О носах и замка?х

Она знала, что мистер Портер не такой, как эти богачи из Старого центра, она понимала, что его положение — это заслуга сугубо его разума, хитрости и жестокости. Он подходил этому банку лучше, чем кто бы то ни было, — так считал он сам и с этим справедливо соглашались многие. Именно его заслуга в том, что это место стало тем, что оно есть для этого города.

Банк Ригсбергов часто сравнивают со спрутом, чудовищем, что обладает сотнями щупалец, которые оплели Тремпл-Толл, и правдиво было бы отметить, что мистер Портер — это его сердце. Сердце, которое заставляет эту громадину двигаться, ползти, питаться… Но на деле мало кто знает, что у этих монстров обычно два сердца. И второе, качающее по всему телу и выплевывающее кругом чернила, скрытое от глаз и невероятно опасное, нельзя было недооценивать. Вивьен Ригсберг — непредсказуема. Она в любой момент могла выкинуть что угодно, и работать под ее началом — это истинная каторга. Прежде, долгие годы, мистеру Портеру удавалось блуждать с завязанными глазами по усеянному битым стеклом карнизу над пропастью, а иначе службу под началом Самой и не назвать. Но в последнее время это стало делать все труднее: странные, сумасшедшие прихоти Вивьен Ригсберг, капризный управляющий совет банка, еще и не стоит забывать об амбициозных подчиненных, которые неустанно пытаются выслужиться и подсидеть его. Ограбление произошло очень некстати. Муни из Грабьего отдела и Выдри из Биржевого, должно быть, уже пускают слюни, каждый представляя себя в кресле мистера Портера, но им придется подавиться своими слюнями. Она, мисс Кэрриди, не позволит им воспользоваться временными трудностями господина управляющего. Она поможет ему заполучить его Машину, а он не сможет не оценить ее верность, исполнительность и изобретательность. Ее план был прост: создать проблему, с блеском решить ее и оказаться здесь, в этом лифте, с мистером Ладлоу наедине.

Мистер Ладлоу… Невероятно отвратительный человек. Похожий на слепую пещерную рыбу без чешуи, одетую в тесный безвкусный костюм. Его голова будто перерастала прямо из шеи, отчего казалась, что она вылезает из норы. В жирных потных складках подбородка затерялся галстук-бабочка. Картину дополняли бледная, покрытая сероватыми пятнами кожа и несколько сальных прядей над висками. И как только Вивьен Ригсберг терпит его рядом с собой целыми днями?! Даже мисс Кэрриди, к столу которой являлись самые жалкие и презренные субъекты в городе, не могла не испытывать омерзение, глядя на мистера Ладлоу, сидя с ним рядом за столом в зале или, как сейчас, сидя рядом на лифтовом диванчике «Отисмайера». От него тошнотворно пахло потом и почему-то скипидаром. А еще он все время плотоядно косился на нее, будто только известная доля приличий сдерживает его от того, чтобы наброситься на старшую клерк-мадам и облизать ее с ног до головы своим мерзким мокрым и зловонным языком.

— Должен сказать, мисс Кэрриди, — проговорил вдруг мистер Ладлоу, — вы довольно неплохой выход придумали из сложившейся ситуации.

Мисс Кэрриди улыбнулась, принимая похвалу и сдерживая рвотный позыв.

— Находить выходы — это моя работа, мистер Ладлоу.

— Стеклянный глаз, подумать только! И как же ловко вы привязали его к статье о неоправданных тратах во время седьмой «нерастратной» выплаты! Как вы вообще заметили этот его глаз? До того, как он вытащил новую собственность банка из глазницы, я и подумать не мог…

— Я всегда первым делом обращаю внимание на глаза, — сказала мисс Кэрриди. — В них всегда все видно. Я безошибочно узнаю, для чего именно безнадеге нужна ссуда, сугубо по глазам. И даже, когда они лгут о том, что, мол, хотят помочь своей больной матушке, заплывшие марью глаза курителей дурмана из Гари выдают их с головой.

— Ваша наблюдательность и ваша отчетность, мисс Кэрриди, делают вам честь. Уверен, мадам Ригсберг будет приятно послушать о том, какой изобретательный выход вы нашли…

— А еще через меня ни разу не проскочил пустокарманник. Как вы знаете, им только повод дай взять ссуду и попытаться сбежать. Надеюсь, мадам Ригсберг будет и это приятно услышать…

— Вполне вероятно, мисс Кэрриди.

Старшая клерк-мадам мысленно одернула себя: «Не так грубо… нужно мягче…». Со всей возможной безразличностью в голосе она заметила:

— Боюсь подумать, что было бы, если бы не этот глаз… Газеты уж точно раструбили бы по всему Габену о выплаченной ссуде в «Ригсберг-банке».

— И господин Скряггс из «Скряггс» непременно ухватился бы за это, — шумно перекатив слюну во рту, проговорил мистер Ладлоу. Старшая клерк-мадам кивнула: главному конкуренту Ригсбергов только повод дай.

Мисс Кэрриди вдруг что-то вспомнила и открыла папку, которую держала в руках.

— Вас что-то беспокоит? — спросил мистер Ладлоу.

— Что вы думаете об этих цифрах? — спросила мисс Кэрриди и, принявшись рассуждать о скользящем проценте и налогах на стеклянные глаза, чуть пододвинулась к помощнику Вивьен Ригсберг и указала ему на одну из многочисленных колонок с цифрами.

Мистер Ладлоу приблизился и прочитал… вернее, попытался прочитать. Он не сразу понял, что слова старшей клерк-мадам странным образом сливаются в единое, неразборчивое месиво, а его собственные глаза слипаются, голова тяжелеет. Зато он сразу же ощутил парфюм мисс Кэрриди: нежный, едва уловимый, словно осенний туман. Что-то цветочное, опасное, как прячущийся в листве шип розы… но с тем обволакивающее, оплетающее…

Он повернул голову и поглядел на мисс Кэрриди. Ее лицо было так близко… Эта женщина, холодная, но прекрасная. Строгая, конторская, идеальная… Ее глаза поверх очков глядят прямо ему в душу.

— Мисс Кэрриди? — враз пересохшими губами проговорил личный помощник мадам Ригсберг.

Мисс Кэрриди одними губами прошептала:

— Да, Джеральд?

И от того, как она произнесла его имя, мистер Ладлоу ощутил, как к его лицу подступает жар.

— Вам дурно, Джеральд?

— Я… вы… — только и произнес зачарованный шармом, или, вернее, флёром, мисс Кэрриди помощник Вивьен Ригсберг, и его взгляд окончательно затуманился, подернувшись легкой пурпурной поволокой.

Мисс Кэрриди повернула ручку на панели управления лифтом, и тот встал. Мистер Ладлоу не заметил этого, продолжая пустым взглядом глядеть на старшую клерк-мадам. Его водянистые глаза из-за круглых стекол очков казались просто огромными.

— Джеральд… вы мне позволите? — Мисс Кэрриди кивнула на толстую черную книгу, которую прижимал к себе мистер Ладлоу.

— Для вас… что угодно, — сказал он и протянул банк-том старшей клерк-мадам.

Мисс Кэрриди взяла его и поморщилась, отметив вездесущего ворона Ригсбергов.

— Хм… так и думала… замок. — Она постучала длинным острым ногтем по окантовке замочной скважины. — Как открыть?

— О, мисс Кэрриди… вы такая удивительная женщина! — Мистер Ладлоу протянул к ней руку, вероятно, пытаясь коснуться ее лица.

— Нет, мистер Ладлоу! — строго сказала мисс Кэрриди. — Сейчас не до того! Как открыть проклятую книгу?

— Ммм… держите, мисс Кэрриди, для вас что угодно…

— Что? — помощница господина управляющего изогнула бровь и перевела удивленный взгляд с восторженного лица Ладлоу на его руку.

— Ну, разумеется, — сказала она, прищурившись.

Указательный палец на правой руке мистера Ладлоу чуть отличался от прочих — он был немного грубее и ноготь на нем был подстрижен не так, как другие. Мистер Ладлоу стриг ногти криво, почти до самого мяса, в то время как этот был подстрижен безукоризненно.

Мисс Кэрриди вытащила из-под манжеты рукава своего платья шелковый платок и, проглотив вставший в горле ком, аккуратно взяла мистера Ладлоу за руку. Взялась за палец…

— О, мадам…

— Молчите, мистер Ладлоу.

Помощник Вивьен Ригсберг шумно сглотнул и кивнул.

На ощупь отличающийся от прочих палец был влажным и мягким. Поморщившись, мисс Кэрриди провернула его набок, что-то едва слышно щелкнуло, и две верхние фаланги пальца отделились. Они представляли собой нечто вроде полого футлярчика, под которым обнаружился вправленный прямо в обрубок ключ. Очень старый черный ключ.