Обещание

В лесу вместе с разбудившим меня приятным, но холодным дуновением ветра крепко подморозило, поэтому я не стал задерживаться и пошёл обратно, согреваясь движением. Не получилось мне осуществить задуманное и, наверное, придётся ждать, пока Роулл не принесёт стрелы, чтобы стрелять. Есть, конечно, вариант, чтобы их раздобыть как-нибудь по-другому, например, сходить к оружейнику, но…

«А что, собственно, “но”? — Эта мысль заставила меня встать на месте. — Чем идея плоха?»

На улице я выбрал немного другой маршрут, нежели тот, по которому обычно шёл в город. Цель моя находилась немного правее привычного пути из леса к площадке, но не очень далеко от неё. Там стояла открытая лавка, а её принадлежность выдавала только деревянная вывеска с нелепо вырезанным деревянным мечом на таком же щите. Хозяин представлял из себя довольно большерукого потемневшего от жара горна яла в буро-зелёном фартуке, серой бандане, такой же полуоткрытой рубахе. Слева на лямке фартука он, увидев посетителя, повесил чёрные толстые рукавицы. На его лице крупными каплями выступил пот, и он, взяв тряпочку под столом, вытерся ею, после чего удивлённо глянул на меня и, будто узнав, удивлённо сказал:

— Ах, кто ко ми сегодня пришёл! — А потом спокойно добавил добродушным тоном: — Что нужно, человек?

— Приветаю. Боеприпасы кончились, — ответил я, приподнимая лук. — Вот такого калибра.

— Ветаю. Сколе вoзьмешь? — спросил ял, удивительно быстро поняв меня.

— А сколе не жалко?

— Пять десятков выстрелов. Ты стрелять-то умишь?

— Неа. Мне в зубах ковыряться! — глупо пошутил я.

— Тоди ни ко ми нужно, а… — начал оружейник, но я его перебил:

— Да стрелять, блин! Не тупи! Времени почти не осталось.

Его лицо на мгновение изменилось, и мне это изменение не понравилось, а одновременно с этим я совершенно случайно — вон тем камнем клянусь — честно-честно — прочитал в его мыслях желание «обуть» меня и некоторые подробности.

— А есть у тебя, чем ми заплатить? — спросил оружейник.

— Это с какого перепугу! Стрелы военным и ученикам так выдаются! — Возмутился я и решил пойти на блеф. — Если зубы пересчитать охота, можешь на счёт телли Роулла записать!

— Ты знаешь Тсу'Роулла? — Теперь уже по-настоящему удивился ял.

— Он мой мастер. Видал, может, как он зубы с рёбрами считает? — спросил я с явной угрозой. У оружейника чуть челюсть не упала. Без сомнений он поверил мне, и, надеюсь, у него хватит ума не говорить Роуллу о нашем разговоре. Самому же потом прилетит.

Пока ял десятками вяло отсчитывал боеприпасы, я спросил его:

— Кстати, а он тебе меч приносил? Полосатый такой?

— Мне, — вздохнул он и связал полтинник двумя тоненькими верёвочками. — Вот ти стрелы. А такой стали у ми нет. — сказал он безрадостно. — За этим вона к люду или марну. — Поникший ял даже пальцем ткнул куда-то в сторону Норгдуса.

— Ладно тебе, не обижайся, — примиряющим тоном сказал я, забирая стрелы и собираясь обратно в лес. Чем меньше я нахожусь в городе, тем меньше шансов, что Роулл узнает о моём приобретении. Если не стрелы отберёт, так лука лишит и даст какое-нибудь задание. На что-то остроумное Роуллу точно фантазии хватит.

***

Прошло две недели с небольшим, и, наверное, только четвёртую часть времени тренировок Роулл позволял мне стрелять во время занятий, хотя каждый день приносил колчаны, полные стрел. Наверное, думал, что, махая перед носом собаки куском мяса, заставит её быстрее танцевать. Фигурально выражаясь. Но и собака-то с сюрпризом оказалась.

К счастью, после тренировок у меня оставалось достаточно времени, чтобы практиковаться самому. В лесу недалеко от шалаша я устроил себе небольшое стрельбище. Чтобы не вредить деревьям, нашёл один поваленный ствол и кинжалом вырезал на его боковой стороне мишень. Для этого, конечно, пришлось перетащить бревно, но когда я уставал, тренировал СНДВ, одновременно потакая своей новой привычке — крутить в руках кинжал.

Когда ял, наконец, предложил мне выстрелить, я, как и прежде на его занятиях, немного трясущимися руками взял стрелу, но после резко выровнялся, натянул тетиву и, прицелившись, без сигнала, о котором мне сказал ял, выпустил стрелу прямо в мишень — большой красный круг на сплетённом широком блюде. Разумеется, в самый центр снаряд не угодил, но этого от меня и не требовали. В лесу я и на бoльшем расстоянии попадал.

Ял удивился, и, не дожидаясь его разрешения, я выстрелил снова, чтобы подтвердить результат. На первый взгляд случайность превратилась в закономерность, однако я, довольно глядя на чуть более точное попадание, не ожидал от Роулла подзатыльника.

— Ты не охренел, мастер?! — рявкнул я, от чего он стушевался и даже немного отстранился. — Мне уже не двадцать, чтобы по голове лупить!

— Я… — Он не мог подобрать слов, а я снова повернулся к мишени. — Ты нарушил дисциплину.

— Да, нарушил, но вот это, — указал на затылок, — не потерплю.

Роулл вскоре пришёл в себя, и мы перешли к новой мишени. Она стояла чуть дальше. Ну, как «Чуть»? Между первой и второй метров семь было. Туда я тоже попал, но совсем не так успешно, как хотелось бы. Дальность и, возможно, ветер сделали своё дело, хотя и не до конца. В лесу-то воздух почти не двигался, а если всё-таки ветер и спускался, то слабенький и очень короткий. На открытой местности я забыл учесть и его.

Второй выстрел удался лучше, но мне пришлось отвести оружие в сторону с учётом погодных условий. Где мой анемометр? Не изобрели? Плохо!

***

Лук меня захватил так же, как и меч в первые дни, но больше всего я обрадовался, когда на площадку вернулся Халун. Он, как всегда, оставался немногословным, но мне удалось вытянуть, как продвигается работа с домом. Там всё стояло. Не в том смысле, что процесс остановился, нет, просто дом ещё цел и не желает рушиться. Ял сказал, что завершил магические манипуляции с ним, и теперь там можно жить как в холодный период, так и в тёплый.

После его короткого рассказа я, в свою очередь, рассказал ему о совмещении СНДВ и мысленного общения. Он ответил мне, что это не ново, хотя и не очень распространено среди магов, потому что сил расходует значительно больше. Однако же, похвалил, что я сам это открыл. К сожалению, мои надежды на фурор в магическом сообществе, если такое здесь, конечно, существует, разбились.

Потом Халун, вкратце рассказав, чем занимался всё это время, пригласил меня поглядеть на свой дом, и я охотно согласился. В общем-то, я и так хотел сходить, поискать там мастера, но он опередил меня.

Прямо в полдень мы вместо занятия направились к ещё недавней стройке. А придя на место, я сначала не нашёл того, что мы делали и подумал, что Халун вздумал пошутить. Но нет, дорога та же, дома вокруг те же, за исключением тех, которые тоже перестраивались. Мне с трудом верилось, что дом, стены которого покрыты каплевидными большими листами, словно чешуйками на теле какой-нибудь рептилии — это тот самый, который мы с ним и командой ялов строили.

— Вот оно, какое у тебя утепление, — усмехнулся я. — И, небось, холода не страшны?

Голый камень остался лишь на входе в виде ступенек. Его украшала сплетённая из множества гибких веточек, перемежающими с листьями, дверь. Странное решение, если тут существует зима, но Халун объяснил, что у него будет две двери, и он будет переставлять их. Ещё более странное решение, хотя, кому знать?

Окна очень походили на иллюминаторы, пересечённые вертикальными ветками, но даже под рамой камень различить не получалось. И вот вопрос: «на кой брали такой красивый мрамор?». Казалось бы, на улицу смотреть должен камень, а не листья, но в общем, смотрелось всё органично.