О чем молчит лед

— Речь-то у тебя… ясно издалека идешь. Поди Высшую школу окончил? У меня братья так говорят, как ты.

— Может, встречались? Зовут их как?

— Светояр, Тинох и Ярун.

— Славные имена. Но не встречал таких.

— А ты прямо оттуда, из Да-арта?

— Да. Насилу ушел.

— Расскажешь что да как? Мы здесь вовсе отрезаны, знать ничего не знаем.

— Расскажу, коль примете. Вправду молвить, голоден я и продрог изрядно. Погосподарить не откажусь.

— Идем. Только с Севом помоги.

— Как иначе?

Мужчина поднял мальчика на руки легко, как перышко и Дуса подивилась — стан-то гибок и с виду не так Странник крепок как тот же Юр, а вот поди ж ты, силен.

Мужчина с мальчиком идти хотел да о кол запнулся и зацепился рубахой — ни туда — ни сюда.

— Помоги, кудесница? — попросил.

Дуса и так и сяк, а материя крепко зацепилась. Опять же рубаха красна — портить жалко. Колышек вытащила и сама подивилась — за что ж он зацепился-то? А Странник уже в крепище пошел, понес Сева.

Девочка кол обратно воткнула и за мужчиной пошла. Идет и невольно любуется — пригож, сил нет. Статный, высокий, гибкий.

Вот бы его мне в женихи, — вздохнула и тут только Финну поняла. Не зря та на нее обиделась, не зря расстроилась. Дуса бы тоже переживала.

— Спишь?

Ма-Гея дернулась, резко встрепенулась и села, уставившись на домового. Тот на постели ноги свесив сидел, пригорюнился:

— Всем детки твои взяли, а с дочерьми не повезло. То одну в трясину кинет, то втору. Ты вота спишь, а дочь-то где? А? Сынок твой почто не рядом с тобой?

Женщина в панике огляделась: нет сына! И рванула из дома так что домовой и слова молвить не успел.

— А послушать?… Фыр! — надулся, услышав как дверь схлопала. Вздохнул тяжко. — Нет, ну что за привычка всяку гадость домой весть? И главно ведь неслухи: что говори им, что не говори. Все одно за бедой гонятся. Фыр-р!

Ма-Гея во двор вылетела вне себя от тревоги и дух перевела увидев дочь в здравии и сына на руках незнакомца. Спал мальчик — сразу поняла, потому вовсе успокоилась. А как волнение схлынуло, родилось подозрение — что за господарь в ночи к ним пожаловал? Благие-то по ночи не ходят. С другой стороны дня ноне погосподарить не дождешься.

— Здрав будь славный сын славной матери, — поклонилась мужчине и пристально в глаза посмотрела. Ничего в них не сочла — пусто. В глаза Дусы посмотрела, сочла случившееся и вовсе неладное заподозрила. Но не по чести господаря гнать со двора, когда бы он не пришел и уж позор за помощь гонением отвечать. — За помощь благодарю. В дом проходите, — двери распахнула нехотя.

А там уже Ран — проснулся да потерял своих лебедиц, искать собрался.

Узрел гостя, раскланялся чинно, сына забрал и в поволушу понес. Ма-Гея на стол метать начала: первое дело гостя попотчивать, апосля только пытать кто да откуда, с какой надобностью.

Странник мису каши умял, горбушку хлеба да медовухи кружку принял, не тушуясь под взглядами Дусы и Ма-Геи. Губы оттер и поклон отвесил:

— Благодарствую.

Ран подошел, сел рядом с женой напротив гостя.

— На крепкое здравие да долгую жизнь.

— И вам того же хозяева славные.

— Как кличут тебя? — спросил кнеж, мимо ушей слова вежливости пропустив.

— Странник величают. Рода Великой Ма-Сва и Ирия.

— Велик род, — согласился мужчина. — Да не слышал я, что есть у них сын по имени Странник.

— Странником я после войны стал. Как еще меня звать, коль один по земле бреду, своих ищу, пристанища по сердцу.

— Многих встретил?

— Ма-Ра первая к кому забрел. Не по нраву мне там, насилу ноги унес. Темна матерь темных дочерей. Я же как вы, сын Прави, Яра и Света. По Закону предков живу, по Закону и умру. Иначе не желаю.

— Ладно говоришь. Благи речи твои господарь Странник. Да вопрос есть: что ж ты по ночам идешь? Али не знаешь, что на земле ночь теперь власть взяла и навьи дети силу набирают. Ты ж гляжу, даже без меча.

— Отчего ж? Рез у меня с собой. Того довольно. А если вы о нагах и кадах что у Ма-Ры почивают, в воле живут, так я дочери вашей славнице сказывал — заговоренный я от них.

— Кем же? — поинтересовалась Ма-Гея.

— Великой ведуньей Ладой и Стрибратом, родным дядей мне.

Ран невольно выпрямился, плечи расправил: каков сокол к ним залетел! Славный род, Великий.

Ма-Гея же чуть растерялась — вправду сказать, похож Странник на сынов рода Стрибрата, но и непохож вовсе. И не проверишь, а хочется. Есть что-то тревожащее Ма-Гею в мужчине. Может внимание, что Дуса ему уделяет? Ишь, смотрит — не дышит. Омороченная будто. И Странник нет-нет, на девочку взгляд непростой кидает. Мерещится ли, что женихаться собрался? Мала Дуса для невесты и в поход ей идти тяжкий, в путь опасный сбираться…

С другой стороны, четырнадцать лет вскорости дочери будет — то срок достаточный, чтобы мужчину себе выбрать. И уж куда выше чести из рода Лады и Стрибрата заговоренного да летами и опытом умудренного взять. Он ей и опорой в пути станет… Да другие тоже не подкачают. И-Ван один чего стоит. Тоже славный сын и сокол хоть куда. И рано деве, не ко времени о семье новой думать. Но роду срок приспел долг отдать. А там — как сложится.

— Знать и знаниями владеешь? — спросил Ран.

— Владею славный кнеж, — на Дусу покосился. — Да тебе зачем то? У тебя богатый муж, что жена, что дочь — мастерицы.

— А почитай каждая вторая женка в этих делах мастеровита. На то и рожаница. Главное таинство ей дадено — жизнь роду длить.

— Согласен.

— Сам-то сговорен, оженин? Дети есть?

— Нет. Не довелось. Молод.

— От как! Знать, свободен сокол?

— Как есть.

К чему муж клонит, Ма-Гея сразу поняла — задумал тот гостя повертеть покрутить, поболе выпытать и коль годен — в путь с воинами отправить. Понятно дело, в тяжкой дороге третий ведун не помешает, как и лишняя сила, лишний меч.

— Расскажи, как было? Что и как случилось? Что по миру слышно? Много ли наших потеряно? — попросила гостя, переменив тему. И ладонью мужнину руку накрыла: не спеши, годь маленько.

Странник сказывать начал, женщина руну пальцем под столом начертала и в сторону дочери отправила. Очнулась та, на мать глянула и зарделась: вот стыдница правда! Все глаза о господаря протерла. А чего в нем годного? Пригож, бает складно? Эка невидаль!

И уже чинно слушать рассказ стала. Ма-Гея же насторожилась — а непрост гость. И дочь не спроста на него зарилась, как дурманом опоенная. Руна-то заветная, знак древний родовичей мигом туман из головы вымел деве. А с чего бы ради нашел на нее, коль то не навьи дела?