Обещание Пакстона

— Я люблю тебя, Пакстон. Мне потребовалась вечность, чтобы понять, что я чувствую, но это так. Я люблю тебя.

Его пальцы коснулись края моей рубашки, и он медленно поднял ее через мою голову, не сводя с меня взгляда, пока расстегивал мой лифчик. Он нежно обхватил мою грудь и помял ее своими теплыми, сильными руками. Тем не менее, я ждала, что он скажет что-нибудь в ответ, но он этого не сделал. Я чувствовала, что он отвечает взаимностью, но мне нужно было услышать слова. Вместо этого он снял рубашку через голову и спустил шорты. Я помогла ему и тоже спустила свои.

Накрыв меня своим телом, он проложил путь поцелуями к моим губам.

— Я хочу заняться с тобой любовью.

Мое сердце бешено колотилось. Он прижался к моему отверстию, но я наклонилась и взяла его в руку, скользя вверх и вниз, прежде чем он смог войти в меня. Мой большой палец потер кончик, и капелька влаги растеклась по моему пальцу. Мне нравилось, что я могла его завести.

— Мне так хорошо, когда ты прикасаешься ко мне.

Он смотрел, как я играю с ним, и его задница изогнулась, когда он толкнулся в мою руку. Когда с него было достаточно, он положил свою руку на мою и поднял ее над моей головой, переплетая свои пальцы с моими. Другой рукой он засунул в меня палец, а затем еще один, когда я стала влажнее.

Внутренняя часть моих бедер была влажной от желания, готовой к тому, что он возьмет меня, но он все еще обрабатывал меня своими длинными гибкими пальцами. Вытащив их, он провел по моим влажным соскам и высосал их дочиста, прежде чем положить пальцы в рот.

Я застонала и закусила губу, сопротивляясь желанию прикоснуться к себе для облегчения. К счастью, мне не пришлось долго ждать. Расположившись у моего входа, он проскользнул внутрь. Застонав, я схватила его за руку и крепко сжала ее. Медленными, нежными движениями он входил и выходил, снова и снова. Это было не так жестко и быстро, как когда он трахал меня. Он действительно занимался со мной любовью. Никто никогда раньше не занимался со мной любовью.

Когда его губы нашли мои, я не могла оторвать глаз от тумана. Пакс увидел, как упала первая капля, и его брови нахмурились.

— Габби, что случилось? — Мягко спросил он.

Я покачала головой и сжала его руку.

— Ничего. На этот раз все правильно. Не останавливайся.

Ускорив ритм, он вытер мои слезы и прижался своими губами к моим.

— Это потому, что я не сказал тебе, что люблю тебя? Потому что я люблю. Я люблю тебя, Габриэлла. Я просто подумал, что сначала покажу тебе как сильно.

Губы дрожали, еще больше слез упало, но он поцеловал их, слизывая их с губ. Мое сердце воспарило. Он любил меня. Обхватив ногами его талию, я приподняла бедра, чтобы он мог войти глубже. Когда мой оргазм настиг меня, его удовлетворенное и завершенное ворчание только сделало это намного приятнее. Это был самый страстный и полноценный уровень близости, который я когда-либо испытывала.

Пакстон высвободил свою руку из моей и убрал волосы с моего лица. Его зеленые глаза впились в мои, когда он наклонился и прижался своими губами к моим.

— Я люблю тебя, Габриэлла. Я так люблю тебя, что это причиняет боль. И даже не начинай утверждать, что все начиналось с похоти.

Я смеялась сквозь слезы и держала его лицо в своих руках:

— Мне знакомо это чувство.

На следующее утро я проснулась в объятиях Пакстона. Я не хотела двигаться, боясь разбудить его, но его телефон сделал это за меня.

— Что за черт? — Пробормотал он хриплым со сна голосом. — Кто, черт возьми, звонит так рано?

Я посмотрела на часы и рассмеялась. Было не рано… было десять утра. Когда он посмотрел на телефон, его голос смягчился.

— Тетя Джеки? — Ответил он. Я не могла слышать разговор, но это звучало так, как будто что-то было не так. — Хорошо, я скоро буду там. Просто позволь мне проснуться. Он потянулся и встал с кровати. — Нет, это совсем не проблема.

— Все в порядке? — Спросила я, когда он повесил трубку.

Пакстон усмехнулся и лег рядом со мной, широко улыбаясь.

— О да, ничего серьезного. Грузовик моего дяди сломался, и, по-видимому, он пытается его починить. В последний раз, когда он пытался работать с автомобилем, он испортил его без ремонта. Я думаю, ты понимаешь, что я не научился у него своим навыкам механика.

— Как долго, по-твоему, тебя не будет?

Он пожал плечами.

— Пару часов. Хочешь пойти со мной? Тебе может быть немного скучновато.

Сбросив покрывала, я потянулась и выгнула спину, заставляя мои груди приподняться, когда они поднялись в воздух. Пакстон зарычал глубоко в груди.

— На самом деле, я думаю, что останусь здесь и потренируюсь. Но если ты позвонишь мне, когда будешь на пути домой, я обязательно буду готова для тебя.

Схватив грудь, он провел языком по соску и прикусил. Мое тело дернулось в ответ, и я ахнула. Он обвел языком следы укусов и ухмыльнулся мне.

— Я с нетерпением жду этого.

Я застонала.

— Иди уже, быстрее вернешься.

Быстро поцеловав меня в губы, он вскочил с кровати и исчез в своей комнате. Через несколько минут он появился в старых дырявых джинсах и выцветшей красной футболке. Мне нравился его взгляд. Он был приземленным, в отличие от некоторых других парней-метросексуалов, с которыми я встречалась. Пакстон мог надеть старые джинсы и поношенные рубашки, как и полностью снять их, и остаться прежним. Вот кем он был на самом деле, и меня убивало то, что я была так близка к тому, чтобы потерять его из-за своих предположений.

После того, как внизу закрылась дверь, я услышала, как его мотоцикл с ревом ожил, и звук затих вдали. У меня заурчало в животе, но я решила ополоснуться в душе, прежде чем приготовить что-нибудь поесть. Как только я вытерлась, я вытащила шорты для бега и спортивный бюстгальтер и собрала волосы в хвост. Теперь, когда Пакстон ушел, я прошла через холл в его комнату и огляделась. Его стены были темно-серыми, а его большая кровать была покрыта тем же оттенком серого с серебристыми простынями и черными подушками. Это было очень мужественно и современно. На одном из его комодов стояли фотографии в рамках, на которых он был изображен в разное время и в разных местах. Там был один с ним в детстве, сияющий в камеру с мужчиной и женщиной по обе стороны от него. Судя по внешнему сходству, я бы сказала, что это были его родители. Они выглядели такими счастливыми вместе. У меня не было таких фотографий.

Затем я узнала фотографию с его тетей Джеки, и я предположила, что это его дядя Джек. И рядом была групповая фотография с Пакстоном и двумя другими людьми. Они были подростками, но не потребовалось много времени, чтобы узнать в них Кейси и Кайла Эндрюса. У Кейси были заплетены волосы, на зубах были брекеты, и она стояла посередине между Паксом и Кайлом. Все трое выглядели такими невинными со своими лучезарными улыбками, включая Кайла. Как он дошел до того, что у него настолько заболела голова, было выше моего понимания. Люди могут измениться, и, к счастью, Пакстон понял это, пока не стало слишком поздно.