Нулевой маг. Тень рода

Внезапно меня пронзило странное чувство. Воздух наполнился привкусом чужой, смутно знакомой магии. Сердце бешено заколотилось, предчувствуя неминуемую опасность. Не раздумывая ни мгновения, я сорвался с места, рванувшись туда, откуда исходил этот едва уловимый зов.

Вновь отчетливый щелчок пальцев эхом пронесся по площади, и культист, поверженный Минелией, растворился в воздухе под недоумевающими взглядами рыцарей и самой Минелии. Я понимал, что времени мало и сейчас прозвучит второй щелчок. Я должен успеть.

Знакомая магия — Лена. Она жалась за выступом скалы, видимо, призванная сюда этим самым культистом. Я не успевал дотянуться, коснуться её, но, словно почуяв неизбежное, антимагия сама вырвалась из моей руки призрачной тенью и устремилась к девушке. Едва она ухватилась, как прозвучал щелчок, и мы телепортировались в неизвестность.

Я почувствовал свежий воздух. Как же это приятно! Правда, что-то давило на грудь. Открыв глаза, я увидел Катю, устроившуюся верхом на мне. «Она-то здесь каким образом оказалась?» – промелькнуло в голове.

— Может, хватит на мне сидеть? — буркнул я, обращаясь к этой тяжелой, но такой привлекательной лисице.

Она, безмолвно подчинившись, слезла и, словно зачарованная, принялась изучать окружающий пейзаж. И действительно, было на что посмотреть. Мы снова очутились в лесу, но на этот раз в непосредственной близости от полуразрушенного строения, напоминавшего скорее призрак сторожевой башни. Почерневшая от времени и покрытая изумрудным мхом каменная кладка, пустые глазницы окон, в которых свистел ветер, и покосившаяся крыша.

— Как ты здесь оказалась? — спросил я, подходя к ней.

— Побежала за тобой, еле успела ухватиться, — объяснила она. — Я тоже почувствовала ману сестры…

— Кстати, а где она? — перебил я её.

— Не знаю…

Наконец-то я смогу хоть немного восстановить свои силы, утолить энергетический голод, поглощая ускользающие потоки для поддержания антимагии. Это, конечно, не сравнится с пиршеством, когда вытягиваешь остатки маны из поверженного врага или расщепляешь магический артефакт, высвобождая заключенную в нем энергию, но это лучше, чем полное её отсутствие. Да и голод мучает не только энергетический. Я не ел с самого отбытия на эту чертову встречу, и желудок уже давно подавал отчаянные сигналы. Нужно поскорее разделаться с этими отбросами. Выбраться отсюда самим будет непросто, но если удастся заполучить артефакт, тогда у нас появится шанс.

— Ты можешь выследить её? — в голосе Кати звучала отчаянная надежда. — Я не понимаю природы твоей силы, но ты так чутко воспринимаешь ману… Может, попробуешь снова?

Я повернулся к Екатерине, ее глаза, обычно полные озорства, сейчас смотрели на меня с тревогой и надеждой.
– Я бы с радостью, Кать, но сейчас меня захлестывает эхо чужой магии. Это, скорее всего, души, поглощенные этим лесом. Твою сестру, к сожалению, среди них не ощущаю. Слишком много помех, как будто пытаюсь услышать шепот в грохочущем зале.

– Жаль… – выдохнула она, ее плечи поникли. На ее лице промелькнула тень разочарования.

— Она, скорее всего, сразу телепортировалась и может находиться где угодно, — сказал я. — Предлагаю отправиться к башне. В данный момент это, пожалуй, самое разумное решение.

— Пошли.

Мы двинулись к полуразрушенной башне. Катя шла рядом, притихшая и сосредоточенная, периодически оглядываясь по сторонам. Чувствовалось, что она тоже ощущает зловещую атмосферу этого места. Лес вокруг словно затаил дыхание, наблюдая за нами из-под густой кроны деревьев.

Добравшись до башни, мы осмотрелись. Вход представлял собой зияющую дыру в каменной стене, из которой тянуло сыростью и запахом плесени. Внутри царила непроглядная тьма.

– Кать, а можешь сотворить какой-нибудь светящийся шарик? – прошептал я, нарушая тишину.

– Могу, – отозвалась она, взмахнула рукой, и пространство вокруг нас вспыхнуло ярким, теплым светом.

– А в подземелье чего так не сделала?

– Там у нас факел был.

Я осторожно вошел первым, Катя последовала за мной. Внутри было еще холоднее и мрачнее, чем снаружи. В полумраке мерцающего света проступили очертания обвалившейся лестницы, ведущей вниз, в подземелье башни. Стены были покрыты толстым слоем слизи, а под ногами хрустел щебень и, судя по ощущениям, кости. Запах стоял удушающий – смесь гнили, плесени и чего-то неописуемо жуткого. Катя поёжилась, прижимаясь ко мне ближе. — Здесь явно не самое приятное место, — прошептала она. Что-то в последнее время эта лисичка слишком часто жмётся ко мне.

Перед нами, так сказать, развилка: спуститься вниз в подвал или подняться наверх. Решили наверх подняться, заодно и осмотреться на вершине башни, может, что-то важное увидим.

Осторожно ступая по полуразрушенным ступеням, мы начали подъем. Каждая ступенька, казалось, вот-вот обвалится под весом, заставляя сердце замирать в тревожном ожидании. Сверху доносился свист ветра, проникавшего сквозь прогнившие балки и зияющие дыры в стенах. Поднимаясь все выше, мы чувствовали, как мрак сгущается, а воздух становится все более затхлым и спертым.

Наконец мы достигли вершины башни. Передо мной открылась мрачная панорама: бескрайний лес, простиравшийся до самого горизонта, и клочья серых туч, нависшие над ним. Ветер здесь был особенно сильным, он завывал, словно призрак, пронизывая нас до костей. В центре площадки виднелся полуразрушенный каменный столп, покрытый непонятными символами. Вокруг валялись обломки камней и прогнившие деревянные балки. Ничего полезного на первый взгляд.

Мой взгляд зацепился за нечто совершенно нелогичное, выбивающееся из общей картины разрухи – зеркало. Оно стояло вертикально, опираясь на один из уцелевших кусков стены, и, что самое странное, ничуть не колебалось под порывами ветра, словно находилось в совершенно другом, более спокойном месте.

Отражение в зеркале не соответствовало окружающей действительности. Вместо серого неба и мрачного леса, я видел в нем цветущий сад, наполненный яркими красками и солнечным светом. Птицы весело щебетали, а воздух был напоен ароматом роз и жасмина. Я невольно сделал шаг в сторону зеркала, завороженный увиденным.

В первую секунду я увидел свое отражение на фоне этого райского пейзажа. Уставшее лицо, местами порванная одежда… На мне был черный костюм, который я использовал для проникновения в поместье к Лавриану. Теперь он был покрыт кровью, насколько это видно на черной ткани. Лицо все в грязи и крови, волосы пепельного цвета приобрели темный оттенок из-за грязи. Контраст между моим измученным видом и идиллией зазеркалья был поразительным.

Я протянул руку к зеркалу, намереваясь коснуться его поверхности. Что это: иллюзия, ловушка, портал в другой мир? Любопытство, а может, и отчаяние, подталкивали меня вперед. Катя, стоявшая рядом, молча наблюдала за моими действиями, ее взгляд выражал смесь тревоги и недоумения.

Как только мои пальцы коснулись холодной поверхности зеркала, сад за ним словно померк. Краски выцветали, превращаясь в безжизненные оттенки серого. Цветущие деревья увядали, их листья осыпались, обнажая скрюченные, сухие ветви. Щебет птиц сменился зловещей тишиной, а аромат цветов – запахом гнили и тлена. Райский уголок в одно мгновение превратился в безрадостный, выжженный пейзаж.