Обратный отсчет

– А теперь я хотела бы получить мою долю, - Батур подошла к письменному столу.
– Не полагаете же вы, что я стану трудиться бесплатно?

– О нет, этого можно не опасаться, -тут же отозвалась Нина.

Ван шагнул вперед: - Я помню наш уговор. Я готов.

В течение полутора часов Леа выслушивала рассказ Ридана и пребывании у сигнизаторов. Изредка она задавала вопросы. Возле стоял включенный диктофон. Попутно Леа делала пометки в блокноте.

Нина не принимала участия, угрюмо уставившись в телевизор.

Их опять отвлек телефон.

– Это ты?
– донесся встревоженный голос Рывкина.

Казалось, он был чем-то напуган.

– На конкурсе оригинальных вопросов ты бы взял первое место, -холодно сказала Батур.
– Что случилось?

– Послушай, что-то происходит, - торопливо заговорил РЫБКИН.
– Я разговаривал с нашими в Бюро. Мне сказали, что шеф отправился в Пантеон.

– Ну и что?

– Полчаса назад я вышел из гостиницы пообедать. Когда вернулся, портье передал записку. Мне звонили, пока я отсутствовал.

– Кто?

– Роза, секретарша Маальда. Просила срочно с ней связаться.

– Так в чем дело?
– Спокойствие давалось Леа нелегко.

РЫБКИН выругался: - Она не оставила другого номера, дура. А прежний занят все время.

– Полагаю, он тебе ни к чему. Я только что получила необходимые указания.

– Да? Почему же ты молчишь? И зачем звонила Роза?

– Формальность. Ты же знаешь шефа - он любит подстраховаться, сказала Батур, пропуская первый вопрос мимо ушей.

– Что нам велели делать?
– Голос Рывкина звенел от волнения.

– Не по телефону. Я сейчас выезжаю к тебе. Никуда не отлучайся.

Ей потребовалась вся воля. Сейчас их с Ричем спасла случайность Рывкина не оказалось на месте. Меткович наверняка уже имел разговор с Александром. Он мог приказать Рывкину с ней расправиться. Как она упустила такую возможность!

Леа вернулась в гостиную. При ее появлении Ридан и Нина подняли головы.

– Ну и телефон у вас, - сказал Ридан.
– Просто генштаб во время войны.

– Мне требуется отлучиться, - сообщила журналистка.
– Это ненадолго. Прошу никому не открывать и не отзываться на звонки.

Нина фыркнула и отвернулась. Ридан кивнул:

– Хорошо.

Леа отправилась в свою комнату. Она снова надела брючный костюм и черные туфли на высоком каблуке.

Взяла сумочку и вместительный пластиковый пакет. По дороге она заехала в универсальный магазин и сделала несколько покупок.

К гостинице Леа подъехала в половине второго. Напротив через дорогу располагалось кафе. Батур отправилась туда и, очутившись внутри, быстро прошла в туалет. Когда она вновь показалась на улице, ее нельзя было узнать. На ней был длинный светлый плащ, голову украшал парик.

Леа снова пересекла улицу. В вестибюле народу было немного. Несколько праздных подносчиков багажа воззрились на посетительницу. Батур поинтересовалась у портье, в каком номере проживает РЫБКИН. Ей это было известно, но Леа хотела, чтобы ее запомнили именно в этой одежде.

Тщедушный мальчишка в грязной форменной каскетке, с лицом цвета свежих помоев вызвался ее проводить.

Леа твердо отстранила его и вошла в лифт.

Дверь в номер распахнулась от первого стука, словно РЫБКИН караулил за нею. Глаза его лихорадочно блестели.

– Ты что, пил?

– брезгливо спросила Леа, проходя в номер.

– Самую малость, -он последовал за ней по привычке.
– Однако ты и вырядилась! Ну, -сказал он, усаживаясь в кресло с протертой обивкой, -рассказывай!

– Ты успел что-нибудь узнать? Касательно местных фараонов?

РЫБКИН шевельнулся: - Нет. Через часик что-то выяснится... Так какие нам указания?

– Указания следующие, - Леа неторопливо достала сигарету и поместила ее в уголке губ. РЫБКИН то ли забыл, то ли не захотел поднести ей огня, и Батур опустила руку в сумочку за зажигалкой. Ее пальцы при этом коснулись холодного никелированного бока "беретты".

– Если Нина задержана полицией, Меткович хочет, чтобы мы ее вытащили. Любым способом. И как можно скорее.
– Она замолчала.

– Что-о?!
– РЫБКИН вскочил. Он запустил пятерню в волосы и заметался по номеру.
– Да он рехнулся! Мне что, штурмовать полицейское управление?

– Шеф рассчитывает на твой опыт.

– Опыт! При чем здесь, к дьяволу, опыт!
– Он снова уселся. Пальцы его непрерывно ощупывали лицо, словно надеялись отыскать что-то важное. Подожди-ка, - РЫБКИН поглядел на Леа.
– А если их там нет?

– Вот это необходимо узнать. Если мы в том убедимся, то вновь организуем поиски. Меткович пришлет подкрепление. Шеф сказал, что очень надеется на тебя, -повторила Батур.

– "В одном ему только счастье и было, что волосы сильно из носа росли", - с горечью продекламировал РЫБКИН. Но в глубине души он был польщен высокой оценкой шефа.

Он поднялся и отошел к трюмо возле окна: - Хорошо. Насчет сведений из полиции можно не беспокоиться. Подождем чуток.

Леа снова опустила вниз руку и сжала рукоятку пистолета. Медленно и очень осторожно большим пальцем она сняла его с предохранителя. Мужчина стоял к ней спиной. Прекрасная мишень.

– Включи радио, - попросила Батур, - тихо у тебя, как в могиле.

Зазвучала музыка. РЫБКИН вернулся к зеркалу. Леа смотрела ему в затылок. Требовалось совершить короткое и очень простое движение.

Сейчас я сделаю это.

Она вдруг представила забрызганное кровью трюмо.

Ладони ее увлажнились.

Он молчал и слегка притоптывал ногой в такт музыке. Леа посмотрела в зеркало, где было его отражение.

Пальцы Рывкина самозабвенно терзали подбородок. Леа наблюдала, как два указательных нащупывали прыщ, сжали. Прыщ лопнул. Журналистку передернуло. Если бы он видел ее в этот момент, то прекратил бы свое занятие. Однако он не видел ничего.

"Беретта" описала дугу в воздухе и уставилась Рывкину в затылок.

В последний миг он обернулся. Глаза его округлились. Он быстро сунул руку за пазуху, и тогда Батур выстрелила.

Первая пуля угодила ему в подбородок. РЫБКИН взмахнул руками, словно отгонял осу. Пуля калибра 6,35 не всегда убивает наповал.

Второй выстрел разорвал ему грудь. Шатаясь, он сделал несколько шагов к Леа.

До боли закусив губу, она расстреляла оставшиеся патроны ему в живот, почти в упор, подряд, один за другим. РЫБКИН рухнул так, словно из него разом выдернули все кости.