О, мой бомж

– А что с прошлым твоим не так? Ну, Игорь твой – темное пятно твоей биографии, но так ничего не предвещало, что он таким говном окажется. И ты за него ответственность не несешь. Подумаешь – муж-мудак в анамнезе.

– Да при чем тут Игорь? Он считает, что я шлюха. Что только тем и занималась, что трахалась со всеми подряд все эти четыре года, пока он как ясно солнышко не возник на горизонте.

– Та-а-ак, - Ленка хлопнула рюмку коньяка, не закусывая. – А с чего он это взял?

– Брат, говорит, мой все ему рассказал.

– А братом ты когда обзавестись успела? Игорь, наверное, ему с три короба нагородил. Он же к тебе все время таскался, пока его не закрыли. Вот и пересеклись как-то.

Я пожала плечами.

– Да не важно, кто сказал. Важно, что поверил. Понимаешь? Не спросил у меня, не поговорил со мной, а просто поверил.

– Ну а ты, сказала ему, что это неправда, что нет у тебя никакого брата?

– Лен, ну скажи, я, что, еще и оправдываться перед ним должна? – я снова предостерегающе громко всхлипнула. – Сказала ему, что он самый худший из всех мужиков, что у меня были.

Лена опрокинула в себя новую рюмку.

– Ну ты даешь, подруга. Ты же ему травму психологическую нанесла. Да еще и помпу подарила. Теперь будет думать, что твои ухажеры все с палкой докторской между ног. Кстати, у меня есть колбаска, будешь?

Глава 58

Мы сидели с Лютым и Калачом в уютной кабинке ресторана. От остального мира нас отделяло смарт-стекло, с напылением, напоминающим иней. Я вертел в руках результаты ДНК теста, который несколько минут назад показал друзьям. Калач был в ахере. Лютый морально уже был готов к этой новости.

Они смеялись и шутили, а у меня настроение было на нуле. Второй день не находил себе места. Думал, что друзья вытянут меня из темной пропасти, в которую я срывался. Но легче мне не становилось.

Еда на моей тарелке так и оставалась нетронутой. Пить тоже не хотелось. Не лезло ничего.

– Так, что, поздравляем тебя с рождением сына! Ты проставиться решил? На три года опоздал, - балагурил Калач. – И что решил, будешь теперь воскресным папой?

– Жениться решил.

– Ох, ни хрена себе новость! Поздравляю! Когда свадьба?

– Катя не хочет выходить за меня.

– Ну, ты ее убедишь. Все равно каждый день на работе видитесь. Для девчонки нормально немного поломаться.

– Сегодня утром она подала в отдел кадров заявление на увольнение по собственному желанию.

– Две недели у тебя есть на убеждение. Успеешь, если постараешься, - блеснул эрудицией Лютаев.

– Она на больничный ушла.

– Продуманная девочка, - похвалил Денис.

– Я ее не отпущу.

Денис покрутил пальцем у виска.

– Не имеешь права. Хочешь, чтоб тебя прокуратура и трудовая инспекция проверками задолбали?

– Да пусть долбают, - отмахнулся я. – Так она даже не зашла, не сказала, что увольняться надумала. Я ей сам уже написал, когда на она на работу не явилась. И вот тогда она соизволила ответить, что увольняется по семейным обстоятельствам.

– Некрасиво она поступила, - мотнул головой Калачев, будто отгоняя муху. – Заранее бы сказала, чтобы ты замену нашел.

– Она обиделась из-за спора.

– Что ты хочешь? Бабы. Пока не перебесится, разговаривать бесполезно.

– Так, а как ты без секретаря? – видимо, Лютаева больше волновали рабочие моменты, чем мои личные отношения с Катей.

– Людочка с завтрашнего дня выходит. Упросил ее. Она и сама рада была вырваться. Надоело ей дома сидеть. Я ей няню оплачу, а она на работу вернется.

– Погоди, а Катю ты увольнять не собираешься? Или я чего-то не понял? – вскинул брови Лютаев.

– Не собираюсь. А как она докажет, что писала заявление? Никак. Я ничего не видел, ничего не знаю. Хочет сидеть дома, пусть сидит дома. А Люда будет работать, потому что дома сидеть не хочет.

– Ни хрена себе ты султан, - заржал Калачев. – Две секретарши, одна работает, другая запасная – дома сидит.

– Так а что-ты тут как Арамис исходишь грустью? – спросил Лютаев. – Проблему с секретарем решил. Люда – огонь, с делами всегда справлялась. Эго, что ли, тебе Катя отказом прищемила?

– Да при чем тут эго?
– разозлился я. – Я семью хочу. Я без отца рос. Не хочу, чтобы сын сиротой при живом отце был. Я понимаю, что могу общаться с ним, участвовать в его жизни. Но это не то. Я хочу семью, где моей женой будет Катя, а детьми будут Даня и кто-нибудь еще, кого она мне родит. Моя она. Мой человек. Меня так ломало эти дни. Она с бывшим мужем развелась из-за того, что он ее с другим застукал. Для меня ж это триггер. Она как грабли, по которым я собираюсь плясать. И понимаю это. И жизни без нее не представляю.

– А кто тебе про ее измену мужу рассказал? Тот мужик, который братом представился?
– отвлекся от каре ягненка Лютаев.

– Да, он. Рассказывал, какой отличный мужик ее муж. Кентовались они, что ли, не знаю.

– Так, погодите, я не в теме, - Калачев переводил взгляд с меня на Лютого. – Как так получилось, что Дэн знает, а я нет?

– Консультировался я у него как у юриста.

– А у меня, как у журналиста, не захотел, значит.

– Хватит тебе бухтеть.

– Суть такая. Не возражаешь, если я расскажу, раз ты уже сам начал? – уточнил Лютаев.

Я покачал головой. Лютаев умеет емко. И без лишних эмоций.

– Четыре года назад возле квартиры своей возлюбленной наш друг повстречал субъекта, который представившись братом Екатерины, рассказал, что его сестра ведет беспорядочную половую жизнь. Горыныч пришел ко мне с вопросом как лишить Екатерину родительских прав. И я рад, что он в конечном итоге оставил эту затею.

– Ничего себе, какие мадридские страсти. А с Катей ты говорил? Может, брат и не брат? Пиздабол какой-то левый.

– Говорил вчера. Она не отрицает.

– Что так и сказала: ну шлюха я и что такого? – не поверил Калач.

– Нет, сказала, что я худший из всех мужиков, что были в ее жизни.

Калач ожидаемо заржал.

– Прям вот так с размаху лопатой по твоей короне? Не зря она подарочек тебе со смыслом сделала. Отрасти, а потом женихайся!

– Да иди ты на хрен! – обиделся я. Еще и помпу эту сраную припомнил.

– Да ты особо не заморачивайся на этот счет, - попытался успокоить меня Лютый. – Женщины они такие. Стараются сильно ударить по болевой точке.