О, Путник!

— Почему?

— Война всё ставит на свои места. Война обнажает человеческую сущность до глубины её мозгов и до истоков её натуры. Война взрывает, уничтожает, но в то же время и очищает, и всё проясняет. После неё намного проще осознать этот мир. На войне нет скуки! Вы понимаете, Сир!?

— Да, милая, я всё понимаю. Совсем недавно и я рассуждал на эту тему. Позвольте как-нибудь пригласить вас на свидание?

— Сир!?

— Кстати, дарую вам замок в горах на Первом Острове.

— Сир, спасибо, конечно. Но… О, мой Король! Как Вы наивны! — женщина звонко рассмеялась, внезапно отстранилась от меня, скользнула к двери, открыла её и почти ушла в ночь. — Я хотела бы быть с Вами, но чувствую, что я не единственная. А это меня не устраивает. Я не могу и не хочу делить ложе с тем, кто не раз делил его до меня или разделит с кем-то после меня неоднократно. Простите, мой Король, но, видимо, я всё-таки не Ваша судьба. Увы, мне очень жаль!

— Судьбу определяем не мы! — несколько запоздало воскликнул я. — Судьбу определяют небеса!

— Вы в этом уверены, Ваше Величество!? — остался голос исчезающей женщины в моей голове. — Дай Бог, свидимся.

— Конечно свидимся! Куда мы денемся друг от друга!

Я не стал входить в Поле, блокировать Порталы, отслеживать движения внутри них. Я плюнул на всё. Может быть, так и лучше? Меня вдруг сковало какое-то скорбное бесчувствие, от которого я с трудом освободился.

— Господа, до свидания! В ближайшее время ждите очень важных известий. Передайте привет ГЛАВЕ!

— Сир, не беспокойтесь, — поклонился мне КОМАНДОР. — Мы оправдаем Ваше доверие. Империя превыше всего!

— Слава Императору!!!

— Благодарю! Так держать!

Я вышел из бунгало, полной грудью вдохнул терпкий и ароматный воздух южной ночи, насладился бешенным стрёкотом цикад и телепортировался в замок БАРОНА.

Чёрт возьми! Всегда следует вовремя возвращаться домой к своим истокам. А где твой дом, Император!? Далеко, далеко в заснеженной тайге, куда я возвратиться, увы, пока не готов. Но истоки могут находиться и там, где в данное время находится наша душа. Среди любимых женщин и преданных друзей, которые тебе созвучны. Среди верных подруг, прощающих всё. Ну, или почти всё… Среди тех, кто тебя уже, возможно, не любят, но ценят, потому что понимают, что лучше тебя у них никого и никого не было и нет, и, скорее всего, уже никогда не будет.

Ты хандришь, ПУТНИК? Тебе грустно и печально? Да, именно так. Но, ничего! В конце концов, грусть и печаль — это хорошие и светлые чувства. Так испытаем их, так окунёмся в них с головой, да так, чтобы воздуха не хватало, да чтобы глаза вылезали из орбит и, казалось бы, что вот-вот мы уйдём в небытие. Но пусть будет немного надежды, и сил, и духа, и воздуха в обессиленных лёгких. Пусть будет!

Я сидел на полу библиотеки БАРОНА и созерцал книги, которые, словно неведомые и ужасные монстры, окружали меня со всех сторон и давили, давили, давили… Какой-то первобытный и непонятный ужас охватил всю мою сущность и пронзил её. Боже, неужели я схожу с ума!? Что происходит с тобой, Бессмертный?!

— Сир! — тонкая и лёгкая рука опустилась мне на плечи. — ПУТНИК, я скучаю по тебе.

Аромат весенних нежных духов заполонил пространство. МАРКИЗА… Свет моих очей, звезда моего счастья. Девочка моя, солнышко моё! Коленки твои, бёдра твои, прекрасная грудь и стройная шея, и маленькие розовые ушки рождают во мне такие немыслимые чувства, с которыми я справиться не в силах. МАРКИЗА. Вечная моя боль и печаль. МАРКИЗА…

— Ты знаешь, в последнее время я потерялся. Устал…

— В смысле?

— Глупый вопрос. Я ни в чём не вижу смысла!

— Ты мне об этом уже говорил. Хватит же, наконец, хандрить. Смысл есть во всём и всегда, ПУТНИК. Разве я не являюсь частью того самого смысла, который, якобы, потерян?

— Да, ты права! — облегчённо рассмеялся я. — Пока на этом свете существуют хотя бы частицы смысла, не всё ещё потерянно.

— Солнышко моё, тебе надо отдохнуть! — тонкая рука коснулась меня, как ветер.

— Да, согласен… Принеси мне бокал коньяка, если таковой имеется в этом замке. А потом в постель и спать, спать, спать. Ничего и никого не желаю. Устал… МАРКИЗА негодующе фыркнула и скрылась за дверью, в которую через несколько секунд постучали.

— Да, войдите!

— Сир, как Вы? — на пороге возник улыбающийся ПОЭТ.

— Да, ничего… Немного побродил по Вселенной, подумал, поразмышлял. Где все? Где ГРАФИНЯ? — осторожно спросил я.

— Сир, ГРАФИНЯ гуляет во дворе замка. Всё нормально. Она ни в чём Вас не заподозрила. Вы успели телепортироваться так мгновенно и мощно, что МАРКИЗУ аж отбросило в сторону. На неё упала полка с книгами, и мы некоторое время были заняты тем, что освобождали её из неожиданного плена, а потом приводили в чувство. ГРАФИНЕ я сказал, что Вы отсутствуете в библиотеке потому, что Вам срочно понадобилось осмотреть театр будущих военных действий в Звёздной Системе Арктур.

— Спасибо, мой друг. Что бы я без вас делал!

— Не за что, Сир. Пустяки…

Я хотел ещё что-то сказать, но именно в этот момент мою голову вдруг заполнила какая-то нереальная, страшная, отупляющая и звенящая пустота. Потом она обрела довольно ощутимую плотность, и я услышал мощный мысленный Призыв:

— Я жду тебя, ПУТНИК!!!

— Сир, что с Вами? Как вы себя чувствуете!? — ПОЭТ встревожился и внимательно посмотрел на меня.

— Я готов! — мой голос слегка дрожал.

— Сир!?

— Великий Белый Оракул Второго Острова ждёт меня, — я стал совершенно спокоен, сначала задумчиво посмотрел в небо, потом весело взглянул на ПОЭТА, легко похлопал его по плечу. — Вот и пришла пора. Настал мой черёд! Что же, вперёд!!!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Как? Неужели она? Не в нашем, не в суетном мире Весна началась!? Словно лотос раскрылась калитка, Небо рассветом дохнуло!

Пещера была совсем не такой, какой я её себе представлял. Она располагалась у подножии довольно пологого и невзрачного холма, возвышающегося в сорока-пятидесяти метрах от моря. Пещера, как пещера, ничего особенного… Небольшой, почти круглый вход, густо обвитый со всех сторон какими-то плетущимися желтовато-коричневатыми растениями. Внутри — непроглядный прохладный мрак. Вокруг неё — гладкий, крупный белый песок. Тишина, покой… Ни крика чаек, ни шумной и беззаботной разноголосицы птиц в густых и сочно-зелёных зарослях.

Безоблачное синее небо. Абсолютно спокойное ультрамариновое море. Ни малейшего дуновения ветра. У меня вдруг возникло странное ощущение, что всё вокруг меня нереально, имеет искусственное происхождение. Стою я, словно артист, среди декораций к какому-то спектаклю, а роли своей не знаю и совершенно не представляю, как поступить в такой ситуации и что делать дальше. А, между тем, зрительный зал полон, и повисла в нём настороженная и звенящая тишина. Ни одного движения, ни хлопка, ни скрипа, ни вздоха, ни шороха. Дурацкое положение!