Обреченный десант. Днепр течет кровью

Орлов собрал командиров рот, довел до всех сложившуюся обстановку. Войска Красной Армии ведут бои за переправы. Главным успехом можно назвать создание большого плацдарма у поселка Великий Букрин.

– Хотя поселок великим не назовешь, – весело рассказывал Тимофей Филиппович Юткин, – однако наши оттяпали у фрицев добрый кусок берега. Двенадцать километров по фронту и шесть в глубину. Переправили артиллерию, танки. Несколько стрелковых дивизий и танковых бригад плацдарм держат. А всего захвачено более двадцати плацдармов. Остальные размером поменьше, но идут бои с целью их укрепления.

Орлов зачитал написанный от руки короткий приказ командира воздушно-десантной бригады Петренко. Майор Орлов назначался командиром отдельного десантного батальона на правах полка. Иван Евсеевич Майков утверждался комиссаром.

Командиру и комиссару предписывалось вести постоянные боевые операции, направленные на поддержку наступления Красной Армии. В процессе боевых действий присоединять к батальону разрозненные группы десантников и включать их в состав батальона.

Вечером состоялось построение. Бойцы привели себя в порядок, роты и отдельные взводы стояли ровными шеренгами. Впервые с момента неудачной высадки люди почувствовали какую-то определенность.

Орлов добавил, что командованием принято решение о снабжении десантных частей боеприпасами, продовольствием и медикаментами силами авиации – ночными бомбардировщиками У-2, а также с помощью грузовых планеров. Насчет снабжения многие командиры и бойцы скептически переглядывались.

Все уже знали о тяжелых потерях при высадке многочисленного десанта, допущенных ошибках. Об этом упомянул и комбат Василий Орлов, но не заострял внимание. Да, высадка была тяжелой, имелись потери, но теперь начинаются боевые действия.

– Они у нас с первых часов не прекращались, – в сердцах выругался Павел Чередник. – Сколько людей погибло, а теперь обещают патроны и харчи с воздуха сбрасывать.

В немецких листовках, во множестве сброшенных за последние дни, утверждалось, что самый крупный за всю войну советский десант практически уничтожен. Охранные и полицейские отряды добивают рассеянные по лесу мелкие группы.

Это было не так. Кроме охранных частей и полиции, были сняты со своих участков регулярные моторизованные части, несколько батальонов СС, имевших опыт борьбы с партизанами и десантом. В воздухе дежурили две разведывательные эскадрильи.

Войска снимались с укрепрайонов Восточного вала. Пользуясь ослаблением обороны некоторых участков, части Красной Армии перебрасывали новые подразделения на правый берег, все глубже вклиниваясь в немецкую оборону.

Попытки уничтожить десантников оборачивались ожесточенными боями, в которых немцы и полицейские украинские части несли большие потери.

Это порождало нерешительность, особенно в полицейских частях. Лезть в глубину леса, где сосредотачивались десантные группы, они не стремились, порой уклоняясь от заданий немецкого командования.

На правом берегу Днепра образовался (пусть небольшой по масштабам) новый фронт в тылу врага. Не слишком активные партизанские отряды скреплялись профессиональными военными. Десантные батальоны начали наносить направленные удары.

Глава 7. Десант наносит удары

Теперь лейтенант Федор Морозов являлся официальным командиром роты. Назначен приказом по отдельному воздушно-десантному батальону. Правда, порядковый номер его роты Федора не очень устраивал – рота номер четыре. Далее следуют отдельные взводы и мелкие вспомогательные отделения.

Рота насчитывала семьдесят с небольшим человек, состояла из трех взводов. Ими командовали Илья Якушев, Леонид Бондарь и Николай Шорник, пришедший из другой бригады. Вернее, приплывший.

История младшего лейтенанта, упавшего с парашютом в Днепр, проплывшего на бревне полсотни верст в ледяной воде вместе с бойцом Иваном Михиным, была известна всем. И как прорывались они через вражеские позиции, а Николай застрелил фрица, и после, обойдя посты и засады, вышли на батальон Орлова.

Николай Шорник в роте новичок, но своей решительностью сразу завоевал уважение. Среди взводных тоже своя иерархия. Неофициальным заместителем Морозова считался Илья Якушев, старый товарищ. Второе место сразу завоевал Николай Шорник – командир с опытом, да еще прошедший такие испытания.

Получалось так, что старший по званию среди взводных лейтенант Леонид Бондарь становился третьим, хотя служил в штабе и считал себя грамотнее других. Но неудачная попытка взять на себя командование в первый день высадки, которая привела к потерям, сильно подпортила ему авторитет. Так что жаловаться было не на кого.

Старший сержант Николай Тельпугов, мужик хозяйственный, бойкий, работавший в колхозе бригадиром, стал старшиной роты. Воевал он нормально, но с оглядкой – вперед не лез. Помнил, что дома ждут трое детей и младшие братья и сестры. В десант шел с неохотой, но со временем прижился, привык. В пехоте тоже не сладко.

Павла Чередника едва не забрал к себе комбат Орлов. Снайперов в батальоне было всего два. Старого товарища Морозов с трудом отстоял.

– Что, если рота не своя, то и снайпера можно забрать?

– При чем тут не своя? – пытался поставить Федора на место комбат. – Коллектив один, а снайпер во взводе разведки нужнее.

– Забирайте тогда пулемет трофейный и автоматы, которые в бою отбили. Пускай ваши разведчики от души настреляются.

– Придержи язык, – осадил лейтенанта комиссар Майков. – Если понадобится – заберем.

Но Чередника оставили. Иван Евсеевич Майков видел, что Морозов командир сильный. Сколотил крепкую боеспособную роту. Портить с первых дней отношения было бы неразумно. Павел Зима остался на своем месте, исполняя одновременно должность помощника командира взвода.

Орлов сдержал слово насчет снабжения батальона. Сумел договориться с командованием. Ночью в условленное место были сброшены с легких самолетов У-2 два контейнера с боеприпасами, медикаментами и продовольствием. Накормить с воздуха батальон невозможно, зато по нескольку десятков патронов получили на автоматы ППШ, основное оружие десантников. В цинковых коробках были упакованы патроны для ручных пулеметов.

Тщательно завернутые в телогрейки, лежали три противотанковые мины, взрыватели – отдельно. В другом мешке находились бруски тола, патроны к бронебойным ружьям. Оживление вызвал увесистый вещмешок махорки. Курева не хватало, это был хороший подарок. Партизаны-проводники приносили торбу табака-самосада, но его хватило лишь на день.

И еще через ночь скользнула с отключенными моторами пара легких У-2 и тоже сбросила нужный груз. Только на этот раз самолеты осветили ракетами, а затем перехватила зенитная артиллерия. Светящиеся трассы уткнулись в корпус одного из них. Работали немецкие скорострельные автоматы калибра 20 миллиметров, хорошо знакомые десантникам.