить нас возле какой-то рощицы или у тихого болотца — радары нас мгновенно засекут, и это вызовет даже больше подозрений, чем если бы мы просто сошли на землю в аэропорту!

— Она права, — кивнул Миро. — Нас сразу же найдут и прищучат.

— У нас нет выбора! — раздраженно ответил я, понимая, что они правы. — Я прекрасно понимаю, что нас рано или поздно обнаружат! И что скорее всего это случится рано! У меня вся надежда на то, что к тому времени мне удастся выйти на связь с Лаурой, и она убедит своего отца прислушаться к моим предостережениям, и переключить внимание на настоящую опасность!

— Лучше бы она как следует напрягла свои хваленые ораторские способности, — мрачно проговорила Рина. — На месте местных вояк, приведенных в повышенную боеготовность перед саммитом, я бы для перестраховки вначале перестреляла кучку подозрительных типов, высадившихся зачем-то втайне в окрестностях города с неизвестного транспортника. А потом уж выясняла бы их личности и мотивы. А уж если в вас, ребята, они признают того самого Войцеховского и его подельника Лайонелла — то разговор будет совсем уж коротким.

— Да. И вот еще что. Ты что, правда собираешься высаживаться на этой хреновине? — Джером с тревогой покосился на бронетранспортер, на крышу которого Миро с Илаем и Рэем успели кое-как присобачить танковый парашют. — Что-то я не уверен, что она приспособлена для таких штук!

— А она и не приспособлена. Те, что приспособлены, называют «боевыми машинами десанта». А это — обыкновенный бронетранспортер, — вынужден был признать я. — Но выбор у нас невелик. Пятерым из нас придется десантироваться в бронике.

— Там может быть сильный ветер. Время для прыжка не самое лучшее, — заметил Илай, которому, как и мне, приходилось участвовать в десантных операциях в составе корпуса «Крестоносцы». — Парашют может отнести нас хрен знает куда.

— Подожди. Ты сказал — «пятерым»? — переспросила Рина. — Не семерым?

— Нет. Пятеро — это и так многовато для БТР-а. Два добровольца будут прыгать в этом, — пояснил я, кивнув на евразийские боевые скафандры, закрепленные ближе к кабине.

— В них вмонтированы парашюты? — непонимающе нахмурился Джером, подозрительно косясь на громоздкий скафандр, уже знакомый по Мериде.

— Нет. Но в реактивных ранцах хватит заряда, чтобы затормозить нас перед падением. И даже переместить ближе к цели, — объяснил я.

— Ты сказал — «ранцы затормозят»? — Джером ощутимо побледнел. — Вместо парашютов?

— Да, — пояснил я, и, уловив его дикий взгляд, заверил: — Мне приходилось высаживаться так в Легионе.

— И как? — спросил он, буравя меня таким взглядом, будто пытался окончательно разобраться, полностью ли я спятил.

— Я был тогда под сильными биостимуляторами. Сам знаешь. Страха не чувствовал. Иначе — конечно, обосраться можно было бы, и не раз. Но, если припомнить, я тогда даже ничего себе не сломал. Жестковато, конечно. Но экзоскелет амортизирует приземление и предохраняет от переломов. Если повезет.