Обратный отсчет

– А то... Когда могу -не гажу. А вообще-то, когда я слышу фанфары, мне хочется тишины. И черт знает, может, они действительно уроды, просто уроды, выродки, ничего больше...

– Ты вроде не закончил?
– сказал Ридан.

Фресс поднял глаза:

– А может, и гадкие лебеди...

– Что?
– Ван усмехнулся.
– Гадкие утки, утята то есть, ты хотел сказать?

– Нет. Именно -лебеди.

Ридан не очень-то понял, что имеет в виду механик.

Однако он почувствовал за его словами нечто не высказанное. Что-то обращенное лично к нему, принуждение, почти вызов.

– Мне кажется, объективный критерий есть, во всяком случае, возможен. Как относится к дэволюрам Церковь?

Фресс закончил наконец еду и промакнул салфеткой жирные губы.

– Я слышал, - осторожно сказал он, - что Ватикан пока уклонился от прямого высказывания. Хотя, конечно, его мнение может стать решающим, пробормотал он.
– Конечно.

Ридан уперся ладонями в стол, как бы отталкивая его от себя.

– Ясно, - произнес он, не глядя на Фресса.
– Ты считаешь - каждый должен определиться. Но я не хочу! Это понятно? Хотя бы в этом я не хочу поступать, как все. У меня свой мир. Пускай даже микромир, но он только мой, и там мне хорошо. Я работаю, мечтаю, люблю, а остальное меня не касается. Скажи, если один из пятнадцати миллионов не станет делать свой выбор, это сильно изменит события?

Механик молчал.

– Если я свою любовь к ближнему ограничу девушками, а я их действительно люблю, каждую, с которой бываю близок, и это истинная правда, это совершенно серьезно, - скажи, как это повлияет на судьбы народа?

– Чего ты хочешь?
– негромко спросил Фресс.

– Я хочу, чтобы меня оставили в покое-.

– Боюсь, не получится.

– Знаю!
– Ван повысил голос.
– Угрозы! Это уже было.

– Недолет, - Фресс грустно улыбнулся.
– Никаких угроз. Я всего лишь хотел сказать, что за ворота тебе дороги нет. Полиция теперь только и ждет, когда тебя выпихнут отсюда. Но и просто так болтаться в отряде тебе никто не позволит. Нужно решать.

Ридану внезапно расхотелось продолжать разговор.

Он замолчал и задумался. Хотя в известной степени механик располагал к себе, доверять ему полностью Ван не мог. Он прекрасно понимал, что Фресс прав. Так оно и есть. Обстоятельства толкают его к единственному выходу. Необходимо бежать. Бежать при первой возможности. Нужно лишь подготовиться и не упустить подходящий момент.

– Посмотрим, - сказал он, вставая, - может, ты и прав.

– Конечно. Зачем бодать диван, - Фресс поднялся следом.
– Пойдем найдем Нину, у нее должно быть что-нибудь выпить.

– Полчаса, - сказал Меткович.
– Ты должен успеть.

Донован ничего не ответил. От него не требовалось отвечать - его дело крутить баранку. Он лишь слегка наклонил голову.

Черный лимузин Метковича, размерами соперничавший с самоходной баржей, несся по загородному шоссе. Половина восьмого утра.

Меткович, невыспавшийся и оттого вдвойне недовольный, закрыл глаза, развалившись на заднем сиденье. Дорогой он собирался дремать, но ничего не вышло - он был слишком взволнован. Шеф Бюро продолжал сидеть, не поднимая век. В голове стремительно крутились варианты действий, которые следовало в срочном порядке предпринять и которые он собирался обсудить нынешним утром.

Они поравнялись с развилкой. Донован повернул направо, и вскоре показались скрытые среди деревьев белые корпуса Пантеона. Лимузин направился по центральной аллее и затормозил у трехэтажного здания, расположенного полукругом, с широким открытым крыльцом.

Пыхтя, Меткович выбрался из машины, шваркнул дверцей и стал подниматься по ступеням.

Эти несколько гектаров земли были его любимейшим местом. Оно напоминало санаторий и тщательно охранялось, но внешне ничего не было заметно. Чудесный парк подступал вплотную к пятидесятиметровому обрыву, внизу простирался узкий пляж, за ним -океан.

В вестибюле два охранника, радостно ухмыляясь, приветствовали шефа. Они были вполне искренни - Меткович никогда не экономил на своей безопасности.

Он что-то буркнул в ответ и подошел к лифту.

Просторный кабинет Маальда был залит солнцем.

– Здоров?
– спросил Меткович, вминая свою тушу в низкое тяжелое кресло.
– У меня мало времени, отключи телефоны.

Брови Маальда слегка приподнялись. Он провел рукою по лбу, словно возвращая их на место. Совершенно лысый, с лицом, будто сделанным из губки, он неестественно ровно сидел в кресле за письменным столом.

Его серые глаза прятались за очками со сложными стеклами.

Маальд надавил кнопку селектора: - Роза, меня нет ни для кого.

Меткович шумно вздохнул.

– Плохие новости, - сказал он.

Маальд кивнул: - Ты о Батур? Да, знаю.

– Это ведь была твоя идея, - раздраженно проговорил Меткович.
– Ты хотел убить двух зайцев. Ты собирался набрать очки среди военных и...

– Я помню, - перебил его Маальд. Из всего персонала Бюро он был единственным, кто мог себе позволить перебить шефа.
– Я помню, что собирался делать. Задумано все было правильно. Получился форс-мажор, из тех, что невозможно предвидеть.

– Не забывай, мы в цейтноте!

– У нас еще есть время.

Поморщившись, Меткович закурил и помахал в воздухе спичкой.

– Думаю, времени меньше, чем ты себе представляешь. В столице наши сторонники теряют позиции. Правительство напугано. Влияние черно-белых растет. Я тебе скажу, - Меткович подался вперед, - закон о ситестировании вопрос времени. Это достоверно. Когда законопроект одобрят, черно-белые получат полную свободу действий. Они до нас доберутся. Может пройти время, но они обязательно доберутся. Только твои питомцы могут нас спасти.

Пауза. Маальд сидел неподвижно, как деревянный.

За дверью в приемной раздался приглушенный возглас.

Меткович неодобрительно покосился туда.

– Ван Ридан, - произнес Маальд.
– О близнеце мы уже говорили. Нам требуется "ключ". Необходим.

– Хорошо. Этот Ридан на месте.

Брови Маальда опять приподнялись.

– Вот как? Ты не рассказывал.

– Я надеялся на затею с адмиралом. Ридан - наш запасной вариант. С ним все непросто. Он угодил в отряд к тому бандюге.

– К Горгану? Где и развлекается Нина Орт?

– Да-да. Такая вот произошла случайность. Теперь парень на крючке. Но вот дальше -одна неясность. Ему нужно помочь, чтобы он сделал то, что требуется.

– "Помочь" - не совсем верное слово, - заметил Маальд.

– А-а, черт с ним! Я говорю - надо подтолкнуть парня.

– У тебя с в о и в отряде?
– спросил Маальд.

– Да. РЫБКИН расстарался. Но этому человеку не справиться. Он боится погореть. Кроме того, Ридану пришлось в банде не по душе. Он норовит улизнуть. Они его шантажируют, и он не рыпается, но это до случая.