Новый мир. Книга 5. Возмездие

Лаура нервно затрялса головой.

— Но я хотела бы быть с тобой. Жить с тобой. Как нормальные люди! Мы ведь к этому стремились! Понимали, как тяжело будет, но верили в хэппи-энд! А то, что ты делаешь сейчас… Я не вправе осуждать тебя. Но я не представляю себе, как мы будем жить с этим дальше. Не представляю себе, какой хороший конец может быть у этой истории, в которой столько крови, столько ненависти. А ты, милый? Ты — представляешь?

— Не знаю, Лори. Я правда не знаю.

Она подняла на меня долгий, пристальный взгляд.

— Ты должен просто остановиться, Дима. Даже сейчас — еще не поздно это сделать.

— Я могу остановиться. Но другие — не остановятся, — вспомнив лицо Колда на видео, сказал я.

— И что же тогда? Ты убьешь их всех? Многих еще? Десяток? Сотню? Тысячу? Сколько у тебя на это уйдет? Вся жизнь?! — требовательно спросила Лаура.

Я не нашелся с ответом. Лаура упрямо покачала головой.

— Нет, Дима. Так нельзя. Ты и сам это понимаешь. Нужно действовать по-другому. Давай что-то придумаем. Что-то адекватное. Что-то такое, что правда позволит нам выйти изо всей этой кошмарной истории живыми и начать все сначала.

— Например?

— Я подключу связи моего отца.

— Он не станет использовать свои связи, чтобы помогать мне. Мы ведь уже проходили это.

— Станет. Если я попрошу. Мы сейчас проводим вместе много времени. Я помогаю папе в делах оппозиционного альянса.

— Разве у него не хватает сведущих помощников?

— В такие времена хочется иметь рядом людей, которым можешь доверять.

— Лори, это может быть опасно. Не лезь в политику.

— Я уже по уши в политике, Дима, — перебила она. — Мы оба — по уши в ней. Так что послушай. Я постараюсь устроить все так, чтобы тебя не преследовали на территории лояльных оппозиции членов Содружества наций. Позволили тихо залечь на дно. Пройдет время, политическое противостояние утихнет. И люди забудут…

— Ты ведь сама знаешь, что это не сработает, — с печальной улыбкой образумил ее я.

— А если нет — то ты ведь имеешь теперь какие-то связи с евразийцами, да? — никак не желала сдаваться она. — Об этом все трубят! И не случайно ведь ты сейчас на их территории!

— Все не так просто. Не верь новостям. Это скорее ситуативное сотрудничество, чем…

— Неважно! Попроси у них убежища!

Увидев, что мой рот открылся для возражений, она упредила их:

— Я помню, как ты их ненавидишь. Помню о твоих родителях. Но если выхода нет — перешагни через это! Клянусь, я даже в «коммунистическом раю» готова жить, хотя еще недавно такая перспектива мне бы показалась ночным кошмаром. Но только с тобой!

Я вздохнул. Мои пальцы крепче сплелись с ее пальцами.

— Чхон найдет меня где угодно, Лори. Даже у евразов. А вместе со мной — и тебя. А я — не могу допустить этого, любимая.

На этот раз наше с ней молчание затянулось очень надолго. По лбу Лауры двигались морщины. Она явно колебалась, желая, но не решаясь сказать мне что-то важное.

— Ты нужен мне, Дима, — наконец произнесла она жалобно. — Ты очень мне нужен.

— Лори, ты тоже нужна мне. Ты даже не представляешь себе, насколько.

Но она перебила меня, несвойственным ей сбивчивым голосом затараторив:

— Ты сейчас не понимаешь, о чем я говорю. Не полностью понимаешь. Потому что я веду себя как дура. И никак тебе не скажу все, что нужно. Но дело в том, что мне просто страшно. Очень страшно. И я не знаю, как тебе сказать. Но ты… ты должен знать, Дима. Имеешь право знать. И ты тоже должен думать, вместе со мной, что делать со всем этим дальше.

— Лаура, что случилось? — встревоженно спросил я.

Она медлила с ответом долго. Дольше, чем когда-либо за время нашего знакомства.

— Я беременна, — наконец произнесла она, посмотрев мне в глаза.

Смысл этих слов не желал доходить до меня довольно долго. Казалось, что это было не самое странное, что я слышал в своей жизни. Могло даже показаться, что после всего, что я пережил, и что грозит мне в самое ближайшее время, это не должно сильно поразить меня.

Но это было не так. Совсем не так.

— Ты…? — тупо переспросил я, как будто не расслышал.

— Я беременна, — повторила она, уже более твердо. — И это точно.

— Но?..

От обилия вариантов слов, которые могли бы последовать за этим «но», я растерялся. Воспользовавшись паузой, Лаура рассказала:

— Ребенку около пяти месяцев. В это время я была лишь с Грантом, и с тобой. Уже сделан тест на ДНК с образцами Гранта — и это точно не ребенок Гранта. 0 % вероятности. Так что…

Сил сказать что-то у меня не было. Поверить в услышанное — тоже.

— Это случилось, должно быть, той самой ночью, в Сент-Этьене, — продолжила она, нервно закусив губу. — Мы ведь не предохранялись. Я тогда как-то вообще об этом не подумала. Да и ты говорил, что…

— Я считал, что это невозможно. После «Валькирии», после всего, — растерянно пробормотал я, все еще не вполне уверовав в то, что мы говорим всерьез. — Из нашего клуба это никому не удавалось, хотя некоторые специально пытались годами. А ты… ты точно?..

— Да точно, бляха! Неужели ты думаешь, Дима, что я бы это вывалила тебе на голову, не перепроверив все сто пятьсот раз?! — завелась Лаура.

— Но… А как же?.. В смысле, я же?.. А этот ребенок, он… он?..

— Это она. Девочка, — поправила Лаура, нервно выдохнув.

— Д-девочка?

У меня округлились глаза. Разговор и до этого момента казался нереалистичным. А при мысли, что речь идет уже не о чем-то абстрактном, а о настоящем живом существе, у которого есть уже как минимум возраст и пол, у меня едва не закружилась голова.

— Да, — кивнула Лаура, и, опасливо взглянув на меня, как бы оценивая, как я воспринял эти новые данные, добавила: — В целом здоровая. Врачи агитировали меня провести дорогую генную обработку эмбриона. Но я… отказалась. Решила, что не хочу, и не буду, как моя мать, вторгаться в то, каким будет… этот новый человек. Эта девочка. Пусть она будет такой… такой, как должна. Ты… ты согласен?

— Господи, Лори! Не спрашивай у меня такого. Я… я просто не могу поверить во все это.

— Я тоже, Дима. Я не рассказывала ни матери, ни отцу. Никому, кроме врачей.

Она опустила взгляд ниже, где, по крайней мере под плащом, пока еще не было заметно никаких излишних округлостей.

— К счастью, это пока удается скрывать.

Она вновь подняла на меня взгляд.

— Мне… очень страшно. И ты мне очень нужен.

Я взял ее за руки. В голове был абсолютный, кошмарнейший сумбур. Услышанное было для меня почти так же невероятно, как если бы вдруг оказалось, что я — пришелец с другой планеты, и мне сейчас предстоит отправиться домой.