Обман
Шрифт:
— Я пыталась вернуться первой. У Пата был тяжелый день, и он хотел побегать… — Ее глаза мерцали, лоб блестел от пота, а мышцы дрожали от напряжения в прохладную погоду.
Я не мог не высказать свою оценку.
— Черт возьми, ты прекрасна.
Чарли уткнулась лицом мне в грудь.
— Я отвратительна. Дай мне десять минут.
— Нет.
— Нет? — Ее глаза широко раскрылись.
— Я только что разогрел ужин. И с тобой в объятиях я тоже чувствую себя немного грязным. — Я выгнул бровь, делая ударение на слове «грязный».
— О. — Золото ее глаз засияло. — В таком случае у меня хорошие новости.
— Правда?
— Да, —
— Красотка и защитница природы. Как мне так повезло?
— Я, кажется, вспоминаю смешную реплику для знакомства у бассейна…
Глава 32
Аделаида
Свет ударил мне в глаза, когда бежевые стены нашей спальни закачались, богато украшенная деревянная отделка больше не представляла собой прямые линии, а волны, изгибающиеся на фоне контрастного цвета. Закрыв глаза, я крепко вцепилась в матрас, как будто это был спасательный плот, способный сбросить меня в глубины океана. Конечно, это имело смысл. Вместо того, чтобы лежать на кровати в старом южном поместье, меня швыряло в море на череде белых барашков.
От каменистых вод у меня сводило живот и кружилась голова.
Мигрень.
Крепко зажмурившись, я заставила себя убрать весь свет из глаз. От этого движения у меня заболело лицо. Это не имело значения. Я знала по опыту, что даже малейшего проблеска света может быть достаточно, чтобы отправить мое тело в полномасштабный бунт. Судя по тому, что я чувствовала, не была уверена, что смогу доплыть до берега или найти ванную комнату. Все было слишком далеко. Если бы только я могла утонуть в своих подушках, как будто они были облаками из пуха, а не твердыми, наполненными волокнами холлофайбера.
Внимательно следя за дыханием, я дважды выдыхала на каждый вдох. Постепенно пульсация в моих венах замедлилась, и тело немного расслабилось. Я попыталась прислушаться к комнате вокруг, молясь, чтобы я была одна.
У меня уже много лет не было такой сильной головной боли, по крайней мере, с тех пор как я начала пить лекарства в качестве профилактики, которые я принимала неукоснительно. Я изо всех сил старалась вспомнить прошлую ночь. За день до этого. Что угодно. Это был туман, покрытый темным дымом. В моей памяти было прохладное, влажное весеннее утро, и видимость была нулевой. Я знала местность. Мне казалось, что я шла по ней целую вечность, но я не могла найти опознавательных знаков.
Я медленно провела рукой по простыне рядом с собой и мягко похлопала по ней, убедившись, что я действительно одна.
Дыхание помогло.
Дюйм за дюймом я продвигалась к краю матраса, медленно, чтобы не спровоцировать паническое бегство копыт, ожидающих на равнине падения первого камня.
Когда мои ноги приблизились к полу, я попыталась подняться, сесть.
Как могла женщина, весившая меньше ста двадцати фунтов, иметь голову, которая превышала по весу тонну?
Это было так тяжело, слишком тяжело.
Я прикусила нижнюю губу и оттолкнулась от кровати.
Успешно.
Я
села.Я медленно попыталась открыть глаза. Сначала только один, позволяя слабому свету проникать в темный мир.
Ярко.
Занавески, которые покрывали почти две стены нашей комнаты, были открыты, позволяя солнцу Джорджии проникать внутрь, заливая комнату ярким светом.
Утро? День?
Не было ни намека, но я была уверена, что сейчас не ночь.
Телефон и часы были всего в нескольких футах от меня, но я знала, что сосредоточение на маленьких цифрах будет первым камнем, который вызовет лавину и панику в теле. Как и Муфаса из «Короля Льва», я непременно погибну.
Крепко обхватив голову руками и упершись локтями в колени, я старалась рассеять туман. Я вспомнила, как принимала лекарство вчера и позавчера. Я поняла, как это работает. Пропущенные дозы уменьшали его эффект. Лекарство надо принимать почти месяц для достижения эффективной дозы. Я бы никогда не пропустила ни одного, даже одного раза.
Вчера вечером мы с Алтоном ужинали на побережье. Красивый ресторан морепродуктов был изысканным и обслуживал элиту Джоржии. Это был наш первый выход на публику с Брайсом и Челси. Она не только сопровождала его в Эванстон для очередной дачи показаний, они не раз появлялись в городе. Местные жители начали шептаться. Хотя я знала, что это только вопрос времени, когда до Александрии дойдут слухи, я не могла заставить себя сказать ей об этом, если только не при личной встрече.
Это была одна из тем, которые я планировала обсудить, когда приеду в Нью-Йорк. Мои планы были сорваны, пока я ждала, когда Алтон уедет в одну из своих поездок. Обычно они случались часто, но в последнее время он оставался в городе. Я не была уверена, что это из-за дела с Челси, но он отменил свою последнюю поездку. Это была неделя, когда я надеялась посетить Александрию. Джейн позвонила и спросила, можем ли мы перенести встречу.
Прошло две недели, а я все еще ждала, когда уедет Алтон.
Это стало историей моей жизни.
С тех пор, как приехала Челси, случилось еще одно: мой муж был слишком внимателен. Я предположила, что это было связано с гостями. Тем не менее, я не смогла бы совершить однодневную поездку, даже если бы попыталась.
Несмотря на все это, я оставалась верна своему плану, пытаясь доказать, что Алтон каким-то образом причастен к организации встречи Александрии и Леннокса. Хотя я и говорила об этом с Натали, ничто не подтверждало моих подозрений. Во всяком случае, по реакции Алтона на Челси, он устал от продолжающейся шарады и был готов завершить бракосочетание Брайса и Александрии.
В этом не было никакого смысла.
Вода — это все, что я выпила вчера перед ужином. Я вспомнила, как Алтон снова пришел к нам в комнату вместо того, чтобы остаться внизу, всегда покорно готовя нам обоим коктейли перед ужином. Моим было вино. Мой первый бокал за день. А потом в лимузине я выпила второй бокал.
Ресторан был просто прекрасен. Хотя она и пыталась это скрыть, беспокойство Челси из-за того, что она оказалась не в своей тарелке, было совершенно очевидным. Если бы я не ненавидела весь этот план, то, возможно, почувствовала бы хоть каплю жалости к бедной девушке. Казалось, что она пытается это сделать. Это также заставило меня задуматься, не передалась ли ей утонченность Александрии за годы их совместной жизни.