Ну, ты, Генка, и попал... Том I

Тогда кого? Выбор пал на Афоню. Этот молодой мужчина обладал недюжинной силой несмотря на свою внешнюю субтильность, как говорят у нас, парень был жилистый. Тем более мог придумать в любой ситуации неординарный выход. Инженерные мозги это, я вам скажу, такая сила, что всем силам сила, вот! В любом жизненном разрезе.

Выдвигаться решили ночью, ближе к утру. Афоня, жуя какую-то травину, выдал задумчиво:

– А давайте, Ваше сиятельство, мы вплавь улепетнём? Они нас на дороге ждут, а мы – по реке!

Вот голова! Хотя речушка наша неглубокая и неширокая, но на лодке по ней вполне двигаться можно. Правда, много с собой скарба не возьмёшь. Ну да мы люди неприхотливые, умеем довольствоваться малым. Нашли лодку, пусть и не ахти какую, слава Богу, не худую. Так ведь и нам не до самого Рима на ней телепаться, только до Волги и требуется доплыть.

Потемну загрузились и вышли в "открытые воды". Или про реки так не говорят, а только про моря и океаны? да пусть, но у меня было именно такое ощущение - будто бы я отправляюсь в кругосветное путешествие. Я помню, что если по Тукшумке плыть по течению, иы обязательно попадём в Волгу. В Сызрани можно будет пересесть на корабль и добраться до нынешнего Волгодонска. Там есть место, где изгиб Волги максимально приближен к изгибу Дона. Переберёмся по суше до Дона – канал был построен много позже. Потом водным транспортом попадём в Азовское море, в Чёрное, а тут и Средиземное недалече. Вот тебе и Рим.

Как решили – так и сделали. Нам удалось обмануть преследователей. За нами слежки на этом участке пути мы не заметили. До Волги мы добрались где-то за день, сменяя с Афоней друг друга на вёслах. Руки у меня, правда, уже через пару часов покрылись пузырями – чать не мужик какой-то, а вельможа, чёрт его побери. Но я стойко терпел все невзгоды. Эх, мой прототип, настоящий граф Орлов, даже представить себе, наверное, не мог, что когда-нибудь ему придётся грести вёслами и в качестве пассажира везти обычного крестьянина из собственного поместья.

В Сызрани мы переночевали на постоялом дворе. Нам подали незамысловатый ужин, поскольку гостиница была рассчитана на средний класс в основном. Да и вид мы имели не столь презентабельный: так, средней руки купчишка с холопом. У распорядителя попросили одну комнату, которую сразу же и получили. Зато, и это нас с Афоней очень порадовало, в апартаментах была ванна, которой мы не преминули воспользоваться. Видимо, это был самый лучший номер. Ну да и мы не скупились на оплату и чаевые. Остатки ужина мы попросили отнести в номер.

Я с удовольствием содрал с лица бороду и снял парик, сбросил эту ненавистную накладку на живот. Отмакивал в ванне, наверное, с полчаса. Вот ведь какое это наслаждение – отдыхать после трудового дня! А богатенькие такого счастья не испытывают, к сожалению. И раньше не испытывали. Дураки! Хотя наличие большого количества денег, конечно же, открывает огромные возможности перед личностью. Особенно, если у этой личности есть мозги и цель.

Мне пришлось накладывать на ладони повязку со специальной мазью, за которой Афоня смотался в аптеку. Воняла она изрядно, зато боль сразу же унялась. Она чем-то напоминала ихтиолку, видимо, первый аналог, производимый из дёгтя. Но руки саднить постепенно перестали. Мы с удовольствием повалились на чистые постели и отрубились практически сразу.

Однако ночью в нашу дверь кто-то тихонечко поскрёбся. Афона встал, на цыпочках подошёл в входу, взяв в руки на всякий случай увесистый подсвечник. Я тоже вооружился подручными средствами - поднял на головой табуретку и занял позицию напротив Афанасия. Резко распахнули дверь и обомлели: на пороге стояла девчушка лет одиннадцати, худенький такой заморыш с ярко намазанными то ли свёклой, то ли ещё чем губами и щеками. Волосы её были уложены в некое подобие причёски, в которых торчал цветок шиповника. Одета она была в уродливый сарафан, являющийся карикатурой на вечернее платье вельможной дамы, с огромным декольте, обнажающим её выпирающие ключицы, и уродским бантом на поясе.

Девчушка испуганно захлопала глазами, увидев, как два мужика стоят перед ней наизготове прибить любого, кто покусится на их покой:

– Гггосподам ннничего больше не нннада?
– пролепетал ребёнок.

Понятно. Уже сейчас в России практикуется сервис... организации отдыха гостей. Офигеть! Сначала мы хотели сразу же выпроводить девчонку, но я перехватил её голодный взгляд, который она нечаянно бросила на остатки нашего ужина.

– Есть хочешь?
– спросил ребёнка.

Девчуля испуганно закачала головой, вроде как отказываясь. Но глаза уже открыто впились в еду. Она даже судорожно сглотнула слюну.

– Заходи, не бойся. Садись и ешь, - распорядился я.

Дважды предлагать мне не пришлось. Мышкой девочка скользнула в наш номер, уселась на подставленный мною табурет и набросилась на еду с завидной жадностью. Еду была и правда вкусной, но в нас больше уже не могло влезть, а оставлять то, за что уже уплачено, мы с Афоней не захотели.

Наконец наша гостья наелась и осоловело уставилась на нас. Потом неохотно встала и начала привычным жестом снимать с себя платьишко, смешно и нелепо повиливая при этом тощей попой.

– А вот этого делать не надо, - остановил я несуразный стриптиз.

– Но как же?
– испугалась малышка.
– Меня же хозяин выдерет за то, что я не понравилась господам... А сегодня кроме вас никто комнат больше не снял... Чем же я ему платить буду?

Похоже, этот говнюк использует малолетку для своего обогащения. Мало того, что не кормит, так ещё и заставляет заниматься с постояльцами всякими непотребствами. Девчонка же спрятала лицо в ладошки и мелко затряслась в беззвучном плаче. Вырез на правом плече сполз, обнажив огромный синяк с кровоподтёком. Похоже, девочка регулярно подвергается побоям. Но спасти её прямо сейчас у нас не было возможности, как бы этого ни хотелось.

– Давай сделаем так. Сколько тебе платят постояльцы... ну, за ночь, проведённую в их номере?
– поинтересовался я.

– Пять копеек, - всхлипнула малышка.

– Вот тебе монетка, держи. Ты пока не уходи - давай-ка, поспи у нас, отдохни. А утром хозяину отдашь денежку, договорились?

Девочка неуверенно взяла из моих рук пятачок, засунула его куда-то около банта - там, наверное, размещался специальный кармашек, и снова попыталась раздеться.

– Спать, я сказал, - строго остановил я малолетку.
– Кровать я не уступлю, а одеяло можешь использовать в качестве постели. На сундуке и укладывайся.

Девчонка благодарно посмотрела на меня и пошла стелить себе. Уже через минуту мы услышали тихое её посапывание. Утром она исчезла так незаметно, что мы даже не услышали ничего. Днём отправили из Сызрани письмо в поместье, где описали начало нашего странствия. Про ночной случай, разумеется, сообщать ничего не стали.

Дальше решили, что больше мне гримироваться не стоит. Никто же не знает, что я выполняю миссию императора. Так что вряд ли кто-то специально будет охотиться на меня. Деньгами тоже решили сильно не светить. Поэтому я прикупил с утра одежду простого рабочего, Афоня остался в своей прежней. Пару мешков-сидоров (прадедушек нынешних рюкзаков, сшитых из крепкой дерюги) тоже пришлось приобрести, чтобы туда переложить наши пожитки – на аудиенцию к Папе Римскому я же не пойду в холщёвых портках и рубахе. Особенную сложность доставляли мне лапти. Никак не получалось их обувать, пришлось обращаться за помощью к Афоне. Да и ходить в них было крайне неудобно: подошва была плоской и жутко жёсткой.