Нравы русских при Петре Великом

Съ перездомъ двора въ Петербургъ прибыли сюда и русскіе актеры. Царевна Наталья Алексевна, выпросивъ себ въ 1716 году большой домъ на Петербургской сторон, въ Никольской улиц, устроила въ немъ ложи и родъ партера. Труппа сего театра состояла изъ 10 актеровъ и актрисъ; въ оркестр находилось 16 музыкантовъ, игравшихъ на духовыхъ инструментахъ. Царевна сама сочиняла трагедіи и комедіи, иныя въ 12 дйствій и боле, заимствовавъ предметы изъ Библіи или изъ, свтскихъ происшествій. Представленія одной піесы продолжались иногда по нскольку вечеровъ сряду. Особенно замчательна одна изъ сихъ піесъ, въ которой представлены были, въ иносказательномъ вид, возмущеніе стрльцовъ, ихъ покушеніе на жизнь царя и наконецъ совершенное уничтоженіе гибельныхъ ихъ замысловъ и постигшая ихъ казнь. Въ конц спектакля являлся одинъ изъ придворныхъ служителей, который пояснялъ публик темныя мста въ трагедіи и, указывая на бездушные трупы актеровъ, заключалъ нравоученіемъ, сколько должно уважать существующую власть. Зрлища сіи позволено было смотрть всякому: приходившимъ подносили по рюмк вина и по кренделю.

Въ это же время явилась въ Петербург нмецкая труппа, дававшая свои представленія на Литейной, въ дом графа Брюса. Дворъ прилежно посщалъ оныя. Вообще нмецкая драматическая литература того времени состояла большею частію изъ тупыхъ фарсовъ, въ которыхъ площадныя шутки замняли остроту; изъ ужасныхъ или сантиментальныхъ трагедій, гд вс умирали на сцен, или гд цари говорили языкомъ аркадскихъ пастушковъ. Петръ, который во всемъ имлъ врный вкусъ, общалъ актерамъ богатое награжденіе, если они представятъ піесу трогательную безъ любви и веселую безъ шутокъ, выходящихъ за предлы благопристойности. Разумется, что они дурно исполнили это порученіе, но государь, для ободренія, веллъ выдать имъ общанное.

По смерти Наталіи мекленбургская герцогиня Екатерина, дочь царя Іоанна Алексевича, приняла на себя управленіе театромъ. Въ Петербург былъ у нея спектакль въ ея дом на Васильевскомъ острову, на томъ мст, гд нын музей Императорской академіи наукъ; въ Москв — въ сел Измайлов, принадлежавшемъ ея матери, цариц Прасковь еодоровн. Герцогиня сама распоряжалась представленіемъ и потому во время онаго находилась за кулисами. Въ антрактахъ являлись старые дураки и дуры, которые забавляли постителей пляскою подъ звукъ рожка съ при лвомъ.

Изъ сказаннаго выше вы видите, что вс увеселенія временъ Петра I имютъ нчто отличное, свойственное своему времени. Вы еще боле въ томъ удостовритесь, взглянувъ на множество карлъ и карлицъ, которые занимаютъ немаловажное мсто въ лтописяхъ тогдашнихъ забавъ. Въ конц XVII вка карлы и шуты были еще въ употребленіи при всхъ европейскихъ дворахъ. Оттого вы встртите ихъ во множеств и у пасъ, какъ при двор, такъ и въ частныхъ домахъ. Государю вздумалось однажды позабавить герцога и герцогиню курляндскихъ свадьбою карлъ. Петръ веллъ одному изъ нихъ выбрать себ супругу изъ двушекъ одинакаго съ нимъ роста; 13 ноября 1710 года назначена была свадьба. Созвали на сей праздникъ указомъ 19 августа 1710 года [2] всхъ карлъ, находившихся тогда въ Москв и Петербург. Наканун свадьбы двое изъ нихъ, бывшіе шаферами, похали въ колясочк о трехъ колесахъ, въ одну лошадь, убранную разноцвтными лентами, звать гостей, имя впереди верхомъ двухъ офиціантовъ въ ливре. На другой день, когда вс гости съхались въ назначенный домъ, молодые отправились въ большомъ торжеств къ внцу. Впереди шелъ карла, исправлявшій должность маршала, съ жезломъ, къ концу котораго привязанъ былъ букетъ изъ лентъ. За нимъ женихъ и невста съ шаферами; потомъ самъ царь, множество дамъ, нкоторые министры и другія знатнйшія особы. Шествіе заключалось 72 карлами и карлицами, первые въ свтлоголубыхъ или розовыхъ французскихъ кафтанахъ, треугольныхъ шляпахъ и при шпагахъ; послднія въ блыхъ платьяхъ съ розовыми лентами. Посл церемоніи вс отправились къ князю Меншикову, гд ожидалъ молодыхъ богатый обдъ. Карлы сидли въ средин. Столы жениха и невсты были подъ шелковыми балдахинами, а надъ стуломъ невсты висли три лавровыхъ внка. Маршалъ и 8 шаферовъ имли для отличія кокарды изъ кружевъ и разноцвтныхъ лентъ. Кругомъ, вдоль по стнамъ залы, сидли царская фамилія и прочіе постители. Праздникъ кончился пляскою, въ коей участвовали одни карлы.

2

Вотъ указъ сеіі въ подлинник:

«Карлъ мужеска и двичска пола, которые нын живутъ въ Москв въ домахъ боярскихъ и другихъ ближнихъ людей, собравъ всхъ, выслать съ Москвы въ Петербургъ сего августа 25 дня, а въ дотъ отпускъ въ тхъ домахъ, въ которыхъ карлы живутъ, сдлать къ тому дню на нихъ карлъ платье: на мужеской полъ кафтаны я камзолы нарядные цвтные съ прозументами золотыми и съ пуговицами мдными золочеными, и шпаги, и портупеи, и шляпы, и чулки, и башмаки нмецкіе добрые; надвнческъ полъ верхнее и исподнее нмецкое платье, и фантажи, и всякой приличной доброй уборъ и въ томъ взять тхъ домовъ съ стряпчихъ сказки», и проч.

Сей карла, котораго свадьба здсь описана, умеръ въ январ 1724 года. Похороны его также производились съ отличною церемоніею. Впереди шло человкъ 30 пвчихъ небольшого роста; старшему было не боле 13 лтъ. Гробъ, обитый малиновымъ бархатомъ, съ серебряными позументами и кистями, поставили на построенныя для сего нарочно саночки, запряженныя шестью небольшими жеребятами въ черныхъ попонахъ. Въ головахъ покойника, на спинк саней, сидлъ пятидесятилтній карла, братъ умершаго. За гробомъ слдовали: сперва карла, исправлявшій должность маршаламъ жезломъ, который перевитъ былъ чернымъ и блымъ крепомъ, а потомъ 24 другихъ попарно, въ черныхъ платьяхъ, длинныхъ плащахъ и треугольныхъ шляпахъ, завшенныхъ флеромъ. За мужчинами шли женщины: впереди ведшій ихъ маршалъ; потомъ карлица великихъ княжонъ и другая, герцогини мекленбургской, которыя, какъ родственницы покойнаго, ведомы были подъ руки, каждая двумя карлами, а наконецъ прочія 24, также попарно, съ гирляндами на головахъ и длинными черными покрывалами. Но сторонамъ сей процессіи слдовали съ факелами царскіе гайдуки и гренадеры. Въ замк находились государь, герцогъ голштинскій, князь Меншиковъ и многіе вельможи, которые провожали покойника отъ дворца до Зеленаго, ныншняго Полицейскаго моста. Когда тло было предано земл, вс участвовавшіе въ церемоніи возвратились во дворецъ, гд посадили ихъ за особенные столики, на маленькихъ стульяхъ, и угостили великолпнымъ обдомъ.

Шуты, или, какъ ихъ тогда называли, дураки, были едва ли не въ большемъ числ, нежели карлы. При двор и во всякомъ почти дом находились шуты или шутихи. Петръ употреблялъ иногда первыхъ на то, чтобъ въ обществ говорить рзкія правды вельможамъ, которыми былъ недоволенъ, и когда сіи послдніе жаловались на котораго-нибудь изъ нихъ государю: «что вы хотите, чтобъ я съ нимъ длалъ», отвтствовалъ императоръ, «они дураки». Дура днемъ играла съ барынею въ дураки и не смла никогда выиграть; вечеромъ разсказывала ей сказки, чтобъ прогнать ея безсонницу. Въ праздничные дни, или когда случались гости, дура, разряженная, какъ 18-лтняя двушка, забавляла собраніе прыжками, кривляньемъ и пньемъ. Преимущественно старались выбирать для сего старыхъ женщинъ, полагая, что чмъ дура старе, тмъ она охотне къ разсказамъ и тмъ забавне въ пляск.

III. Первые балы въ Россіи.

Балы введены въ Россіи Петромъ Великимъ по возвращеніи его изъ-за границы, въ 1717 году. Парижскія общества, и тогда законодатели моды, вкуса, любезности и свтскаго обращенія, были заманчивою новостью для россійскаго монарха. Слдствіемъ этого былъ указъ 1719 года о неслыханныхъ дотол собраніяхъ обоего пола, названныхъ ассамблеями. Вотъ его содержаніе.

1) Желающій имть у себя ассамблею долженъ извстить о томъ каждаго прибитымъ къ дому билетомъ.

2) Ассамблеи начинать не ране 4 или 5 часовъ пополудни, а оканчивать не позже 10.

3) Хозяинъ не обязанъ ни встрчать, ни провожать гостей, или почему-либо для нихъ безпокоиться; но долженъ имть на чемъ ихъ посадить, чмъ ихъ потчевать и чмъ освтить комнаты.

4) Каждый можетъ приходить въ ассамблею, въ которомъ часу ему угодно, сидть, ходить, танцевать или играть.

5) Въ ассамблеи могутъ приходить: чиновныя особы, вс дворяне, извстнйшіе купцы, корабельные мастера и канцелярскіе служители съ женами и дтьми.

6) Слугамъ отвести въ дом особыя комнаты, чтобы въ покояхъ ассамблеи было просторне.

7) Преступившій сіи правила подвергается наказанію осушить кубокъ большого орла.

Говорятъ, что указъ сей произвелъ различныя впечатлнія. Заключенныя въ высокихъ теремахъ красавицы наши, которыя только по праздникамъ осмливались подходить къ косящатымъ окнамъ, чтобъ посмотрть на гуляющій по улицамъ народъ, втайн радовались большей свобод. Съ другой стороны, матушки, воспитанныя по старин, неохотно повиновались вол государевой и жаловались на развращенное время, въ которое двушкамъ позволялось, не красня, разговаривать и даже (чего Боже сохрани) прыгать съ молодыми мужчинами.

Ассамблеи устроены были слдующимъ образомъ. Въ одной комнат танцовали; въ другой находились шахматы и шашки; въ третьей — трубки съ деревянными спичками для закуриванія, табакъ, разсыпанный на столахъ, и бутылки съ винами.

Ассамблеи начинались всякую зиму у государя, а оканчивались у оберъ-полицеймейстера. Онъ по списку, составленному самимъ государемъ, извщалъ за нсколько дней особъ, у коихъ надлежало собираться, о наступавшей очереди. Хозяинъ приглашалъ знатнйшихъ, прочихъ извщали о семъ барабаннымъ боемъ по городу, или на перекресткахъ улицъ прибивались къ домамъ приглашенія ко всмъ проходящимъ, чтобъ пожаловали къ такому-то попрыгать и повеселиться. Въ день ассамблеи являлся къ хозяину въ два часа оберъ-полицеймейстеръ съ пятью канцеляристами, которые записывали прізжающихъ, для того, чтобъ потомъ донести о семъ государю. Въ три начинали съзжаться. Обыкновенно, и дамы и мужчины прізжали въ самыхъ богатыхъ нарядахъ; только во время траура при двор, никто, кром императрицы, не имлъ права носить драгоцнныхъ камней, золота или серебра. Въ 6 часовъ прізжалъ императоръ и немного спустя государыня съ великими княжнами: ей одной хозяинъ выходилъ навстрчу и ее одну провожалъ до кареты. Излишняя учтивость къ прочимъ постителямъ наказывалась осушеніемъ кубка большого орла. Дамъ угощали чаемъ, кофеемъ, миндальнымъ молокомъ, медомъ и вареньями; мужчинъ — пивомъ, виномъ и трубками. Лимонадъ, оршадъ, а особенно шоколадъ считались рдкостью и подавались только на ассамблеяхъ у герцога голштинскаго и министра его Бассевица въ 1723 году.

Впослдствіи, когда любезность утвердила въ нашихъ обществахъ законы приличія, вошелъ въ употребленіе слдующій обычай. Хозяинъ вовремя танцевъ подносилъ букетъ цвтовъ дам, которую хотлъ отличить. Дама сія становилась царицею бала, распоряжала танцами, и тотъ же букетъ торжественно отдавала другому кавалеру, назначая при томъ день, въ который желала танцевать въ его дом. Получившій цвты обязанъ былъ слпо повиноваться вол красавицы. Наканун назначеннаго ею дня посылалъ онъ ей веръ, пару перчатокъ и также цвты, съ которыми она являлась въ собраніе, и, какъ владтельница букета, оставалась царицею бала до новаго избранія. Обыкновеніе это, напоминающее времена рыцарскія, въ которыя красота была душею всего великаго, продолжалось до царствованія императрицы Екатерины II.