О возвращении забыть

– Есть, командир!

– Петро, береги заряды - температура высокая. И страхуй Фифу.

– Я не Фифа, блин!
– гаркнула в "Панораме" Анжела.

– Замолкни, боец! Ты теперь боец спецназа...
– Топорков обвёл взглядом бывших заложников и учёного, - вы все теперь солдаты, рядовые бойцы группы особого назначения "Шурави". Наша задача - оценить уровень опасности здесь, в незнакомом месте, обстановку и найти выход из этого здания. В дальнейшие планы посвящу при необходимости. Но главная задача всех - остаться в живых! Бдеть в оба. Быть готовыми отразить любую опасность. И держаться вместе! Пока мы все вместе, мы группа, отряд, мы сила! Ясно?

Закивали, задакали.

– Я, Полкан, Родео и Семаков несём раненого. Пыть-Ях?

– Я.

– Связь мне. Связь со штабом, ёпрст!

– Есть.

– Ковальский. Наша судьба щас в твоих руках и зависит от твоего опыта! Ты, видно, бывал здесь. Веди, СБУ.

– Есть, командир. Не здесь, но недалеко точно был!
– криво усмехнулся крепыш и повернулся с лучом тактического фонарика, шаря им по округе.

– А где мы вообще?
– прошептал ботаник Георгий, поправляя лямку рюкзака и трубу гранатомёта.

– Скоро узнаем, биолог ты наш, скоро узнаем всё!
– Никита пропустил мимо себя несколько человек, дружески похлопывая их по плечам, кивнул Димону и обратился к наёмнику: - Кэп, надеюсь в минуты опасности и риска вы с бородатым этим не выкинете никаких финтов?! Иначе выкину я вас... например, в "жарку" или куда похлеще, а?!

– Командир. Не нужно всяких этих угроз, и если... Сам знаю, обижу снова - мне стенка! Знаю я об этом. И не отождествляй меня, офицера, с этим чесоточным бандюком, без портков лазающим по козлиным тропам.

– Офицер, ёп! Ню-ню, - хихикнул проходящий мимо Холод, потрогав свое предплечье, колотое недавно наёмником.

– Э-э... какой плохой офицера! У меня ест трусы, что ты, а?
– отозвался чеченец, зыркая чёрными глазами.

– Рот закрой, чучело! Тебе слово не давали, баран!
– рявкнул на него наёмник.
– Ты, чабан горный, моих ребят положил и наших режешь, как свой скот! Башку опусти и зенки свои спрячь, гнида! У меня с вами, чехами ёб...ыми, свои счёты. Слышь, ты, рожу спрячь!

– Э, Кэп! Хватит, - Никита оторвал взгляд от троицы помощников, подкладывающих под Рогожина кусок прочной ткани типа плащ-палатки, - короче, я предупредил - покажешь себя с лучшей стороны, тогда помилую, может отпущу. Нет - не обижайся потом на дырку в башке! Лады, наёмник?

– Замётано, командир! Можешь на меня положиться.

– Ну, это рановато ещё, но присматривать буду!

– А мэне, а я, командыр?!

– Ты пленный особый. Ты зло и враг! Живи пока, там посмотрим! Чувствую, до штаба тебя не довести!

Никита на минуту задумался. Снова в дальнем конце цеха раздался глухой рык и стук.

– Что там? Кто это?

– Хер знает, но чё-то разведывать как-то не хочется!

– Ясен перец! Ну, на фиг его! Валим...

Группа вытянулась привычной цепочкой и медленно двинулась в противоположную сторону. Только замыкающий Балон секунду поглядел на угли "жарки", с ужасом и сочувствием осознавая, что где-то среди них покоится пепел погибшей сектантки Анны.

"Отмучалась бедняжка сумасшедшая!"

Балон вздохнул, бросил мимолётный взгляд вокруг аномалии и, дёрнув пулемёт наперевес, зашагал вслед группе.

...Из-за кучи штукатурки и бетонного крошева высунулась уродливая головка тушкана. Злобный голодный взор проводил отблеск лучей от фонарей, зубастая пасть издала тонкий писк, а хвост как плёткой хлестанул по мусору, поднимая тучку пыли. Мутант выгнулся и юрко шмыгнул под стальную арматуру.

***

Рытвина в плоти кроторога наметилась только величиной с конуру собаки, а Корсар уже выбился из сил и в полном изнеможении рухнул на колени прямо перед изувеченной мордой мутанта.

Весь комбез, стены, пол - всё кругом было забрызгано чёрной кровью и слизью твари. Лужи коричневой желчи скопились в коридоре. Гигант неподвижной грудой затмил пол коридора и, казалось, весь мир Зоны. Навряд ли он ещё был жив - такие раны и потеря десятков литров крови и лимфы не проходят даром, умерщвляя любое создание.

Корсар, ощущая острую нехватку кислорода, попытался скинуть маску РЗК, но даже на это не хватило сил. Мокрая перчатка только смазала стекло, через которое и так ничего не было видно. Чёрно-красный от крови мутанта штык-нож лежал рядом среди кусков плоти. Картина напоминала кадры фильма "Резня бензопилой".

Корсар простонал и замер в позе сфинкса, начиная уходить в мир грёз и вечного сна от кислородного голодания.

***

Слепой пёс уныло брёл вдоль бетонной стены, часто останавливаясь и втягивая носом мутированной морды радиационный воздух. Вспышка недавно миновала, унося грохот и ослепительный свет прочь, в стороны от эпицентра. А здесь, на ЧАЭС, уже снова стало тихо и темно. Ночь не торопилась уйти вслед волне стихии, поблёскивающей вдалеке молниями и заревом пожаров.

Одинокие редкие мутанты вылезали из нор и дыр, где смогли пережить очередной ужасный катаклизм.

Нужно было чуять хорошо, двигаться осторожно - после таких грохотов обычно появлялись новые страшные места. Собака обонянием и ментальным чутьём ощущала такие аномалии, обходя их, плелась дальше. Часто после Выбросов и Вспышек появлялось много пищи - обугленные птицы, крысы, тушканы, реже люди, совсем редко здесь, в сердце Зоны, туши псевдоплотей или кабанов, которым в железобетонном городке ЧАЭС нечего было делать.

Пёс остановился, почувствовав тонкий запах опасности. Повёл мордой вокруг - угроза не увеличивалась, но и не исчезала. Страшное ощущение! Либо что-то новое, либо далеко. Или высоко...

Слепой мутант вытянул шею, прислушался. До разъеденного радиацией мозжечка стало что-то доходить...

Сначала всё-таки пришёл звук. Звук выстрела, но не такой, как всегда: громкий, звонкий, понятный, а глухой, лязгающий, словно прячущийся.

Тяжелая 9-миллиметровая пуля из ВСС разнесла голову собаки на куски, в кашу. Тело перестало агонизировать полминуты спустя, распуская лужу крови на плите.