o f2ea2a4db566d77d

крыжовниковый грабеж.

–

Братья? – спросил Яков.

–

Они вас боятся, - еле слышно напомнила Орвокки. – Давайте я поговорю.

–

Как пожелаете.

Блондинка присела перед ребятами на корточки и жалостливо улыбнулась, заметив, что

один, с виду младший, уже готов разреветься.

–

Не бойтесь нас, пожалуйста. Мы не обидим, - заверила Орвокки. – Только ответьте

нам на вопросы. Вы знаете шалаш в лесу, около болот?

Ребята утвердительно кивнули.

–

Это ваш шалаш?

–

Это Серого, он его построил, - залепетал мальчик, который собирался расплакаться и

все еще таращил в испуге глаза. – Он нам разрешил там играть…

–

Серый? Кто это?

–

Серега, он живет рядом с нами.

–

Внук Анны Васильевны, - догадался Яша.

–

Да, - бойко подтвердил тот же мальчик. – Он разрешает нам там играть. Это он

построил шалаш, мы только играем там иногда…

– Хорошо. А вы видели около шалаша игрушку и консервные банки?

–

Видели, - впервые заговорил второй мальчик, тихо принимая правила игры.

–

Очень хорошо. А кому это принадлежит? Серому?

–

Нет, - твердо ответил первый мальчик. – Серый говорит, что кто-то это там оставил.

Он выкинул консервные банки из шалаша.

–

Они были в шалаше и принадлежали кому-то другому?

Братья синхронно кивнули.

–

И игрушка тоже?

–

Да. Серый все выкинул…

–

Он сказал, пусть только попробуют снова залезть в его шалаш, он их научит уважать

чужую собственность, - рассказал по памяти второй мальчик.

–

Какой смелый, - с уважением признала Орвокки. – А скажите мне еще, вы не видели

незнакомых людей вокруг шалаша или в лесу? Вообще около деревни?

Чуть подумав, мальчики снова качнули головами, на этот раз отрицательно. «Хотя Яша не

уверен, поняли ли они вопрос».

– Это тоже хорошо. Ребята, тогда подскажите нам, где можно найти Серого? Он сейчас

дома?

–

Нет, он на лесопилке, - быстро ответил младший, совершенно успокоившись, и, по-

видимому, довольный, что может помочь взрослым. – Мы с ним не пошли.

–

Давно он туда ушел?

–

Нет.

–

По-моему, все хорошо, - заключила Орвокки, вставая в полный рост. – Мальчики,

спасибо вам за помощь.

–

Не за что.

–

Приходите еще, - пошутил старший братик, как это делали взрослые, и оба мальчика

рассмеялись.

62

Орвокки повернулась к Якову. Она вновь хмурилась. Спросила:

–

Идем на лесопилку?

–

Конечно, - согласился Яша. – Возможно, хоть тот мальчик видел кого-то в лесу. Мне

тоже показалось, что вещи, которые выбросили из шалаша, принадлежали чужому человеку.

Игрушка и консервы…

Орвокки легонько прикусила нижнюю губку. Этими пухлыми, естественно розовыми

губами и личиком в обрамлении искристых белокурых волос, закрывавших лоб и уши, она

сама походила на игрушку – трогательную – неглупую, правда – куклу.

А тем временем на другом конце леса Вика, потупившись, чесала бедро.

–

Извини, что я молчала несколько дней, - сказала она Илье, сидевшему за столом

напротив. – Это ведь нелегко говорить о том, что тебя мучает.

Они обедали на застеклённой веранде своего временного дома.

–

Конечно… Я понимаю. Просто я боялся, вдруг ты со мной вообще больше не

заговоришь…

Илья застенчиво улыбнулся. «Он волнуется, что следом возникнет пауза, которая в конец

смутит их обоих». Откашлялся и возобновил разговор:

–

Так ты утверждаешь, что у женщины из метро была точно такая же улыбка, как у…

человека из леса?

–

Я ее никогда не забуду. Да и не часто такое видишь…

–

А кто эта женщина, тебе так и не удалось выяснить?

–

Наш психолог из метро, она отказалась рассказывать, а потом я уехала из Москвы и

постаралась обо всем забыть. Но как можно забыть, если эта женщина убила мою лучшую

подругу?

–

Подожди, ты же сказала, что Сима покончила жизнь самоубийством?

–

Так все говорили. Будто она сама бросилась под поезд. Но я в это не верю, мне

кажется, ее столкнула та женщина…

– А ее лицо – она не просто улыбалась? Это деформация такая?

–

Да. У нее атрофированы лицевые мышцы – это по словам той психологини… Ты

никогда не слышал о подобном заболевании? Если у человека из леса идентичная ухмылка,

может быть, это какая-то распространенная… хворь?

– Нет, про такую хворь мне слышать не приходилось.

–

Я тебя прошу, давай обыщем лес…

– Вика, у тебя только сегодня температура спала, - мягко и как-то неуверенно напомнил

юноша. – Вот пройдет кашель, тогда и пойдем искать… Хотя я не знаю, что мы можем

найти. Тот человек наверняка уже далеко…

«Илья боится вызвать раздражение Вики своими возражениями»

–

Или не человек, - задумчиво ответила девушка.

–

Что ты имеешь в виду?

–

А тебе кажется, нормальный человек может так улыбаться?

–

Ну это же болезнь, а не мимика.

–

Возможно, есть какой-то болевой предел, а уже за его гранью ты перестаешь быть

человеком…

–

Не совсем тебя понимаю.

–

Илюша, - Вика очень редко так его называла. – Мы должны обыскать лес. Хотя бы

около деревни. Этот человек может вывести нас к той женщине… Если не хочешь, я пойду

одна.

–

Но ты же болеешь, - повторил он, жалостливо скривившись. – И это как-то нелогично,

почему та женщина должна оказаться в Карелии?

–

Может, и не в Карелии, но связь тут, по-моему, есть… Кстати, я вспомнила. Наверное,