О моём перерождении в сына крестьянского 1

Правда, успех этот двояк. Люди – те да, поддались. Немного. Но вот орки эльфов очень искренне и глубоко ненавидят. Притом взаимно.

– Рад знакомству, достопочтенный, старшие, – я поклонился, но без лишней угодливости. Пусть мне лишь десять, но по всем законам и обычаям обладатель класса – взрослый, самостоятельный разумный.

Ответа я не дождался. Огассо из Горти лишь мазнул по мне взглядом и полез в широкий фургон, тягловой силой для которого служил гнедой мерин-полумонстр. А когда я оглянулся, то обнаружил, что Соловая, также не глядя в мою сторону, шагает прочь.

М-да.

Есть у меня подозрение, переходящее в уверенность, что запасы её сердобольности поистощились, ибо едва ли даже хороший человек будет готов вечно кормить бесполезного нахлебника, не приносящего внятной пользы и даже не связанного узами родства, как оба-два её младших братца-акробатца. (Вообще я мог бы и платить за еду, но тогда задержка в пути неизбежно растянулась бы ещё сильнее, чем уже, так что по здравом размышлении я от идеи оплачивать стол отказался). Потому высота требований со стороны рубежницы к моим потенциальным опекунам понемногу снижалась, поджимаемая незапланированными материальными тратами, и вот в итоге оказался я на поруках у достопочтенного.

Возможно, в роли этакого эрзац-фуфиса. Человек ведь лучше собаки? Как испытуемый. Впрочем, не буду заранее наговаривать. Может, во мне говорят предвзятость пополам с раздражением.

А может, меня напрягают шедийцы. Да, всё ещё.

Но у меня есть крайне логичное обоснование для ксенофобии... в её лёгкой форме.

– Поедешь или побежишь? – спросила северянка. Выговор её оказался неожиданно чист. Впрочем, триба Волка – это не трибы Свиньи и Крысы, а одна из самых цивилизованных; насколько я могу судить, отфильтровав факты от разного рода идеологем, предвзятости и дурных слухов, кроме как в части внешности такие, как она, не сильно отстоят от людей (или, допустим, тех же орков, да).

– Побегу.

– Смотри не отстань.

Вот и всё напутствие. Что ж... побежим.

Хлопнули по спине гнедого полумонстра поводья, скрипнули хорошо смазанные колёса фургона, и мой путь в сторону Леса Чудес наконец-то возобновился.

Об этом не единожды написано, но всё же рискну повторить: человек хоть и есть тварь всего лишь о двух ногах, однако выносливостью своей – даже природной, не приумноженной жребием, способностями и классами – он с лёгкостью превзойдёт почти любую иную. Кроме разве хищников, пользующихся не засадной, а загонной тактикой, как волки.

Мерин, хоть и полумонстр (что делает его априори сильнее, крепче, крупнее и выносливей обычной лошади), физически не мог разогнаться так, чтобы охранники и я не смогли за ним поспевать. В конце концов, его тормозил фургон, в который, если я хоть что-то понимаю и не совсем разучился пользоваться магическим зрением, достопочтенный Огассо из Горти запихнул один из самых полных вариантов полевой лаборатории, кучу солидно весящих склянок-банок-ящиков с реактивами, свои личные вещи, кое-какой скарб охранников и прочее такое, вплоть до корма для гужевого полумонстра.

Нынче, спасибо поясу Авангарда Двух Звёзд, у меня имелось аж шесть единиц выносливости, под Биобустом же – семь... а то и все восемь. Даже не используя экзоскелетные свойства Паучьего Прикида, я бы мог пробежать марафон, пусть куда медленней профессиональных атлетов. Ну так ноги коротки, увы. Северянка поначалу ещё поглядывала в мою сторону, как и остальные члены отряда охраны; однако, убедившись, что я умею чередовать шаг с упругой рысцой не хуже прочих, почти перестала это делать.

Вот вроде Плащ Мороков не использую, а всё равно словно невидимка.

...Стоит ли мне оставаться с алхимиком и компанией? Интересный вопрос. Жизненный. С одной стороны, они мне вроде не угрожают. С другой – когда (и если) начнут, может оказаться поздновато. И-эх! Почему я, башка дурная, только вчера додумался до не такой уж сложной идеи полёта?

Да-да, полёта!

В дынде для сотворения этого заклинания нужен третий круг. На Цоккэсе классический, на стихию воздуха завязанный Полёт посложнее и должен иметь не то четвёртый, не то, скорее, вообще пятый круг. К стихийным магам я не отношусь никоим образом, чары пятого круга для меня недоступны вовсе, но... но я иллюзионист, умеющий в плотные и достаточно прочные иллюзии.

Кто мне мешал вспомнить про такую замечательную штуку, как дельтаплан? А? Да чего там, мне так-то даже чёртов вингсьют сойдёт! Причём для превращения Паучьего Прикида в вингсьют мне не нужно, по факту, вообще ничего, кроме естественной пластичности этого моего заклинания!

Не, кабы я в прошлой жизни летал на дельтаплане, прыгал с парашютом, летал на вингсьюте или ещё чего такое – то, наверно, припомнил бы такую возможность гораздо раньше. Только вот в осколках памяти даже опыта полёта на самолёте не сохранилось (если таковой вообще имел место). Зато страх высоты мне, кажется, присущ. И тогда, и сейчас. Не особо сильный, так, лёгкая форма... но даже такого, слабого полуосознанного страха вполне хватило, чтобы довольно качественно закрыть саму мысль о том, что от угрозы и/или из ловушки можно сбегать не под землёй и не под водой, а по воздуху. Только встреча с Соловой, которая именно что адепт воздуха и пользователь целой обоймы соответствующих чар, что-то сдвинула в башке. В нужном, хотелось бы надеяться, направлении.

Увы, но полёт при помощи иллюзии, дополненной движками на моём нестандартном телекинезе, серьёзно отличается от Полёта на стихии воздуха. Прежде всего тем, что использует аэродинамику, а не кладёт на неё большой и шершавый со словами «аэродинамику придумали те, кто не придумал достаточно мощных моторов!» Увы, но я не Сотрясатель и никогда им не буду, а потому приступать к полётам на практике, какое бы конкретно средство для этого ни избрал, вплоть до классического лёгкого планера включительно, мне нужно после выполнения двух условий:

1. Отработать форму иллюзии: пропорции, центровку, баланс, прочие тонкости;

2. Научиться приземляться.

Для того, чтобы подняться в воздух без обязательной и тщательной отработки обоих пунктов, моё положение должно стать действительно отчаянным. Ведь мой страх высоты всё ещё тут. Никуда не исчез. Продолжает давить изнутри, стараясь отвадить от самой мысли о полёте.

Но опять же: если я маг и жду от магии именно свободы – что ещё, как не мобильность, даруемая скольжением по воздуху при помощи собственной силы, помноженной на мастерство, способно соединить в неразрывное целое все три компонента: Магию, Власть и Свободу? Я уже предвижу, и будоражащее это предвидение зовёт меня вперёд-вверх: когда я взлечу к небесам, я стану другим. Изменюсь необратимо, стану воистину не рабом своей судьбы, но творцом её. Победившим страх, раскрывшим крылья.

И да: именно когда взлечу, а не если.

Потому что, прах побери, если я даже в мире магии останусь ползать по земле, временами в неё зарываясь от своих потенциальных врагов, как крот – на кой мне вообще новая жизнь и новые силы?!

Половина дня пути, даже немного поменьше, и мы на месте. Грунтовка, по которой катил фургон, достигла Опушки, а также лагеря ходоков, расположившегося на её краю. Как я заметил, многие из нами встреченных местных уважительно кивают достопочтенному Огассо, а тот порой снисходит до ответного кивка. Из этого вытекает два предположения, как водится, приятное и наоборот.