О моём перерождении в сына крестьянского 1

Стоит проверить. Ведь именно практика – критерий истины.

И-и вот я есть, а вот...

...меня нет.

Вообще. Полное, всеобъемлющее, тотальное наличие отсутствия.

Правда, сразу возникает второй любопытный вопрос: если меня нет – кто тогда думает все эти мысли? Cogito ergo sum! Но в самом деле: кто я? И где я? Быть может, всего лишь Тень Иллюзиониста, несколько лаконичных строчек в системном меню, тонкая гравировка, нанесённая мастерскими штрихами на чью-то живую душу? И опять же: чью? Может, тоже мою? А если есть душа, то, вероятно, есть и какое-никакое тело, к которому она привязана? И это тело тоже моё? Наверно, так оно и есть, я прямо-таки всем своим существом чувствую это. И хотя я хитрый, в ловушку сознания меня больше не поймаешь, – я ведь могу управлять не только истинным собой, но и командовать своим телом.

Например, так: да отворятся веки! Пусть свершится великое открытие! Двойное!

Ага. Свершилось. Можно поморгать, пошевелиться, встать с мата...

И выругаться. Длинно, витиевато, почти не грязно – скорее уж с искренним восхищением.

...да уж. Вот это меня вштырило так вштырило. Аж до сих пор слегка гудит в ушах, а мир словно немножко плывёт, парадоксальным образом оставаясь на месте. Это, чтоб Ктулху без смазки поимел Годзиллу, а потом наоборот, просто эпический залёт. На грани легендарного. Мне нравится творить чары, нравится подчинять реальность своей воле, нравится плести иллюзии – но когда такой иллюзией в некий момент становишься ты сам, когда твоя власть над как бы собой приближается к неограниченной вообще ничем, вплоть до здравого смысла и сладких печенек...

Возникают совершенно отчётливые и притом жутковатые глюки обратной связи.

Это третье из важного, что я установил, и стоит отметить его особо – как не просто важное, но даже, скорее, наиважнейшее. Оно же наистрашнейшее.

Кстати, дыра в стене таки есть. Дана, как говорится, в ощущении. Реальна.

...интересно, если я снова призову свою Тень, войду в состояние всеобъемлющей иллюзорности, пожелаю исчезнуть дыру, выйду из Тени и посмотрю своими материальными глазами...

Интересно. И очень. Но настолько острые эксперименты я, пожалуй, отложу. Пока я, пожалуй, ради разгрузки собственных мозгов и успокоения сердцебиения, которое ставит неприятные рекорды (и с чего вдруг? Прямо даже странно...), попробую отправить Тень подальше от своего мясного тела. Проверю радиус автономности, да.

И постараюсь ещё отложить в сторонку, как слишком странный, тот факт, что мой уровень вдруг подскочил до тридцать четвёртого.

Я. Просто. Не. Хочу. Об этом. Думать. Сейчас.

Отложу до завтра. Или на недельку. Или... короче, позже станет видно. Точка. Dixi.

В общем, если все странности с непонятками отставить в сторону, касательно Тени Иллюзиониста можно сказать примерно следующее.

Призыв двойника возможен лишь рядом с физическим телом (чем ближе, тем легче; на расстоянии более сорока метров призыв фактически невозможен – даже если остаться в одних трусах, отменив Паучий Прикид вовсе, как и сколь угодно лёгкий транс, в общем, полностью сосредоточиться на создании Тени). После призыва можно отойти в виде плотной иллюзии на практически любое расстояние: ослабления связи не заметно. Однако отсылать дальше, чем на километра четыре, стремновато, потому что если двойник развеивается слишком далеко, то сознание... ну... за неимением лучшего термина – плутает. Где-то. И возвращается в тело из мяса не сразу, да и не без дополнительных странностей.

Учитывая, что за эти странствия невесть где и в каком виде капает опыт, можно сделать вывод, что дело это рискованное.

Ещё такой момент: для иллюзии нет привычных законов. Вероятно, вообще. Масса? А что это? Инерция? Не, не слышали. Положение в пространстве? Мы зайчики, мы зайчики, мы солнечные зайчики! Хотите сколько можется, но нас вам не догнать! Размер? Очень, очень переменный (правда, стать меньше Дюймовочки и больше Евангелиона у меня не вышло). Форма? О-о-оу! Я превращался в пластиковый куб сиреневого цвета и в часы с кукушкой, всадника без головы вместе с лошадью и в минотавра, сервиз юсуповского фарфора на двенадцать персон и в облако, притом в штанах, в Фольксваген Жук и в битый Плимут Фьюри 1958 года выпуска, в снег и роту красноармейцев – ну, если честно, кривоватую такую имитацию, не так-то легко в одно лицо роту изобразить, если не включать мультяшные условности... я пробежал трусцой половину списка метаморфоз Талиесина...

Короче говоря, с формами у Тени проблем нет.

Также для неё можно полностью отменить любое привычное свойство, имитируемое иллюзией: стать невидимым, или неслышимым, или бесплотным... иллюзия есть иллюзия, что с Тени возьмёшь?

Но.

Любые отклонения от более-менее человеческого вида, не важно какие, оплачиваются... я бы это назвал экзистенциальным напряжением.

После полноценного экзистенциального трипа во время испытаний в тренировочном зале – того самого, за который мне четыре уровня одним махом отвалило, вероятно, адекватно оценив масштабы совершённого и успешно пережитого тупизма – я иначе его не называю. А ещё после того эпизода я научился это напряжение опознавать и избегать.

Надо заметить, даже пребывая в наиточнейшей имитации самого себя, какая только доступна с моими параметрами, я всё равно ощущаю лёгенькое, будто касание куриного пёрышка, экзистенциальное напряжение. Про него легко забыть. Ещё легче попросту игнорировать. И к этому градусу напряжения оно возвращается, причём быстро, если вернуться из некой причудливой формы либо причудливого опыта обратно «в себя». То есть в свою Тень: видимую, слышимую, вещную, обладающую имитацией массы и всеми прочими свойствами обычного человека.

Но всё, вообще всё, что выходит за грань человеческой нормы, увеличивает напряжение. Причём тоже довольно быстро. А что бывает, если его не сбрасывать... один раз меня накрыло. Спасибо, больше не хочу. И подозреваю, что трип от самого адского, самого ядрёного ЛСД по сравнению с некоторыми возможными последствиями – просто грибной дождик в сравнении с Ниагарским водопадом.

Я могу неограниченно долго изображать Арнольда Шварценеггера в его лучшие годы. Я могу так же успешно изображать королеву Викторию в её дряхлые годы. Я могу стать младенцем. Я могу стать горбатым карликом, столь жалким, что впору рыдать в ночлежке в ночь новолуния. Экзистенциальное напряжение для Тени увеличится, однако на фиксированную величину. Не растущую. Но стоит мне стать, например, Хагридом – и всё: экзистенциальное напряжение начинает прибывать. Не слишком быстро, но неуклонно. Аналогично – если я оборачиваюсь получеловеком трибы Волка, Леголасом, Алукардом в алом плаще и круглых жёлтых очках, аугментированным Адамом Дженсеном, Питером Паркером после мутации...

Возможно, всё дело в моём знании, что перечисленные – не совсем люди либо вообще не люди, при всём своём человекоподобии. Но ни подтвердить, ни опровергнуть любые гипотезы на сей счёт, сдаётся мне, нереально. Ведь чтобы провести серию контрольных экспериментов, надо обучить кого-то творить чары Тень Иллюзиониста, потом провести этого кого-то через череду трансформирующих имитаций (или же имитирующих трансформаций... впрочем, не важно) и тщательно расспросить об ощущениях.

Непросто это – быть сразу и субъектом исследования, и его объектом, и его инструментом, и средством. Почти невозможно делать строгие выводы. Сплошное роение гипотез...

Зато я достаточно точно установил, что параллельная и одновременная активность в двух телах мне не так чтобы недоступна. Доступна. Но почти любые сложные действия становятся сложнее десятикратно. Даже если мясное тело и Тень идут строго синхронно и говорят одно и то же хором, это уже не так-то легко – примерно как писать двумя руками одинаковый текст (при моих нынешних параметрах и опыте не так чтобы на грани возможного, но и далеко не «запросто, одной левой!»). А уж если говорить не одно или хочется магию использовать... только один реальный способ: либо Тень, либо Лицо (это звучит куда лучше, чем словосочетание «мясное тело», буду в дальнейшем говорить так) ненадолго замирают, и тогда свободный, хм, компонент пары свободно же действует.

Я даже потренировался как бы пасовать точку условного я между Лицом и Тенью с большой скоростью. Прикольные ощущения, хотя голова Лица начинает кружиться, а Тень увеличивает склонность к утрате чёткой формы.

Вполне вероятно и даже почти наверняка позднее, по мере набора опыта, роста в уровнях и просто практики придёт расширение возможностей. Вполне вероятно, когда-нибудь я смогу сделать полноценный шаг от «быть не только там, где Лицо» и «перескакивать от Лица к Тени и обратно», достигну уже самого настоящего мультиприсутствия, пребывания в двух местах.