Оберон - 24. Последние приключения перед школой.

Добежав до дома Трифона, я свистнул условным свистом, которым всегда вызывал его на вечерние игры. Когда голова друга появилась над забором, я сказал, что хочу позвать ещё Ксанфа и Зосиму, потом всё расскажу.

Трифон не стал меня мучить расспросами, побежал к Зосиме, я сбегал за Ксанфом.

Рыжий Ксанф перепрыгнул через каменный забор, подбежал ко мне, вопросительно посмотрел.

– У вас на столе что-нибудь осталось? – спросил я, - Если осталось, собери, мы решили поиграть в военные игры, сегодня дома ночевать не будем.

– Меня папа убьёт, - зачесал свой зад Ксанф.

– Мы ему вместе всё объясним… потом. Сейчас побежим в катакомбы. Ну? Ты с нами? – Ксанф кивнул и исчез в своём дворе. Долго я не ждал, скоро увидел, как он выбегает из калитки с узелком.

– Вот, - показал он, - всё, что смог собрать.

– Ксанф, беги к Ларисе, я за сестрой.

– Антоний, скажи, что-то случилось? – насторожился Ксанф.

– Беги, я там всё расскажу, - пообещал я другу. Друг мне поверил и побежал на берег. Я метнулся домой.

Дома уже никого не было, только Ия с рабыней стояли во дворе, ждали, когда я вернусь. Рабыня отдала мне увесистый узел, пожелала доброй ночи и ушла спать.

Я сначала вёл за руку ничего не понимающую сестру, потом пришлось её нести, потому что Ия стала спотыкаться на неровностях дороги.

Я пришёл последним. Не зажигая факел, потому что и так хорошо видел в темноте, я зашёл в отсек, который мы превратили в спальню, там меня уже все ждали, ожидая объяснений.

А я даже не знал, с чего начать, ведь у моих друзей в городе остались родители, к тому же, у Ксанфа сестра, у Зосимы братик. Пока я молчал, спросила Лариса:

– Что, Тони, персы?

И тут же ребята вскочили:

– Мы должны всех предупредить! – воскликнул Ксанф.

– Успокойся! – крикнул я, - Всех предупредят взрослые. Чтобы не было паники, предупреждают небольшими группами, - врал я, чтобы друзья не разбежались по домам, - тем более, что ещё неизвестно, будет что, или нет. Давайте устраиваться на ночь. Сейчас поужинаем и ляжем. Утром сходим на разведку.

Уснуть мы долго не могли. Малыши давно уже крепко спали, а мы шептались. Наконец я сказал, что мне надо по-маленькому, и выбрался из катакомб.

Зарево было видно даже отсюда. В городе что-то горело. Следом за мной вышли и остальные мальчишки. Увидев зарево, хотели бежать, я еле остановил, уговаривая, что, никого они не спасут, а только погубят себя. Мальчишки, кроме Трифона, плакали. Трифон был бледен, кусал себе губы.

С трудом загнав ребят в пещеру, я завернулся в гиматий и сел у входа, чтобы предупредить, если вдруг кто появится на берегу. Скоро возле меня присела Лариса, прижалась тёплым боком. Я обнял её, с благодарностью, потому что было жутковато сидеть одному, поделился гиматием.

Лариса ни о чём меня не спрашивала, и так было ясно, что ничем хорошим налёт не кончится.

Пригревшись под тёплым боком девочки, я всё-таки задремал.

Проснувшись утром, мы решили посоветоваться. На разведку я планировал взять только Трифона, но Ксанф упёрся и пошёл с нами. Первым мы решили осмотреть мой дом. Во дворе было пусто, но, когда я вошёл внутрь, сразу увидел маму. Она лежала в луже крови. Я подошёл ближе, на что-то надеясь, но надежда рухнула, как только я увидел вспоротый живот и перерезанное горло.

Мама была без одежды, видно, над ней сначала надругались, затем вспороли живот, а потом уже перерезали горло. Оживить такое тело не представлялось возможным.

Сзади меня раздались странные звуки. Оглянувшись, увидел, что Ксанфа тошнит, Трофим стоял, прислонившись к колонне, бледный до синевы. Оставив их здесь, я прошёлся по дому, надеясь найти что-нибудь съестное, но всё было выпотрошено, кто-то славно здесь порезвился.

– Трофим, - позвал я, - пойдём к тебе? – Трофим не знал, хочет он увидеть такую же картину у себя дома, или нет. Ксанф определённо уже ничего не хотел, сидя на каменном полу с отрешённым видом.

– Трофим! – опять позвал я друга, - Или идём к тебе или уходим.

– Пойдём к нам! – решил Трофим, - А с Ксанфом что будем делать?

– Давай, посадим во дворе, чтобы его не видно было с улицы, потом заберём с собой. Эх, говорил я, что не стоит его брать!

– А ты, Антоний, почему так спокоен?

– Я спокоен? Трофим, не дай тебе боги увидеть то, что видел я.

– Извини, Антоний, я совсем забыл, кто ты.

Мы перенесли безвольного мальчика в портик и побежали в дом, где жили родители Трофима.

К счастью, никого там не было, ни живых, ни мёртвых. Мы нашли в столовой несколько чёрствых лепёшек и головку сыра, взяли кувшин чистой воды, поскольку на берегу с пресной водой было туго.

Решили отвести Ксанфа в катакомбы, а самим сделать ещё вылазку.

К нашей радости Ксанф уже пришёл в себя и мог самостоятельно идти. Мы пришли к своему теперешнему дому, сказали, что моя мама мертва, утаив это от Ии. Что с остальными горожанами, мы не знали. Я сел в сторонке, мучительно размышляя, что делать дальше.

По логике, сейчас должна появиться на коне Катя и спасти меня. Но Катя не появлялась. Где она, я не знал даже приблизительно. Я думал, что мои родители знают, куда и в какое время отправляют нас, если в Мирах всё закольцовано. Значит, какое-то время, здесь должно было быть спокойно. Отчего тогда случилась война? Кто-то уже побывал здесь до нас?

Так ничего не придумав, я встал со своего места и спросил Трофима, готов ли он сходить в город ещё раз.

В городе уже было всё по-другому. После налёта персы, устроив ночь длинных ножей, наводили порядок. На улицах уже ходили вооружённые патрули, дома, которые не успели сжечь, приводили в порядок. В нашем доме тоже кто-то был, слышались отрывистые команды.

Когда подошли к дому Трофима, увидели, что он тоже занят персами. Так, пройдясь по улице, мы увидели, что, наиболее приличные дома освобождают от владельцев, явно готовя для заселения.

Мы решили добежать до школы, нашли там Иллариона. Учитель посоветовал где-нибудь спрятаться.

– Это передовые части, - сказал учитель, - их задача, захватить объект и удержать. Им не до ребят. Когда подойдут основные части, начнут хватать всех, кто попадётся под руку, кого для себя, кого для продажи. Многие персы тоже любят мальчиков. Девочек я уже увёл в катакомбы, постараюсь ночью вывести из города.