О чем молчит Лондон
Шрифт:
Опустив глаза, Элли посмотрела на рогалик. Он был таким пышным, свежим, обсыпанным сахарной пудрой. И ведь такой вкусный, что потекли слюнки. Но взять его теперь не позволила гордость.
— С чего ты взял, что он мне нужен?
— А разве нет?
— Думаешь, я не могу себе позволить купить его? А вот и могу! Просто мама не разрешает есть много сладкого.
Мальчик чему-то улыбнулся, видно, совсем не разделяя ее трагедию.
— Обещаю, я ничего не скажу твоей маме.
— Правда?
— Правда. И это… подарок, так что платить за него не надо.
Да,
Так, предаваясь щемящим душу воспоминаниям, девушка и не заметила, что застыла на улице в охапку с пакетом выпечки. А в трех шагах прямо перед ней кто-то стоял так же неподвижно. Мужчина. Ее взгляд медленно поднялся от крупных сапог вверх по тяжелому плащу и остановился на глазах, что единственное было открыто, когда голову прикрывала шляпа, а всю нижнюю часть лица — вязаный шарф из грубой пряжи. Этот мужчина внушал опасность, при том что слишком откровенно на нее глядел. Молча, пронизывающе, нагло.
Прижав к себе пакет, Элли поторопилась отойти. Но по дороге не смогла не обернуться. И увидела, как мужчина шагнул в ее сторону и что-то сказал. Он преследует ее? В разгар вечера на оживленной улице города? Она, конечно, была не последней трусихой, но сейчас ей стало страшно, так, что припустила шаг.
Вдруг кто-то крикнул:
— Стой!
И уже тогда Элли увидела, что в ее сторону на всех парах несется паромобиль. Но вместо того чтобы отскочить, она оцепенела и словно приросла к асфальту. Уже крепко закрыла глаза, приготовившись к неизбежному, как вдруг за плечи дернули назад. Со свистом напротив нее встал паромобиль, на крышу которого посыпались пирожки и булочки. Сердце участило биение пульса. А не успела Элли опомниться, как ее резко развернули и толкнули спиной в машину.
— Ты что делаешь?! — закричал незнакомец, который почему-то был зол и трясся.
— Ш-ш… Что?!
— Совсем оглохла и ослепла? По сторонам надо смотреть!
Боже, этот голос… И глаза, ведь до чего же знакомые…
Но этого не могло быть! Нет!
— Джек?! — слетело с женских губ задушенным шепотом.
От пережитых потрясений перед глазами все поплыло. Последнее, что она помнила: как собственные пальцы впиваются в ворот его плаща и как подхватывают твердые руки. А еще почему-то сильно заболели плечи, где он стиснул ее ладонями…
Слабость — теперь непозволительная для него роскошь. Джек убедился в этом, когда не смог пройти мимо любимой девушки. Обычно искал ее, а в этот раз встретил случайно, когда просто шел купить выпечку у своей тетушки, теперь как обычный покупатель. Судьба словно потешалась над ними. Возможно, он посмеялся бы вместе с ней, если бы не утратил эту способность. Не было причин. Сейчас и подавно, когда Лиззи его узнала. И как только сумела? Что же ему теперь с ней делать?
Благо на шум из лавки Норманов выбежала тетя Бет. Нет, она не узнала его, ни по голосу, ни как-то еще. Она даже не знала, что он жив. Поэтому поспешила забрать у него Лиззи к себе в дом. Ей помог Тим, который также пребывал в неведении. Не узнавал даже Кекс, хотя всегда смотрел на него с особым
любопытством. И Джека это вполне устраивало. Он не хотел омрачать жизнь близких своим присутствием. Оставалась позаботиться о том, чтобы любимая не принялась его искать. Она должна забыть о нем и жить полной жизнью.Долго искать того, кто смог бы помочь, не пришлось. В трущобах за монеты можно было купить что угодно и кого угодно, едва ли не любую услугу. Как не понадобилось много времени и на то, чтобы сменить одежду: все было там же, в подвале пекарни, куда всегда для Джека был открыт потайной ход.
— Иди туда и стой под вывеской, — сказал он парню, схожему с ним по комплекции и росту, местному рыбаку. — Как выйдет девушка, брюнетка с зелеными глазами в синей шляпке… заговори с ней, извинись за то, что напугал. Скажешь, что это был ты.
Парень угукнул, надевая его плащ, после чего набросил еще шляпу и шарф.
— И чтоб все аккуратно, Боб. Иначе ничего не получишь.
— Как скажешь, Айрон. Ты платишь — я делаю.
Отправив парня ко входу лавки Норманов, Джек остался стоять в тени переулка. Вскоре появилась Лиззи в компании Тима. Боб недолго что-то ей говорил. Повертев головой по сторонам, Лиззи улыбнулась ему и кивнула. На этом они и разошлись.
— Поверила? — спросил Джек у рыбака.
— Само собой, век в море не ходить, — ответил тот и сплюнул на землю.
— Простите… — обращалась Элли к прохожим на улице, недалеко от "Норманских бубликов". — Простите, вы не видели или, может, знаете одного человека? Он ходит в длинном плаще…
Ее игнорировали, бурчали в ответ что-то неясное или вежливо отвечали "нет". Констебли просто советовали идти домой. Когда же она пришла с вопросом о Джеке к мистеру Норману, тот прогнал ее. Когда сказала миссис Бет о том, что видела Джека, женщина расплакалась, переживая, что Элизабет от горя сходит с ума. Поэтому и оставалось искать на улице. Но Элли была уверена, что видела именно Джека. Это действительно казалось безумием даже ей, однако интуиция не могла обманывать.
Но хорошая интуиция была не у нее одной.
— Что с тобой происходит в последнее время? — спросил Виктор, стоя за спиной и поглаживая пальцами обнаженное предплечье.
Элли как раз готовилась ко сну, когда муж вернулся домой раньше обычного. Их взгляды встретились в зеркале трюмо. Она попыталась улыбнуться.
— Прости, сама не знаю, что на меня нашло.
— Я могу помочь исправить это?
Его губы мягко коснулись шеи, пробуждая отвращение в этот раз. Джек не оставлял ее в покое. Видела ли она его или нет, он всегда находился в ее мыслях и в сердце. Просто сейчас случилось обострение тоски.
— У меня небольшая мигрень.
Эта отговорка не сработала. Виктор взял ее силой. Грубо, настойчиво, доставляя боль, прогибая под себя и дергая за волосы, как не делал раньше. Но она терпеливо выдержала даже это.
— Прости за вчерашнее. Признаю, что сорвался. Но я не хочу видеть тебя в таком состоянии, — сказал Виктор за завтраком следующего дня. — Либо скажи, чем я могу это исправить, либо решай проблему сама, но чтобы я тебя такой больше не видел.
Элли кивнула, натянуто улыбнулась, а после обеда снова вышла на улицу.