Обещания
Шрифт:
— Конечно, босс.
Когда двери лифта закрылись, я мысленно подвел итоги прошедшего дня.
Гребаный агент ФБР предложил Арании стать информатором. Хотя она была честна и сказала мне об этом, а также отказала ему, я не мог не беспокоиться о ее мыслях. Она даже сказала, что он намекнул, будто я использую её фирму в своих махинациях. Я бы так не поступил. Если это имело значение для нее, то имело значение и для меня.
Что же такое его поведение могло сделать с ней — внутренне?
Может, это вселило в нее сомнения насчет меня?
Она задавалась вопросом, прав ли он?
Мне
На моем лице появилась глупая улыбка.
Она сказала, что любит меня.
Черт, я должен был сказать это тогда или раньше. По правде говоря, я был потрясен не меньше других. Кто знал, что Стерлинг Спарроу способен любить?
Восхитительный аромат чего-то в воздухе встретил меня, когда двери лифта открылись в пентхаус, напомнив мне, что я оставил большую часть своего обеда в офисе Арании. Хотя я и думал сначала подняться наверх, слабый проблеск света привлек меня к кухне.
Мотылек на пламя?
Нет, я был птицей, воробьем.
И все же, когда я завернул за последний угол, меня снова поразило открывшееся передо мной зрелище — зрелище, которое смыло мои прежние тревоги и заставило сердце биться быстрее.
Я никогда не признаюсь в этом никому, кроме нее, но паук, нет, один особенный паук, может поставить чертову птицу на колени.
Арания была чертовски великолепна, стоя возле стола в этом проклятом красном платье, ее золотые волосы струились по спине, грудь вздымалась, когда она безмолвно смотрела на меня и улыбалась ярко-красными губами. Я посмотрел ниже. Вырез платья открывал округлые формы ее идеальной груди. А вокруг ее талии был надет фартук, гребаный фартук 1950-х годов, ее стройные ноги были обтянуты шелком, а ступни были на этих заоблачных каблуках.
Твою мать.
Множество грязных мыслей, возникающих сейчас у меня в голове, были результатом того, насколько невероятно сексуально она выглядела. Эта женщина, которая управляла «Полотном греха», как генеральный директор «Fortune 500», которая отчитывала Полин МакФадден, а также агента ФБР, творила со мной чудеса, одетая как скромная сексуальная домохозяйка. Мой член рос с каждой секундой.
Когда подошел к ней, я подавил улыбку, которая зудела на моих губах, делая все возможное, чтобы быть хищником, а не жертвой, потому что это было то, что она сделала со мной. Я снова и снова повторял, что она принадлежит мне. Было бы справедливо отметить, что это работало в обоих направлениях. Я был совершенно пленен чарами этой красивой, сильной и умной женщины.
Дерзкие накрашенные губы Арании раскрылись со вздохом, когда моя рука скользнула по ее пояснице, притягивая к себе, не останавливаясь, пока моя растущая эрекция не коснулась ее живота, а ее грудь не ударились о мою грудь.
Эта женщина в моих объятиях была всем, что я хотел в этом проклятом мире.
Ее светло-шоколадные глаза сверкали отражением свечей, когда она смотрела на меня.
— Ты чертовски потрясающая.
Это было преуменьшением.
Ее щеки вспыхнули.
— Ты и сам довольно неплох.
Одним махом я поднял ее задницу на барную стойку и, раздвинув ноги, придвинулся ближе.
— Ого, Стерлинг. Я жду ужина, — сказала она, игриво рассмеявшись.
Я
приподнял бровь.— И я собираюсь поесть. — Я приподнял подол платья повыше, обнажив верх сексуальных, как черт, чулок. Наклонив голову, я спросил самым глубоким тоном: — Скажи мне, что я найду.
Она прикусила нижнюю губу, прежде чем соблазнительно провела по ней языком.
— С-Стерлинг…
Я поднял пальцы выше.
— Это не ответ, солнышко.
Взмахом руки я освободил стол позади нее и провел пальцами по обнаженной коже между ее грудями, аккуратно толкнул её, и спина Арании оказалась прижатой к прохладной гранитной столешнице, светлые волосы рассыпались вокруг нее в ореоле, обрамляющем великолепное лицо, глаза были широко открыты.
— Не двигайся, я хочу тебя вот так, и мне нужны свободные руки.
— Ох… Стерлинг…
Я никогда особо не задумывался о своем имени. Это имя, написанное на бланках и крышах высотных зданий. Однако каждый раз, когда оно срывалось с ее губ хриплым шепотом, был похож на гребаную Виагру.
Толчок жизни для моего члена.
Я приподнял по очереди ее ступни, пока высокие каблуки не оказались на столешнице, и у меня не появился оптимальный вид на ответ на мой вопрос, ее идеальную розовую открытую киску.
Мои губы скривились.
— Хорошая девочка.
Я притягивал ее бедра к себе, высокие каблуки заскользили по твердой поверхности.
Она была чертовски прекрасна, ее дыхание и всхлипы заполнили кухню. Как только мой язык нашел ее складки, она вскрикнула, стройные ноги обвились вокруг моих плеч.
— О, Стерлинг…
Ее руки тряслись, она потянулась за чем-нибудь, за что можно ухватиться.
Черт возьми, нет.
Это мое шоу. Может, она и подстроила его, но, черт возьми, я не мог удержаться, чтобы взять всё на себя.
Мои облизывания превратились в покусывания, маленькие укусы на внутренней стороне ее бедер, пока я удерживал ее на месте. Ее бедра дернулись, я позволил своим пальцам присоединиться к нападению. Обнимая ее все крепче и крепче, я доводил ее до края и отстранялся, снова и снова, пока мне самому не понадобилась разрядка.
Наши глаза встретились.
— А что происходит с хорошими девочками?
Ее грудь вздымалась, когда она подалась вперед и облокотилась на руки.
— Не будь засранцем, Стерлинг.
Моя улыбка вернулась, я протянул ей руку и помог спуститься на пол. Повернув ее к бару, я снова толкнул Аранию на стойку, ее спина согнулась, грудь сплющились, а ноги вытянулись, когда она поднялась на цыпочки в этих сексуальных красных туфлях.
Она оглянулась на меня через плечо.
— Что ты собираешься делать?
Я приподнял платье точно так же, как в самолете, и провел рукой по ее красивой попке, погрузив пальцы в ее влагу, а затем снова провел ладонью по теплой коже.
Я наклонился к ней, приблизив губы к ее уху, и угрожающе прошептал:
— Тебе не следовало входить в ту комнату одной.
— Я… я…
Выпрямившись, я стряхнул с себя пиджак, расстегнул ремень и ширинку, позволив затвердевшему члену выпрыгнуть наружу. Черт, я был в агонии. Синие яйца и ноющий член должны были быть худшим наказанием, но я должен доказать свою правоту.