Обратный отсчет

– Какую?
– ровно произнес Рич.

– Двести пятьдесят тысяч.

Александр присвистнул. Четверть миллиона!

– Ты уверена, что у него есть такие деньги?

– У него есть и не т а к и е деньги.

– Но захочет ли он платить?

– Ему некуда деваться. У него земля горит под ногами. И он рассчитывает, что только одно может его спасти. Он заплатит.

– Ну а вдруг?

Леа вздохнула:

– В таком случае мы ничего не выигрываем. Но ничего и не потеряем.

– Ты потеряешь работу. Хорошо оплачиваемую, кажется. И наживешь серьезного врага.

– Насчет врага еще посмотрим. А работы я все равно лишусь в ближайшее время. Закрытие Бюро -вопрос дней.

Александр восхищенно посмотрел на нее. Хотя он и был старше ее почти на пятнадцать лет, эта женщина поражала его, и он не стыдился в этом себе признаться.

– Четверть миллиона!
– снова сказал Рич.
– Это называется - срубить деньги по-быстрому.

Леа взялась за ручку дверцы.

– Нужно действовать быстро, - сказала она, - мы не знаем планов Серверы. Отправляйся немедленно. Тебе нечего бояться. Меткович тебя не тронет - он не дурак.

– А я и не боюсь, - ответил Александр.

На следующее утро они встретились за завтраком.

– У вас симпатичная квартира, - сказал Ридан, уминая тосты.
– Если не секрет, кто за это платит? Редакция?

– Нет, что вы, -Леа засмеялась, показывая ослепительные зубы.
– Мой шеф способен потратиться лишь на номер во второсортной гостинице. Это, конечно, не касается ведущих репортеров. Те на особых условиях. Пока что я не отношусь к их числу. Я люблю работать в относительном комфорте, продолжала Леа, разливая остатки кофе.
– Приходится раскошеливаться. Надо сказать, это себя оправдывает.

– Интересно, - заметил Ридан, - а вам не бывает здесь одиноко?

– Нет, - ответила Батур.
– Если мне нужны новые ощущения, я всегда их получаю. Я все способна устроить сама.

– Мне приходилось слышать нечто подобное, -равнодушно заметила Нина. От одного человека, он был помешан на мастурбации.

Женщины уставились друг на друга. С первой минуты в их отношениях ощущалась враждебность.

Ван, казалось, смутился сильнее всех: - Мы не совсем вас поняли. Простите.

– Я делаю лишь то, что хочу, - сказала Леа.
– Нравится -да. Нет -нет. Вот и все. Очень просто.

Телефонный звонок прервал этот разговор.

– Минуту, - журналистка улыбнулась. На ее прекрасном лице не отразилось и тени волнения. Покачивая бедрами, она вышла в коридор. Скорее всего, это звонил Рич. Сейчас все решится. Коротко вздохнув, Батур сняла трубку.

– Алло.

– Здравствуй, дорогая.
– Звонкое подпрыгивающее "р" буквально пронзило ей уши.
– Я разбудил тебя?

– Ты позвонил узнать, поднялась я или еще сплю?
– Батур сдержала ярость, но раздражение все-таки прозвучало в голосе. Она тут же пожалела об этом - сейчас было не время ссориться с РЫБКИНЫМ.

– Послушай, что происходит?
– спросил он.
– Ты вернула меня вчера с полдороги, сама куда-то исчезла. Я весь вечер пытался тебе дозвониться. Где ты была?

– Я предприняла кое-что, чтобы задержать Серверу.

– Ну и?..

– Нас опередили. Когда Сервера прибыл на место, там все было оцеплено полицией.

– Ясный перчик...
– протянул удивленно РЫБКИН.
– Вот это новость. И что было потом?

– Не знаю. Полагаю, Орт с Риданом в руках полиции.
– Батур понизила голос, хотя гостиная находилась достаточно далеко и ее наверняка не могли слышать.

– Посмотрим, - сказал РЫБКИН.
– Проверим. Что делать дальше? Ты проинформировала Метковича?

По голосу Рывкина Леа почувствовала, что тот охвачен сомнениями. Выяснить, что полиция вернулась ни с чем, для него не составит труда. И тогда он поймет, что его водят за нос.

– Нет. Я жду его звонка.

– Не забудь сразу же сообщить мне. Я у себя.

– Конечно.
– Леа понимала, что оттянуть время - единственная возможность как-то нейтрализовать Рывкина. Она надеялась, что Александр управится в срок.

– Значит, договорились.

Батур положила трубку и несколько секунд стояла у телефона. РЫБКИН сильно тревожил ее. Он был единственным, за исключением Рича, кто знал ее адрес в Ганьо. Хорошо, что Меткович категорически запретил поддерживать с собой связь всем, кроме Леа.

В гостиной между тем шла острая беседа.

– Ты ведешь себя невыносимо, - говорил Ридан.
– Она спасла нас. А ты хамишь самым бессовестным образом, и это черная неблагодарность. Причем рискованная неблагодарность.

– Не понимаю, - невнятно, потому что рот ее был занят шоколадом, сказала Нина, - почему ты делаешь мне замечания. На каком основании? Ты мне кум, муж? Пошел, знаешь, к черту.

В этот момент вернулась Батур. По лицам гостей она поняла, что была темой их разговора.

– Я только что беседовала со своим другом, - сказала Леа.
– Он все устроил. Ночью вы улетаете из страны. Билеты и документы будут готовы.

– Слава Богу, - Ридан посмотрел на Нину.
– Что скажешь?

– Бесподобно, - вяло произнесла Орт, развалившись на стуле и высоко положив ногу на ногу.
– Раз дело на мази, мне срочно нужно в город.

Нина опять уклонилась от прямого ответа - летит ли она с ним. Ридан уловил это.

Услышав, что она собирается в город, Леа внутренне затрепетала. У нее отлегло от сердца. Она собиралась выдумывать предлог, чтобы увести Орт. То была судьба.

Удача!

– Вы собираетесь ехать?
– доброжелательно спросила Батур.
– И надолго?

– Два-три часа.

– Не против, если я отвезу вас?

Нина пожала плечами: - Пожалуйста, если вам так хочется.

– Решено. Только прошу повременить - я жду важного звонка.

Посмотрев на Ридана, Леа заметила благодарность в его глазах. Вероятно, он беспокоился, что Нине предстояла поездка в одиночестве.

Леа кивнула ему: все будет хорошо. Он понял и улыбнулся.