o 7cd5ecbb508da27d

не будет, что нет ничего вечного. Мне хочется на всю жизнь запомнить этот цветущий сад.

– И конечно же, чистоту в доме.

– И это тоже, - согласилась Аманда. Взяв в руку бокал, она поболтала в нем вино.
– Знаешь, о

чем я думала, когда пепел летел над садом? О той ночи, когда мы с тобой на причале

наблюдали метеоритный дождь. Отчего-то вдруг я снова вернулась туда и увидела нас с

тобой лежащими на расстеленном одеяле. Мы шептались, слушали раздававшиеся по всей

округе совершенные песни сверчков и смотрели в... живое небо.

– Почему ты заговорила об этом?
– мягко спросил Доусон. На лице Аманды застыла печаль.

– Потому что в ту ночь я поняла, что люблю тебя. По-настоящему. И моя мама, кажется, это

поняла.

– Откуда ты это знаешь?

– Дело в том, что на следующее утро она стала расспрашивать меня о тебе, и, когда я

призналась ей в своих чувствах, наш разговор перешел в самый настоящий скандал, один из

самых грандиозных, бывших между нами. Дошло до того, что она влепила мне пощечину. И

это так меня поразило, что я даже растерялась. А она все твердила, что я глупая девчонка, сама не знаю, что творю. Тогда я думала, она злится на меня из-за тебя, но сейчас понимаю, что любой мой кавалер ее начал бы раздражать. Дело было не в тебе, не в нас и даже не в

твоей семье. Дело было в ней самой. Мама, видя, как я взрослею, боялась потерять надо мной

власть. Она не представляла, что в этом случае можно сделать - и тогда не представляла, не

представляет и сейчас.
– Аманда пригубила вино и, поставив бокал на столик, покрутила его

за ножку.
– Например, сегодня утром она назвала меня эгоисткой.

– Она не права.

– Я тоже так думала, - кивнула Аманда.
– По крайней мере раньше. Но теперь я в этом не

уверена.

– Из чего ты делаешь такой вывод?

– Я веду себя так, как не пристало вести себя замужней женщине.

Доусон молча смотрел на Аманду, давая ей время осмыслить собственные слова.

– Отвезти тебя назад?
– в конце концов спросил он.

Немного поколебавшись, Аманда отрицательно покачала головой.

– Нет, - произнесла она.
– Именно в этом дело. Я хочу остаться здесь, с тобой, хотя знаю, что

это нехорошо.
– Она потупилась. Ее ресницы отчетливо выделялись на фоне скул.
– Ты

считаешь, в моих словах есть логика?

Доусон скользнул пальцем по тыльной стороне ее руки.

– Ты действительно хочешь, чтобы я ответил?

– Да нет, наверное, - сказала она.
– Но тут все... так сложно. Я о своем браке.
– Доусон, легким

прикосновением чертил пальцем узоры на ее руке.

– Ты счастлива замужем?
– осторожно спросил Доусон.

Прежде чем ответить, Аманда сделала глоток вина, собираясь с силами.

– Фрэнк хороший человек. Ну если говорить в общем и целом. Однако брак - это не то, что

люди вкладывают в это понятие. Всем хочется верить, что каждый брак - это идеально

сбалансированные отношения, однако это не так. Один всегда любит сильнее, чем другой.

Фрэнк, я знаю, меня любит, и я тоже его люблю... но не так сильно. И никогда не смогу

отвечать ему равнозначным чувством.

– Почему?

– Разве ты не знаешь?
– Аманда подняла на него глаза.
– Конечно же, из-за тебя. Даже в

церкви, готовясь произнести брачную клятву, я, помню, жалела, что на его месте не ты. Я не

только продолжала любить тебя - я любила тебя безмерно, и уже тогда подозревала, что

никогда не испытаю подобного чувства по отношению к Фрэнку.

У Доусона пересохло во рту.

– Тогда почему ты вышла за него замуж?

– Потому что так принято. И потом, я надеялась, что смогу измениться. Что со временем, возможно, смогу почувствовать к нему нечто подобное, что чувствую к тебе. Однако этого не

произошло, и Фрэнк, наверное, это тоже понял. Эта мысль причиняла ему боль, и он изо всех

сил старался показать мне, насколько я для него важна, чем еще больше душил меня своей

любовью. И меня это раздражало. Он меня раздражал.
– Аманда поморщилась.
– Знаю, все

это, наверное, выставляет меня в ужасном свете.

– Вовсе нет, - сказал Доусон.
– Ты просто откровенна.

– Это еще не все, - перебила его Аманда.
– Я хочу, чтобы ты понял меня до конца. Я

действительно его люблю и дорожу нашей семьей. Фрэнк в детях души не чает. Они центр

его вселенной. Именно поэтому на нас так тяжело отразилась потеря Беи. Ты и представить

себе не можешь, каково это - видеть, как угасает твой ребенок, и быть не в состоянии помочь.

Ты переживаешь полную гамму эмоций: и гнев на Бога, и предательство, и поражение, и

абсолютное опустошение. Однако я смогла пережить все это. Фрэнк не смог. Наверное,

потому что в основе его бездонного отчаяния лежало нечто другое, и все вместе высасывало

из него жизненные силы. Вместо радости, которой была для нас Бея, образуется зияющая

пустота. Мы в шутку говорили, что она уже из утробы появилась с улыбкой. Даже в

младенчестве она почти не плакала. Она постоянно смеялась. Все новое становилось для нее

волнующим открытием. Джаред и Линн соперничали за ее внимание. Можешь себе

представить?

Аманда умолкла, а когда вновь заговорила, никак не могла справиться с волнением.

– А потом у нее начались головные боли. Ковыляя по дому, она начала натыкаться на все

подряд. Бесчисленные специалисты, у которых мы консультировались, оказались бессильны.

– Аманда сглотнула комок в горле.
– Потом... ее состояние стало катастрофически

ухудшаться, хотя она не переставала радоваться жизни. И даже перед смертью, когда она уже

едва могла сидеть без посторонней помощи, она продолжала смеяться. Всякий раз, когда я