О возвращении забыть

– Да, Корсар!

– Не лезь на рожон! Патронов у тебя, смотрю, мало уже, береги. До моря далеко ещё!

– А ты, командир?

– Я? Я стометровку за тобой и тоже спрячусь где-нить в засаде. Как свистну, беги ко мне, либо когда опустеет магазин. Ясно?

– Понял, Корсар.

– На Витька бы не напороться, мля! Он аккурат дугой на нас выйдет, не влепил бы очередь впотьмах!

Корсар хлопнул по плечу Стаса и припустил вдоль сухой канавки, постоянно вглядываясь во тьму кустов и деревьев. Стасу стало как-то не по себе, он изготовил винтовку к бою, озираясь назад, и прыжками достиг указанного командиром куста. Только им оказался не кактус, а алоэ, причём гигантских размеров, мясистый, колючий, зловещий в ночи, похожий на большого гоблина из фильма Питера Джексона.

Парень упал за ним, раздвигая стволом лапы растения возле почвы. Замер, прислушался. Если бы сейчас сверху или сбоку на него прыгнул лев или негр с тесаком - Ubivez ойкнуть бы не успел и умер, скорее всего, от разрыва сердца. Но мозг, уже настроившийся на боевой лад, подсказывал, что сверху острые спицы алоэ, а по бокам заросли колючек и сухостоя не позволят никому подобраться незамеченным.

Стас услышал биение своего моторчика в груди, туканье в висках кровотоков, слабость внизу живота и крепче вцепился в приклад и цевье винтовки.

Пугающая ночная тишина не заставила долго напрягаться - буквально в тридцати шагах показались чёрные тени на фоне тёмных кустов. Зрелище - атас! Позывное для поносных дел. Стас отогнал гадкую мысль о том, что с ним могло произойти, если бы вдруг заклинило затвор оружия! Вздрогнул и прицелился - не призраки же они, эти юные кровожадные пираты.

Винтовка застучала чётко и ровно, несмотря на испуг и отсутствие опыта её теперешнего хозяина.

Фигуры негров снесло невидимой струёй, послышались крики, вопли и ответные выстрелы наугад. Пока наугад!

Стас ощутил непонятную радость, эйфорию и прилив сил. Оружие стреляло и даже убивало - не клинило, не выскальзывало и не таяло в руках, как иногда в ужасных снах после ночной засидки у компа в шутерах.

Он снова начал палить по кустам, выцеливая врага.

– С боевым крещением, пацан!
– прошептал Корсар, занимая позицию за старым термитником, примкнувшим к изгибу канавы.

Недалеко строчил пулемёт пенсионера-погранца, отчего становилось легче и веселее на душе. Жив, бьётся ещё!

Свистнуть Корсар не успел - Стас мчался к нему со всех ног. "На змею не наступил бы, спринтер, ёп!".

Корсар окликом подозвал напарника. Тот плюхнулся рядом, едва унимая дрожь.

– Я... Я... они... я их...

– Понял, понял, так держать, боец! Молодец! А щас дуй вон к тем камням. За ним должна быть речка. Смотри, Витька не завали с девками! Увидишь их, скажи, пусть шагают дальше по плану. К морю. Пошёл.

Корсар подтолкнул парня и дождался, когда тот скроется за высокой травой. Прижал приклад автомата к плечу в упор, опустил прибор ночного видения со лба на глаза.

"Ага! Вижу вас, партизаны хреновы! Что ж вам неймётся?"

Стас плюхнулся за стволом кедра, прерывисто дыша и хаотично гоняя мысли в голове. Волосы под сбившейся банданой вспотели, спина взмокла, ноги чесались, ладони тоже. Услышав выстрелы Корсара, он вспомнил указания командира про Витька и женщин и огляделся. Никого. Спохватился - патронов в винтовке не было. Лихорадочно стал рвать карман, вынимая новый магазин. Предпоследний. "Говорил, говорил же ему, зачем рюкзак бросать на!"

Стас заторопился, вздрагивая от канонады перестрелки рядом, еле-еле вставил обойму, проверил рукой затворную раму и перевернулся на живот. Уф-ф.

Корсар не спешил сменяться с позиции, постреливая одиночными и пару раз ухнув из подствольника.

Где-то за кромкой деревьев, ну, метров триста минимум, стуканула очередь из РПД, затем секунд через десять - хлопок и взрыв от РПГ-7.

Стасу тоже стало спокойнее и приятнее от мысли, что дядька Егор жив и мочит этих обезьянок так же, как они с Корсаром. Он даже улыбнулся пыльным строгим лицом. "Эх, выбраться бы отсюда на лайнер - и домой на! А там от зависти все лопнут в сети после моих рассказов на!"

Стас дёрнулся, испугавшись возникшей фигуры Корсара. Тот шагал спокойно и непринуждённо, закинув автомат на шею, ПНВ на лбу, шаг уверенный и твёрдый.

Парень аж опешил, но встал и поприветствовал командира. Вместе они направились в сторону Петровича и очередного взрыва ручной гранаты. Корсар ёмко и чётко ответил на немой вопрос напарника:

– Положил на всех на! Пошли, поможем Петровичу!

Кажется, начинало светать, когда Витёк и толпа заложниц дошли до полосы дюн и, увязая по щиколотку в песке, побрели на верхнюю точку холма.

Вскоре они достигли катеров и Василия, который не раз уже приложился к фляжке с ромом, побеждая холод от ветра с моря и дрожь от неизвестности и страха. Толку-то, что Александр показал ему заранее, как управляться со станковым пулемётом на треноге, Василий всё равно пугливо и тоскливо ютился на корме глиссера, слушая шум прибоя, завывание ветра в дюнах и стук своего сердца под тельником.

Приход Виктора, да ещё с женбатом и тяжёлыми сумками, в которых угадывались обещанные командиром сокровища пиратов, внезапно развеселил матроса и сподвигнул к болтовне и куче вопросов.

Витёк неохотно отвечал, помогая женщинам наводить порядок, принуждал Василия к помощи, размещая груз и заложниц на обоих катерах.

И ежеминутно поглядывал в сторону джунглей. Где-то там идёт бой отважных ребят со злыми бандитами. А он, Виктор Пузырёв, тут с бабами возится и слушает нетрезвую скороговорку матроса Василия.

Но Виктор знал, что такое приказ! И чтил советы старших. Поэтому, чтобы не обосраться напоследок после удачной операции, нужно ждать и приготовиться к, возможно, спешному отплытию. И Витёк рьяно взялся за подготовку плавсредств и людей к отходу.

...Петровича застали в позе "зю", смахивающим кровь с головы и меняющим последний барабан в РПД. Он в пылу боя даже перестал обращать внимание на тыл, на отползающего прочь Помпея, на покоцанное осколками камня лицо. Горячность боя унесла мужика в пылкую нирвану, где забываешь, кто ты, что ты и зачем здесь. Он настолько посвятил себя обороне и уничтожению врага, что появившиеся друзья заставили его нехило напугаться и матюгнуться.

– Красавец, отец!
– Корсар прилёг метрах в двух, мигом вступая в перестрелку и оценивая ситуацию. Стас плюхнулся рядом, также с ходу вникая в обстановку.