Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе

Сейчас ей приходилось тяжело. Во сто крат тяжелее от понимания, как же всё было просто, когда он был жив. Сейчас ведьму Силы Смерти спасал лес. Коренья, ягоды, грибы. Марика собирала травы, делала засолы на зиму. Она даже охотиться научилась. Огород остался, но представлял собой теперь лишь пару грядок. Четыре несушки, петух да коза - что еще нужно вдове, чтобы не умереть сразу... но и не слишком задерживаться? Она не хотела, чтобы Никай слишком долго её ждал.

Марика была очень слабым некромантом. Да. Но даже она чувствовала приближение войны. И от этого еще горше было смотреть на такую маленькую и такую влюблённую Василису. Она ведь умрёт за него. Или отправится вскоре следом, не в силах выдержать разлуку... Марика это точно знает. Марика сама чуть не...

Хотя, стоит ли об этом? Ведь она еще здесь. И если действительно будет война, то она ждала не напрасно.

ГЛАВА 18

– Родная моя. Васька.

Теплые, сухие, чуть потрескавшиеся губы касались моих щек, глаз.

– Ты проснулась? Как ты?

Я разлепила веки, щурясь от яркого солнышка.

– Знаешь, Танилер Ир-Мо-Дэтэми, если ты будешь периодически заявляться домой в таком состоянии, то я лучше сама тебя прикончу. Так гуманнее получится. И нервы себе сберегу.

От накрывших волной облегчения и раздражения хотелось его одновременно зацеловать и убить. Очнулся. Жив. В порядке. Перепугал до чёртиков...

– Ты цела?

– Цела, - ответила я, всё еще продумывая, какой из вариантов предпочтительнее. Или может совместить приятное с полезным?

– Прости, что заставил волноваться, - прошептал он, и, пока я решала, насколько реален план зацеловать до смерти, приподнялся на локте и сам приник к моим губам. Нежно. Извиняясь.

Хотелось укусить его в ответ, может быть даже до крови, чтобы больше никогда не смел устраивать подобного, никогда меня так не... но не стала. Не для того я его столько лечила, чтобы сейчас калечить.

– Не буду. Больше не буду. Прости, сокровище.
– зашептал он, почувствовав мой порыв.

– Я тебя предупредила.

– И я тебя услышал.

– Запру в замке.

– Кажется это я собирался тебя запереть.

– Проснулись?
– раздался с кухни голос Марики.

– Да!
– откликнулась я.

Лера же лишь заинтересованно оглянулся. По тому, как ведьмак осматривался по сторонам, я поняла, что открыв глаза, он даже не посчитал важным выяснить где он. Он увидел меня и... и вот.

Улыбнувшись своим мыслям, я уткнулась лбом в здоровое, без единого шрама, плечо.

Люблю.

Очень люблю.

– Тогда вставайте. Василиса, подсоби мне с завтраком.

– Иду.
– ответила я хозяйке, и уже повернувшись к Лерке, кивнула головой в сторону одного из сундуков.
– Вещи там.

Завтрак прошел в тишине, и только когда от большой румяной яичницы не осталось и кусочка, Хозяйка обратилась к моему полубогу:

– Я вчера твою ведьмочку расспрашивать не стала, а у тебя сегодня спрошу: кто ж тебя так потрепал?

– Торун.

Лера не собирался скрывать правду, и пусть стая уничтожена, никто не может дать гарантий, что их молодняк в логове (если там кто остался) не выживет, и не пойдёт искать себе пищу. Тут, как ни крути, предупреждён - вооружен. Марика напряглась, и после недолгого молчания выговорила:

– Да, ты действительно силён. Вам очень повезло, что остались в живых. Против этой твари почти невозможно выстоять...

– Тварей, - поправила я.

– Их что двое было?!

В глазах некромантки промелькнул настоящий ужас.

– Их было пятеро.
– нехотя ответил Лера.

Он и не думал утаивать... просто к допросу с пристрастием (который бесспорно должен был последовать после подобного заявления) Танилер был не готов. Марика застыла, непонимающе глядя на нас, как будто мы с ведьмаком ни с того ни с сего начали говорить на смешном чирикающем иностранном языке.

– После такого не выживают... Ты не смог бы... Пятерых...

– А я и не смог. Я убил двоих. Троих сняла Василиса.

– Из лука...
– пояснила я, видя, что Марика действительно пребывает в шоке.

– Да понятно, что не зубами.
– пробормотала некромантка.

А я поймала себя на мысли, что в тот момент, похоже, могла бы и зубами. Если бы не было другого выхода.

И все мои недавние мысли о невозможности убить живое существо мне даже в голову не пришли. Потому что здесь - либо мы, либо нас.

С Леркой Марика держалась настороженно. Вчерашней теплоты в ведьме поубавилось, словно распахнутые для меня ненадолго ставни, сегодня вновь затворили. Пока ели, это было едва заметно, но после сообщения о торунах стало очевидным, и мы не стали задерживаться.

Более чем щедро отблагодарив некромантку за помощь и приют, мы приняли узелок с припасами и отправились в путь.

– До встречи, Марика.
– оглянулась я, забравшись в седло.

– До встречи?
– ведьма задумалась, а потом, улыбнувшись, кивнула.
– Может и правда свидимся, ведьмочка. Может свидимся...

А через четыре дня мы вышли к морю.

***

– Мра-а-а-а-ак!!!

Вороной. рассек широкой грудью волну, и влетел в воду.

Со мной.

С сумками!

Стоило этой бестолочи увидеть море, он перешел в галоп. Хотя, я тогда думала, что ганатарец ускорился лишь из-за моего собственного нетерпения и понуканий. Ведь это же море! Бескрайняя синяя гладь, которая одуряюще пахнет солью, йодом и ветром. Свободой! Я готова была спрыгнуть с коня, и сама бежать ему навстречу, так не терпелось стянуть рубашку, и почувствовать кожей прохладные брызги.

Почувствовала. И рубашка им оказалась не помеха.

Вообще ничто не помеха, когда ты во весь опор на разгорячённом жеребце влетаешь в пучины морские.

Мрак привстал на дыбы, из-за чего я медленно поползла по крупу, как с горки. Пришлось вцепиться в повод, и, судорожно сжав бедра, прильнуть к черной спине.

– Мрак! Ииииии!

Ганатарец резко опустился на все четыре ноги, подняв тучу брызг. Чуть присел, погружая меня (и сумки!!! хотя, чего уж нервничать: всё равно ни одной сухой вещи там уже не осталось) почти по грудь, а потом подскочив на пару шагов ближе к берегу, завертелся волчком. Вода бурлила под быстрыми копытами, но, судя по довольной морде жеребца, плескаться ему о-о-очень нравилось.