Новый мир. Книга 5. Возмездие

— Да нельзя туда! Нельзя, бляха! — в отчаянии орал тот.

В этот момент земля под ногами слегка вздрогнула — и из такой же трещины, пролегающей по другую сторону тропы, с грохотом взметнулась в небо струя горячей воды, разбрасывая в разные стороны мелкие осколки камней. Заключенные, оказавшиеся ближе всего к внезапно проявившему себе гейзеру, инстинктивно отшатнулись. Покосившись яростным взглядом на столб кипящей воды и пара, дикарь с ненавистью и отчаянием пробормотал себе под нос что-то на своем наречии. Хватка его рук, сжимающих жертву, кажется, ослабла.

— Понял теперь, дубина стоеросовая?! Заживо свариться хочешь?! — вскричал Фрэнк, которого он едва не удушил.

Я, тем временем, встретился взглядом с Матео. Латиноамериканец морщился, держась мерзнувшей рукой о кровоточащую ссадину на лбу, которую он заработал, ударившись о лед. О покрасневшие щеки бывшего легионера ударялись колючие снежинки, а изо рта вырывался пар.

— Матео! Нам надо быстро драпать за снегоходами! Иначе превратимся в гребаные ледышки! — воззвал я к нему, зазывающе подергивая за цепь.

— Хочешь плясать под дудку этих говнюков?! — возмутился тот, сплюнув.

— Или так, или сдохнуть!

— Он прав! — поддержал меня Фрэнк, вставая на ноги.

— Черта с два! Я туда не пойду! — заупрямился чернокожий с татуировкой.

Матео какое-то время раздумывал, хмурясь и закусывая обледеневшую губу, прежде чем яростно зарычать и нехотя признать:

— Черт! Похоже, выхода нет!

Достигнуть взаимопонимания, имея семнадцать связанных между собой злых мерзнущих социопатов, некоторые из которых даже не говорят на одном языке, казалось совершенно невыполнимой задачей. Но смертельная опасность, грозившая нам всем, подстегнула у каждого инстинкт самосохранения и мобилизовала их ресурсы. После короткой яростной перепалки с элементами толкотни и парой оплеух в адрес нескольких зэков, не желавших двигаться в нужную сторону, хрупкий консенсус был достигнут.

— Все! Хватит! Погнали! — вскричал наконец один из мужиков, находящийся у головы колонны.

Уже через минуту нестройная колонна скованных цепью людей, некоторые из которых по-прежнему собачились и упрямо пытались тянуть в другую сторону, словно огромная сороконожка, неловко поползла по заснеженной горной дорожке, ориентируясь по следам от протекторов, оставленных снегоходами на снежном покрове.

Скоро заряд адреналина, подстегнувший внутренние силы организма, начал слабнуть. Возникли ощущения, характерные для переохлаждения. Дыхание было тяжелым. Челюсть дрожала так, что я уже не мог контролировать этого движения. В замерзших и промокших ступнях я ощущал нехорошее покалывание. Оглянувшись по сторонам, я увидел, что другие чувствуют себя не лучше. Некоторые были так слабы, что их приходилось буквально волочить за собой.

Когда тропинка взяла резкий уклон вверх, скорость колонны еще сильнее замедлилась. Из-за продолжающейся метели следы от рессор на снегу становились все менее заметными, а шум снегоходов впереди давно уже затих. Еще немного — и на очередном повороте нам будет просто не ясно, куда двигаться дальше.

— В-вижу сияние. Сияние, сияние, сияние. В-вижу свет, — тихо бормотал сзади едва волочащие ноги безумный старик.

— Н-нужно ид-д-ти б-быстрее! — с трудом выдавил я из себя обрывки связных слов, дергая за цепь, чтобы подстегнуть его.

Когда мы преодолели подъем, из-за завесы метели показалась темная громада скал. Я готов был поклясться, что раз или два видел у подножья одной скалы мигающий красный огонек, прежде чем его снова скрывала от меня метель.

— Вон там! Там! — подтвердил мою догадку один из заключенных.

К этому времени переохлаждение и ощущение подступающего обморожения достигли уже той стадии, при которой даже у самых упрямых зэков отпало желание искать удачу в каком-то другом направлении. Весть о том, что спасение от лютого мороза, может быть, уже близко, подстегнула всех — и тридцать четыре ноги наконец начали ступать более бодро и слаженно. В какой-то момент, на спуске, все даже перешли на бег трусцой, но из-за одного из отстающих, споткнувшегося и подвернувшего ногу, темп снова замедлился.

— А-а-а, сука! — с ненавистью повернувшись назад, прорычало Матео, лицо которого к этому моменту стало бледным до синевы. — Если б можно было бросить этого хренового недоумка тут, я бы сделал это, не задумываясь!

Пару сотен шагов колонна преодолела довольно бодро. После очередного подъема огонек, раньше мелькавший впереди лишь время от времени, стал виден отчетливо. Мигающая красная лампа находилась над металлическими воротами прямо в скальной породе, к которым вела тропа. Дотуда было еще ярдов триста.

— Ну же! Под-д-днажали! — стуча зубами, подбодрил товарищей по несчастью один из зэков.

На ходу я тер замерзшие ладони одну о другую и подставлял их под пар, которым дышал. Но я прекрасно понимал, что руки не в такой опасности, как обледеневшие ступни, пощипывание в которых становилось очень нехорошим. «Ну уж нет. Я не сдохну, не успев даже добраться до «Чистилища», — решительно подумал я. Собрав волю в кулак, я поднажал, как мог.

До цели оставалось на глаз сотня ярдов, не больше, когда за очередным горбиком перед колонной вдруг возникло препятствие. Тропу прорезала дышащая паром трещина шириной как раз чуть меньше длинны прыжка — такая длинная, что конца, где ее можно было бы обойти, не было видно. Не было ясно, как здесь вообще проехали снегоходы, не грохнувшись вниз.

— Вот же б-бляха-муха! — чертыхнулся бегущий первым зэк, резко затормозив.

— Ты чего, б-бляха, стал?! Давай перепрыгивай! — поторопил его идущий следом.

— А если оттуда, сука, пар ш-шибанет?! — заупрямился тот.

— А у н-нас что, есть, м-мать твою, в-выход?! Замерзнуть, сука, я тут не хочу! — вступил третий.

— Д-давайте быстрее т-телитесь, н-недоумки! — крикнул в их направлении Матео.

— С-сука! — сплюнув, выругался идущий первым.

Собравшись с силами, он взял небольшой разгон и первым перепрыгнул разлом.

— Ну! Д-давай живо! — прикрикнули на следующего.

Когда очередь дошла до меня, я коротко обернулся на полоумного старика, убедившись, что он стоит рядом и цепь не натянется, задержав меня в середине прыжка. Лишь тогда, мысленно воззвав к своему искусственному колену с просьбой не подвести именно сейчас, я сделал прыжок. В полете меня обдало теплом, близким к жару. Скосив на миг взгляд вниз, я убедился, что дно скрывается где-то глубоко во тьме — а затем мягко приземлился.

— Давай! — обернувшись, подбодрил я дедка, нетерпеливо хлопнув в ладоши.

Разлом успешно преодолели тринадцать заключенных из семнадцати — даже Хейз, основательно потрепанный в недавней схватке с Матео. Казалось уже, что последнее препятствие позади. Но натянутая цепь возвестила о том, что возникла какая-то проблема.

— Что там еще за черт?! — недоуменно обернувшись, нетерпеливо крикнул Матео, дергая за цепь.

Присмотревшись, я заметил, что проблема в зэке, который только что подвернул ногу при падении. Несмотря на тычки и угрозы идущих за ним товарищей по несчастью, он замер на краю трещины и уперся, уверяя их, что не сможет перепрыгнуть ее из-за проблемы с ногой.