Облепиха для мажора

– Так, Лера. Так что я позвоню тебе. Очень поздно вечером позвоню, если ты не против.

– Конечно, не против. Я всё равно уснуть не смогу.

– А вот это плохо. Тебе нужно выспаться. Завтра маме будет нужна твоя помощь. Сама понимаешь. Всё, Лера, пока, - сказал он, но сам не стал уходить, а снова прижал меня к себе. – Я вернусь. И не думаю, что в следующий раз я смогу остановиться.

Почти в полночь в мою дверь кто-то постучал. Я сначала испугалась, но потом вспомнила слова Макса, что мне ничего не угрожает. Поэтому уверенно спросила:

– Кто там?

– Лерка, открывай. Это я – Женя.

– Женя, - мы радостно налетели друг на друга.

– Как ты? Как мама? – подруга сразу закидала меня вопросами, а я за её спиной увидела улыбающегося Лёху.

– Лёша, проходи, - позвала я его. – Женя, сейчас всё расскажу, - я целовала подругу и параллельно отвечала на её вопросы.

Лёша притащил в номер пиццу, и мы сели пить чай.

– Да, дела, Лерка, у тебя. Надеюсь, что с мамой всё будет хорошо.

– Я верю в это, - ответила я, снова вспомнив слова Макса.

– А Зара эта… Вот заноза какая. Не зря она нам сразу не понравилась.

– Не переживайте, девочки. Мы с ней разберёмся. Не всё её папа может. Но крови она нам попила, - сообщил нам Лёха.

– А ещё этот миллиардер… Не стоит и про него забывать. Я что-то волнуюсь за Максима. Лёша, как думаешь, он уже приземлился?

– Лера, он обязательно тебе позвонит, - ответил он, а потом обратился к подруге.
– Женя, пора идти отдыхать. Пойдём, провожу тебя до твоего номера. За тобой тоже надо следить.

– Как? Вы не в одном номере поселились?

Женька вскочила на ноги и чётко произнесла.

– Всё. Хватит. Я уже пожила с ним достаточно. Считаю, что здесь, в Москве, безопасно. Если бы не ты, Лера, то сюда я бы и не поехала. Но тебе надо помочь.

Лёха за её спиной развёл руками, мол, видишь, что спорить бесполезно.

– Ладно, Жень, не ругайся. Спасибо, что приехала. Я так по тебе соскучилась за эти дни. Даже не думала, что так сильно привыкла к тебе.

– Я тоже соскучилась, - она обняла меня и тихо прошептала на ухо, - Лера, мне Лёха не нравится.

Я видела, что он уже вышел за дверь. Поэтому уточнила:

– Совсем не нравится? Вроде неплохой парень?

– Нет, ну… Ну, понимаешь, как мужчина не нравится. Так он, как друг, очень даже хороший. И заботливый. Но встречаться с ним я не хочу. Я же не могу себя заставить это делать.

– Это всё так, конечно. Но мне Макс тоже сразу совсем не понравился. Ты же сама знаешь, как всё было.

– Понравился, - перебила она меня. – Ещё как понравился. Первое впечатление самое правильное. Ты сразу об этом мне сказала. В первый же ваш день знакомства. А у нас… В общем, я вижу его в дальнейших наших отношениях только, как друга.

– Хорошо, Женя. Ты ему хоть сказала об этом?

– Конечно. Зачем я буду парню мозги пудрить?

– Молодец!

– Лерка! А ты что? Влюбилась в Макса?

Я вздохнула.

– Ну почему сразу влюбилась…

– Да я знаю тебя хорошо. Ты просто так не светилась бы.

– А что, сильно заметно?

– Заметно, Лер, ещё как заметно.

Когда мои гости ушли, я быстро расстелила постель и с огромной радостью растянулась на ней. Последний день весьма вымотал как морально, так и физически. Укрылась одеялом. И тут же расстроилась, что спать придётся сегодняшней ночью одной. Я, оказывается, уже привыкла к тому, что вдвоём намного уютней.

Как будто в доказательство моих мыслей брякнул мой телефон. Его мне передал Лёха, а я за разговорами с Женей даже не удосужилась посмотреть, что за он.

– Ох, Макс, так и знала, - вслух проговорила я.

Мало того, что он потратился на больницу, так надо было ещё и телефон такой дорогой приобрести для меня. Вот только вернись…

«Спишь, Заяц?».

Заяц, сейчас я покажу тебе Зайца. Прокрутила ленту контактов. Так и есть. Он остался в моих записях под прежним именем, которое я ему присвоила тогда, когда мы находились в контрах. И ведь видел это, наверное. Кликнула пальцем на вызов и приготовилась слушать гудки.

– Заяц, доброй ночи тебе, - он ответил сразу.

– И тебе, - я ответила не так нежно.

– Кто обидел мою девочку?

– Макс, ты зачем купил такую дорогую модель телефона?

– Лера, никаких проблем. Как только приобретёшь себе другой телефон, этот вернёшь мне назад.

– Так и сделаю.

– Я не сомневаюсь в тебе, - Макс явно издевался надо мной на другом конце связи.

– Максим, ну сколько можно? – меня одновременно и злила эта ситуация, и радовала.

Что говорить, его забота обо мне оказалась неожиданно приятной.

– Лера, я не могу уснуть без тебя. Никто в ухо мне не дышит, - он резко поменял тему разговора, а ко мне тут же быстро примчали бабочки.

– И я тоже, - неожиданно призналась и я.

– Мне очень приятно это слышать. А сейчас, Зайчонок, укладывайся спать. Тебе нужно отдохнуть. Целую тебя, малыш, - прошептал он.

– И я тебя, Максим.

Рано утром мы с Женькой уже стояли в приёмном отделении больницы, где маме сделали операцию, и ждали, пока нам оформят пропуск. Насколько мне удалось узнать, всё прошло очень хорошо. И, действительно, через неделю мы сможем, как и обещал Макс, вернуться домой. Точнее - мама домой, а я - сдавать сессию и решать вопросы с жильём и работой.

– Женя, а где Лёха?

– Да был тут всё время, пока ты с врачом беседовала. А потом сходил в туалет. Вернулся. Что-то суетился, суетился. И снова пошёл в сторону туалета. Там, через тот проход перемещают экстренных больных со «Скорых» в смотровые. Или оставляют их на каталках, если они могут немного подождать. Я просто слышала, как он у кого-то уточнял информацию. И интересовался, когда врач подойдёт. Ну и всё такое в этом роде. А потом исчез. Я уже и сама волнуюсь.

– Ну-ка, идём, посмотрим, что там произошло, - я потащила Женю в сторону прохода, куда убежал Лёха.

Как только мы завернули за угол, то сразу услышали, как Лёха на кого-то громко ругается.

– Да ты, дура полная. Совсем сбрендила. Да я помочь тебе хочу.

Я увидела, как Лёха скорчился от боли, почти согнувшись пополам.

– Она что, ему промеж ног влупила? – Женька округлила глаза.

– Нет, она никак не могла, - сухо ответила я. – Она же сама лежит на каталке, и тоже, вроде, как будто корчится от боли.

Мы подошли поближе.

– Пошёл вон отсюда, не смей трогать меня своими лапами, - сразу закричала девушка на каталке, когда Лёха выпрямился и снова к ней приблизился. – Вали отсюда, не смей прикасаться своими грязными руками, ничтожество, - снова заорала она, а потом застонала от боли.