Обещание

Спустя совсем немного нам на пути встретился ещё один кусочек густого смешанного леса. Вообще, по пути я заметил, что таких прямо сплошных лесных массивов нет. Только лишь ошмётки, часто разбросанные то тут, то там.

С толстых веток прямо над нами падали зелёные листики и даже пара веточек. Небось, какие-то большие птицы резвятся, хотя и звуков от них не слышно.

«А точно птицы?» — подумал я и неосторожно глянул наверх. Солнце сразу же заставило отвернуться, и я не смог разобрать странных силуэтов, которые увидел в то мгновение, когда прожигал сетчатку.

Ял тоже посмотрел вверх, потом присел и поднял упавшие под ногами веточки.

— Здесь кто-то есть! — сказал он и молниеносным движением звонко вынул из ножен свой слегка изогнутый блестящий клинок. Лук он почему-то не тронул, хотя, по-моему, в данной ситуации это было бы куда лучше.

Последовав примеру Роулла, я взял свой посох двумя руками и встал в боевую стойку, которую знал. Оружие я направлял по движению своего взгляда, но больше ничего странного не видел. Видим же, поняв ситуацию, забежал между нами и приготовился к чему бы то ни было.

Стук сердца в груди набирал обороты, а мысли разбежались по тёмным уголкам головы, освободив её для готовности принять бой.

— Вы окружены! Сложите оружие, все номины и можете идти! — сказал сверху чей-то зычный голос.

Вдруг передо мной вниз упал конец верёвки, а на нём быстро спустился какой-то ял. Позади слева и справа я услышал такие же звуки, и в итоге нас попыталось окружить трое разбойников.

— А что такое «номины»? — спросил я, не особо-то ожидая ответа.

— Их всего трое. Больше никого, — тихо, чтобы его услышали только мы с ялом, сказал Видим, не обращая внимания на мой вопрос. — Лови, — добавил он, звонко подбросив в воздух монетку, которую я умудрился поймать.

«Блефуют, значит, — подумал я и сразу же решил мысленно поблагодарить Видима, — спасибо за информацию».

Пока мы со шпионом разговаривали, разбойники достали из ножен свои мечи. Тот, который достался мне, имел прямой грязный клинок без гарды с полуторной рукоятью. Он смело пошёл ко мне, а я, быстро перемещая руки с одного конца копья на другой, повернул голову к шпиону с ялом и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Пригнись!

После этого мне стало глубоко наплевать, кто попадёт под удар, так как центробежную силу останавливать я не собирался. Лишь мельком взглянув, понял, что спутники услышали, а главное — выполнили команду. К сожалению, это сделал и один из разбойников. Как раз тот, что прыгнул с дерева впереди. Он успел пригнуться и отпрыгнул назад, спасаясь от второго удара. Он удивительно быстро сориентировался, и когда вращение остановилось, пошёл на меня, замахиваясь мечом. Видя направление его удара, я наклонил копьё против движения в надежде, что оно остановит клинок, но послышался треск, и в тот же момент я каким-то образом отпрыгнул от просвистевшего в нескольких сантиметрах слева лезвия, оставшись с тупой половинкой такой уже родной палки. Следом сзади я почувствовал чью-то спину, но не стал оглядываться, надеясь, что это не враг.

Дальше пришлось действовать осторожнее и отбивать удары вскользь, а не прямо, иначе лишусь и того оружия, которое осталось. Жаль, что приёмы для шпаги не очень подходили палке, но что-то я всё-таки мог использовать.

Постепенно из обороны я перешёл в нападение и начал накручивать противнику свои правила боя, отыскав слабые места. Мне даже удалось несколько раз «завязать» его, но рука противника оказалась крепка, и только на третий подход у меня что-то получилось. Оружие разбойника, ценой огромных усилий, сорвалось с руки и теперь лежало на земле в метре от нас.

Переворачивать палку мне и не пришлось — закруглённая часть бывшего длинного копья, разогнанная центробежной силой, врезалась в лоб неприятеля, пока тот с нескрываемым удивлением глядел вслед потерянному клинку. После удара он упал навзничь, издав лишь стон и схватившись за голову.

То ли от солнца, то ли от боя по моему лицу покатились крупные капли пота, от которых становилось холодно и противно. Сняв пальто и накинув его, как плащ, я чуть передохнул. Сердце бешено билось в груди, руки немного подрагивали и ныли от такой неожиданной нагрузки.

«Всё-таки, есть ещё силушка. Позаниматься, вспомнить, и можно хоть с армией воевать», — подумал я, машинально пытаясь вставить «шпагу» в ножны.

— Надеюсь, в этом мире инициатива не наказуема, — полувопросительно сказал я, повернувшись к ялу и шпиону. — Никто не пос... о чёрт.

В этот момент я увидел, как ял вытирает свой красный от крови клинок об одежду одного из разбойников, а Видим рвёт рукав, чтобы закрыть неглубокую царапину на плече.

— Это было... — Ял встревожено посмотрел на меня. — Что с тобой?

Но я не ответил. Лишь отвёл взгляд от убиенных.

Сил на сострадание к ним у меня не было, но и смотреть на бездыханные тела я без рвотного позыва не смог, пусть и готовил себя к тому, что рано или поздно что-то подобное в этом мире увижу. Облокотившись на ближайшее дерево, я положил голову на руку и глубоко задышал.

Внутри я ощущал едкое противоречие между желанием выплеснуть на яла всё, что думаю, и пониманием, что иначе бандиты поступили бы с нами точно так же. Кроме того, я уже давно не в своём мире. Не там, где для уничтожения человека используют куда более изощрённые методы, редко связанные с прямым насилием.

— Простите, — сказал я, качая головой, когда снова открыл глаза и увидел перед собой спутников. — Видеть это вживую ещё не приходилось.

— Ты в порядке? — участливо спросил ял, протянув руку.

— А сам как думаешь? — отмахнулся я.

— Похоже, тебе и правда стоит вернуться, — заметил Видим безразлично. Как будто констатирует факт.

— Просто дайте мне минутку.

Взявшись за одн\ин из концов, Роулл ловко полез на дерево и через секунду длинные верёвки, которые, по-видимому, держались на ветках, упали. Потом по стволу дерева спустился и ял, хотя я уже представлял, как он спрыгивает и приземляется на землю.

Поразмыслив, я решил, что в пути верёвка пригодится, взяв одну, начал накручивать её через локоть, после чего закинул через плечо. В это время я старался не смотреть на то, как Видим обирает трупы.

Роулл же, взяв верёвку в руки, подошёл к тому, с которым сражался я, и сжал кулаки. На мгновение мне показалось, что он начнёт его избивать, но ял бессильно вздохнул, перевернул разбойника и начал его связывать, почти не скрывая гримасу отвращения.

— Знаешь его? — спросил я, чувствуя, что теперь моя очередь оказывать поддержку.

— Почему ты так решил? — спросил ял, переменив лицо на привычное спокойное.

— У тебя всё на лице написано.

— Нет. Просто, видеть близкую кровь в таком положении…

— Горько, наверное? — досказал я, вспоминая, что то же самое сказал Видиму, когда нас оставили наедине. — Не у всех же вот так, — попытался поддержать я яла.

— Я ценю этот жест, Андрей, — сказал он, почти не дрогнув, но на мгновение — какую-то долю секунды мне показалось, что я увидел улыбку. А в самом ли деле?