Оборотни. Медвежья услада

Как так получилось, сказано не было, однако с тех пор варвары чтут Духа-Медведя, надеясь однажды и самим прыгнуть на четыре лапы.

Женщинам не дарят колец на свадьбы — вместо них есть брачные ленты. Эта же лента и богатство дома, и оберег.

А в почете у детей леса сила и ловкость. А еще умение охотиться. И не только для мужчин! Женщины имеют равные права и даже могут занимать место коунга — правителя селения.

Именно он…

— Ай! — зашипела, наступив на что-то острое.

Камни!

И плеск воды слышен… Задумавшись, Эви не сразу поняла, что они вышли к реке.

— Поранилась? — лениво осведомился варвар. — Нежная ты…

Эви крепче прикусила язык. Смиренное равнодушие — не самая большая плата за спасение. А этот медведь пусть мелет, что хочет. Он-то наверняка вместо пеленок спал на подстилке из мха, а колыбельные ему пели дождь и ветер.

Шум воды усилился. Ели расступились в стороны, и Эви вновь ахнула.

Какая широкая река! И очень бурная… Но где же мост? Проще протолкнуть яйцо сквозь винное горлышко, чем перейти этот грохочущий ужас вброд.

Кажется, дикарь думал схоже.

— Сметет тебя, — прогудел он, задумчиво потирая подбородок. — Как былинку сметет…

— Можно поискать, э-э-э, спокойное место, — заволновалась под оценивающим взглядом.

Бьёргу ничего не стоит бросить ее посреди леса. А то и самолично притащить в замок. Она же пикнуть не успеет — скрутит ее одной рукой, на плечо забросит и пойдет так же легко, как до этого.

— А-а-а! — заорала, когда через секунду дикарь так и поступил.

На ее задницу обрушился хлопок. Очень чувствительный.

— Да не вертись ты! Искупаться еще разок решила?!

Эви притихла. Нет, купаться она не хотела. А Медведь шагнул к воде и ловко подхватил одну из суковатых палок, лежавших на берегу. Эви только закряхтела, болтаясь на широком плече, как мешок с травой.

Осторожно пробуя каждый шаг, Бьерг двинулся наискосок по течению. Вода с шипением билась о его крепкие ноги, но мужчина будто не замечал этого.

Эви тяжело сглотнула.

Никак не привыкнуть к его животной мощи! Настоящий медведь… И нахал!

Мужская ладонь скользнула по бедру и накрыла ягодицы. Эви протестующе замычала, брыкнулась всем телом, но на нее только цыкнули.

— Сейчас сама пойдешь!

Вот гад!

Придется терпеть… Если варвар захочет, то может взять ее как заблагорассудится. Использовать словно бордельную девку — и в перед и в зад.

Но от этих мыслей вместо ужаса к щекам хлынула кровь, а внизу живота сладко заныло.

И это чувство было сильнее, чем когда она смотрела на Густава.

Эви до боли прикусила губу, силясь думать о чем-то постороннем. Но мужчина то и дело стискивал ее ягодицу или касался бедра. Вроде как ненароком, но каждый раз все наглее.

Пречистая! Ну где там другой берег?! Голова кругом, а сердце колотится о ребра так, что вздохнуть нельзя.

— Приехали!

Хрипловатый окрик вернул в чувство. Дикарь стряхнул ее с плеча так быстро, что Эви едва не плюхнулась в реку.

— Ах! — вцепилась в мужской плащ.

— Еще и неуклюжая, — припечатал варвар и, недовольно стряхнув ее руку, отправился дальше.

Вожделение как водой смыло. Облапал ее, так еще и прикрикнул?!

— Зато воспитанная, — пробурчала шепотом.

— Воспитанные в лесу быстро мрут.

Услышал! Но как?! Бьёрг ушел достаточно далеко, да и шум реки мешал. От удивления Эви даже злиться перестала.

Но объясняться мужчина не спешил. А она благоразумно не стала спрашивать. Их путешествие продолжалось в молчании.

До тех пор, пока в лесу не раздался протяжный вой.

— Волки!

Но на ее испуганный крик дикарь гулко хохотнул:

— Не, это наш дозор подает знак. Стоянка близко. Скоро первые землянки пойдут.

И действительно, среди сосен вдруг показался холм, затем еще один. А около них — хозяева. То есть хозяйки. Рослые женщины в мужской одежде! Эви старалась не таращиться, но видеть девку в штанах ей еще не доводилось.

И как хорошо, что никто не спешил к ним подойти!

Варвары занимались делами, будто ничего не происходило.

— А вот и наш дом, — Бьёрг махнул рукой в сторону одного из холмов. — Сейчас уже передохнешь…

Насладиться радостной вестью Эви не успела — едва они приблизились, как дверь землянки распахнулась, а там…

— О, Пречистая! — заскулила, чувствуя, как слабеют ноги.

Им на встречу вышел один Бьёрг! Совершенно… нет, до последней черточки такой же, как ее провожатый! Только прическа другая — волосы распущены.

— Брат! — воскликнул он, скрещивая руки на могучей груди. — А я уж заждался. От скуки обед сварил. Очень голоден…

И глянул почему-то на Эви.

Она икнула.

Близнецы! Ей придется жить не с одним, а сразу двумя мужиками! И кто знает, что может прийти им в голову.

— Это ты поторопился, — хмыкнул настоящий Бьёрг. — Я вот что добыл.

И хлопнул ее по заднице, под возмущенное ойканье выгоняя вперед.

— Наша новая служка. Обещалась работать как следует.

С ног до головы ее облизнули два плотоядных взгляда. А Эви все-таки опустилась на землю.

Кажется, она очень поторопилась давать согласие.

* * *

Бьярг

Удар — и полено с треском разлетелось в стороны. Бьярг подхватил следующее и, широко замахнувшись, с силой опустил колун на чурбак. Только щепки брызнули.

Мышцы спины ныли от тяжелой и долгой работы, но это не могло прогнать лютой жажды, выгрызавшей изнутри.

— Этак ты весь лес перерубишь, — ехидно обронили за спиной.

Медведь угрожающе зарычал. Бьёрг! Снова притащился со своими замудреными россказнями, вместо того, чтобы…

Бьярг тяжело сглотнул и прикрыл глаза.

Нет. Еще не время.

— Тебе-то что? — огрызнулся, ставя на колоду полено потолще. — Или нюх отбило?

Брат шумно выдохнул.

Он тоже чуял, как пахнет истинная. Слаще свежего, только что собранного меда, золотыми каплями стекавшего из разломанных сот, притягательнее спелых лесных ягод и нежнее самых прекрасных луговых цветов.

Едва лишь вздохнув, Бьярг решил, что умер и попал в чертоги Отца Медведя. А в следующее мгновение Бьёрг уже оттаскивал его от истинной, распекая самыми последними словами.