Нулевой маг. Тень рода

Я проверил состояние Екатерины. Она спала, умиротворенная действием успокоительного, но времени терять было нельзя. «Эй, здоровяк, — кивнул я на одного из самых крепких рыцарей. — Понесешь ее». Рыцарь, не задавая вопросов, склонился и бережно поднял Екатерину на руки, словно пушинку.

— Сейчас наша прямая задача — найти Минелию и покарать тех, кто осмелился нападать на наши земли.

«Покарать…» – эхом отозвалось в моей голове. Да, это звучало правильно. Но одной лишь кары будет мало. Нужно было разобраться, что движет этими фанатиками, кто стоит за ними, и какую цель они преследуют в этом проклятом лесу.

Итак, мы тронулись в путь. Связанный культист покорно влачился впереди, привязанный веревкой, сплетенной из остатков зачарованной верёвки. Рыцарь, словно поводырь, держал в руке конец верёвки.

Лес встретил нас настороженной тишиной. Деревья, казалось, замерли, прислушиваясь к каждому нашему шагу. Мрачные тени скользили между стволами, создавая ощущение постоянного наблюдения.

Культист, судя по всему, и сам не знал, куда именно ведет нас. Он просто шел, повинуясь каким-то внутренним ориентирам, словно его вела невидимая нить. Время от времени он останавливался, принюхивался, словно зверь, и затем продолжал свой путь.

— Долго ещё идти? — спросил я его. — Если думаешь, что сможешь водить нас, пока мы не помрём, то будь уверен, ты этого точно не увидишь.

Он лишь молча продолжал путь, словно погруженный в некий транс. Вскоре тишину разорвало трепетное пение птиц, вселяя робкую надежду: быть может, конец нашего изнурительного странствия близок. До этого момента нас угнетала лишь зловещая тишина.

Внезапно культист остановился, его тело задрожало, как осиновый лист на ветру. Он медленно поднял руку, указывая на едва заметную тропку, уходящую в густую чащу. “Нам…туда” — прохрипел он. Рыцари насторожились, в их руках начали поблёскивать заклинания. Казалось, даже лес затаил дыхание, ожидая чего-то неизбежного. Мы двинулись вперед, ступая осторожно, словно по тонкому льду. Тропа петляла между деревьями, становясь все уже и запутаннее. Воздух сгустился, наполнившись запахом прелой листвы и чего-то еще… сладковатого и тошнотворного.

Внезапно, тропа оборвалась, выводя нас на небольшую поляну. И то, что мы увидели, никак не вязалось с образом мрачного, проклятого леса. Посреди поляны, словно мираж, возвышался огромный шатер, сшитый из ярких, разноцветных лоскутов. Он пестрел всевозможными узорами, от простых геометрических фигур до сложных, замысловатых орнаментов. Вокруг шатра горели костры, над которыми что-то дымилось, распространяя в воздухе приторно-сладкий аромат, заглушавший даже запах леса. Звучала странная, ритмичная музыка, похожая на смесь барабанного боя и звенящих колокольчиков.

Вокруг костров, пританцовывая и распевая что-то нечленораздельное, кружились люди в ярких, расшитых бисером одеждах. Их лица были раскрашены причудливыми узорами, а в волосах красовались перья и цветы. Все они, казалось, пребывали в состоянии транса, полностью отдавшись ритму музыки и аромату костров. Это больше походило на какой-то языческий праздник или ритуальное сборище, чем на логово культистов, ожидаемое нами.

Рыцари переглянулись в недоумении. "Что это такое?" — прошептал один из рыцарей.

Я сам не знал, что и думать. Предполагал что угодно, но не карнавал посреди проклятого леса. Но что-то здесь было не так. Слишком уж приторным казался этот праздник, слишком навязчивой музыка. И в глазах танцующих я видел не веселье, а какую-то пустую, отрешенную покорность. Это был не праздник, а маскарад, тщательно скрывающий что-то зловещее.

— Что это? — спросил я, приблизившись к культисту.

— Это подношение, — прошипел тот в ответ, не отрывая взгляда от жуткой процессии. — Жители окрестных деревень совершают ритуал, дабы укрепить мощь нашего господина.

Очередная мерзость, творящаяся в тени. — И кто же избран в качестве жертвы?

Культист осклабился, обнажив неровные зубы. — Они все — жертвы. Все до единого принадлежат нашему господину.

В этот момент меня словно окатили ледяной водой. Вот почему я не нашёл ни единой жертвы в той деревне. Они забрали всех. Всех до одного. И эти несчастные, корчащиеся в ритуальном танце… неужели это мои люди? Остатки моих подданных, превращенные в живое топливо для чудовища? Но Минелия говорила, что в других деревнях людей вырезали, может, там действовали настоящие разбойники?

— Это лишь жалкая закуска, предвкушение пира, где главным блюдом станут рыцари, прошедшие все необходимые процедуры, и их командир, которая как раз сейчас их проходит, — его лицо расцвело блаженной улыбкой, от одного вида которой руки невольно сжимались на рукояти меча, требуя сорвать эту маску довольства кровавым росчерком.

Какие же мерзкие твари. Уничтожу всех до единого!

— И к таким мерзостям присоединилась моя сестра, — стыдливо сказала Екатерина, видимо, очнувшаяся совсем недавно.

Рыцари взревели в едином порыве ярости, услышав слова культиста о Минелии. Связанного пленника тут же окружили, тряся и осыпая градом вопросов. «Где она? Где Минелия? Говори, пока мы тебя не разорвали на куски!» – кричали они, срывая голос. Один из самых крепких рыцарей схватил культиста за грудки, подняв над землей, и яростно затряс. «Что вы с ней сделали? Где вы её держите?» – рычал он, готовый разорвать его голыми руками.

Я остановил их, понимая, что в слепой ярости они могут убить культиста, не получив никакой информации. «Хватит! Оставьте его, дайте мне поговорить с ним», – скомандовал я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри меня бушевал гнев. «Если вы убьете его, то никогда не узнаете, где Минелия. Оставьте его мне». Рыцари, хоть и неохотно, отступили, позволяя мне приблизиться к культисту.

«Говори, где она», – потребовал я, глядя прямо в глаза пленнику. Культист, дрожа от страха, начал что-то бормотать. «Она… она в главном шатре… её подготавливают…»

Не дожидаясь ни секунды, рыцари с яростными криками сорвались с места. Ярость затмила их разум, оставив лишь одно желание – спасти Минелию. Заклинания, словно молнии, вспыхивали в их руках, поражая танцующих культистов. Те, словно марионетки, падали на землю, сраженные магией. Рыцари не щадили никого, их лица исказились от ярости и ненависти.

Я попытался остановить их, крича, что нам нужно узнать, как освободить пленников, но мои слова потонули в грохоте битвы и воплях умирающих. Рыцари были ослеплены яростью, движимые лишь одним желанием – спасти Минелию и покарать виновных. Им было плевать на этих несчастных, ставших жертвами культа. Они видели в них лишь препятствие на пути к цели, марионеток, которыми манипулируют темные силы.

Екатерина, увидев тщетность моих попыток, лишь покачала головой. «Оставь их, – тихо сказала она. – Сейчас им важна только Минелия. После они сами пожалеют о содеянном, но будет уже поздно». Ее слова звучали горькой правдой. В этот момент я понял, что потерял контроль над ситуацией. Рыцари, движимые личной трагедией, превратились в слепых убийц.