Обретение стаи

Что тут скажешь? Что он приходит домой и включает компьютер? Что единственное время, когда он по-настоящему отдыхает, это когда с ним Катя? Что он уже и сам забыл, когда встречался с друзьями. Кстати… А это мысль. Выходит, все-таки не зря поговорили с отцом.

* * *

В субботу они созвонились с Семеном и решили встретиться. Не по делу, а просто так, пообщаться. Торик пригласил его к себе. Семен опять раздобрел, стал еще шире в плечах. Посидели, попили пива, вспомнили прошлое, помянули бабушку Софию: Семен ведь тоже ее знал, хотя и видел в Кедринске всего пару раз. Но бабушкин сад тогда впечатлил даже его.

Оказалось, Семен работает в кооперативе у какого-то мужика. Платят не особо, зато нет контроля: когда ушел, когда пришел. Главное, чтобы заказы успевал отрабатывать и чтобы клиенты не жаловались на качество ремонта.

Поговорили о музыке. Семен рассказывал, как его пригласили в ресторан поиграть сессионным музыкантом. Материал незнакомый, репетиций нет. Никакого удовольствия. Вместо оплаты просто напоили после выступления. В итоге Оксана категорически запретила ему такие «подработки». Вот Боря Курбатов — тот зацепился, играет в группе, но там басист уже есть. Ярик устроился в ночной клуб. Имеет успех и даже фанатов… когда доползает до сцены.

— Хотел спросить, ты не против, что к тебе Вика иногда шастает?

— Да пусть ходит. Хотя, знаешь, был прикол. У меня как раз подруга дома, и тут заявляется Вика.

— И чего? Картина Репина «Не ждали»?

— Да взрослые люди все, давно не в школе. Но мне не хотелось их знакомить.

— И что, не пустил ее?

— Отправил купить пряников. А как ушла, подругу быстренько проводил. Так что все нормально.

— А подруга не обиделась?

— Да нет вроде. Она у меня спокойная, без лишних нервов.

— Ых, — выразительно вздохнул Семен. — Неужели такие бывают? Я иногда думаю, может, я того… Слишком рано женился? Сейчас бы тоже подруга была… без нервов.

— Ты человек семейный. Это я — перекати-поле.

— А в школе было все наоборот!

Разговор переключился на другое.

— А ты так и бросил ту затею… с электроподогревом?

— Я разочаровался. Одно время пытался подцепить прибор к компьютеру. Помнишь, были «Спектрумы»?

— Конечно, сколько я на нем в игрушки рубился!

— Ну вот, а я надумал через него сделать управление погружениями.

— И как, сделал? — В голосе Семена явно прозвучало сомнение, хорошо приправленное иронией.

— Какой там! «Спектрум» работал очень нестабильно, программу толком записать не на что. И потом: как снять сигнал?

— Так меня бы спросил! Я тогда поставил на всякий случай быстродействующий АЦП, давай покажу. У тебя сам ящик-то живой?

— Живой. Сейчас принесу. Ты мне прямо новые горизонты открываешь! — бросил Торик, не подозревая, что так оно и есть. Буквально.

— Смотри. — Семен ловко откинул крышку, брезгливо сдул пыль и аккуратно раздвинул два шлейфа. — Вот он, стандартный параллельный порт, можешь его программой читать с любой дискретностью. Хотя реально задействовано всего двенадцать разрядов.

— Да ты что! — обрадовался Торик. — Я тут всю голову сломал: как получить сигнал? А ты молодец!

— А то! Ладно, давай еще по кружке, да пойду я.

* * *

Иногда Катя приходила, и они просто вместе смотрели фильмы на видео. Торик все настраивал, удобно откидывался на диване с краю, а Катя ложилась на бок во весь диван, клала голову ему на колени, тщательно расправляла волосы и так и лежала где-то полфильма. А потом потягивалась, садилась рядом, тихо вздыхала и склонялась к нему на плечо. Торик стал смотреть меньше фантастики и больше лирических комедий. Впрочем, такое разнообразие его тоже устраивало. Киоск видеопроката располагался как раз между домом Торика и аптекой, где работала Катя, так что иногда кассеты выбирала и приносила она.

Им очень нравился новый фильм «Американский президент» с Майклом Дугласом. Оттуда в лексикон добавились забавные цитаты и шуточки. Например, когда Кате случалось немного задержаться, Торик спокойно готовил ужин на двоих, зная, что она все равно придет. А когда она все же приходила, встречал ее ритуальным вопросом: «Снова застряла на развязке Дюпон?» В ответ она устало улыбалась, молча мыла руки, обнимала его, неизменно поправляла прическу и проходила на кухню. Она тоже знала, что он ее ждал, приготовил ужин, и теперь все будет мирно и хорошо. Их взаимные ожидания всегда оправдывались.

Это была очень приятная тихая заводь. Порой Торик думал, что он просто не смог бы выдержать прессинга работы в «Оптиме», если бы не эти уютные встречи с Катей. Она придавала ему сил, чтобы переносить трудности жизни, как бы пафосно это ни звучало. Он не пытался размышлять о том, что же нашла в нем Катя, чего хотела она. Катя выбрала его, она была рядом — тихая, спокойная, ласковая. Им хорошо вместе. И так будет всегда.

* * *

Как-то вечером Торик снова достал прибор, усмехнулся, вспомнив встречу с Семеном, протер крышку прибора и включил его. Индикаторы светились, судя по всему, прибор работал. Ладно, пока выключаем. Стандартный параллельный порт? Надо же. Все-таки Семен молодец, еще тогда подумал о возможных расширениях. Параллельная шина плотно вошла в гнездо порта. «Интересно, не сожгу я этой штукой принтерный порт?» — кольнула шальная мысль — все-таки это был его единственный и такой долгожданный компьютер. Да вроде не должно быть никаких эксцессов. Если уж Семен использовал стандартный порт, наверняка знал и формат обмена, и нужные штырьки.

И все равно страшно. Эх, была не была! Торик воткнул другой конец кабеля в принтерный порт компьютера, порывисто вздохнул и запустил прибор, но приготовился при малейших признаках опасности тут же все выключить. Уф, вроде обошлось. Аппаратная связь есть. Теперь дело за программой.

Разработка программы чтения данных заняла почти неделю. Точнее, не так. Самой программой он занимался всего два вечера. Еще два вечера они провели с Катей, а в оставшиеся три дня он приходил с работы таким усталым и вымотанным, что сил хватало только наскоро поужинать и усесться за очередную «бродилку», где можно ни о чем не думать, полностью погрузившись в мир игры.

Еще через неделю получилось не только принимать данные с нужной скоростью, но и записывать их на диск. На тот гипотетический случай, если однажды он научится пусть не расшифровывать их, но хотя бы извлекать полезную информацию. Эта часть плана пока была самой туманной и неопределенной.

В воскресенье Торик так и просидел бы целый день за компьютером, однако за окном сверкнуло, потом еще раз, загрохотало и дробно застучало по стеклу. Он встал и пошел задернуть штору, но остановился, глядя на улицу. В неверном свете молний небо выглядело просто демонически. Июньские поздние сумерки, подсвеченные рыжими фонарями, словно спорили с разгулявшейся стихией. Деревья метались, как неприкаянные души, а шальные прохожие скорее бежали к спасительным дверям. Торик поежился.

Что ж, теперь осталось выбрать время и записать данные одного из реальных погружений. Места на диске хватало, программа и аппаратная часть работают, остальное — дело техники.

И день настал. Торик постарался расслабиться, улегся под сетку, закрыл глаза. Голову привычно щекотали теплые волны. Тихо пришел сон…

* * *

…Запах чего-то старого, немного печного дыма и совсем чуть-чуть — талого снега. Не знаю почему, но он всегда сопровождал Гнездо. Иногда мне казалось, что так дом помнит бесчисленные зимы, выпавшие на его долю. Движение. Скрип половиц. Гудение трансформатора на старом округлом холодильнике. Длинный стол, а за ним, на подоконнике — галерея цветочных горшочков. В самых маленьких — кактусята, а в тех, что побольше, чего только нет. Дом бабушки Софии, Гнездо. У бабушки цветут глоксинии, чайные чашки их цветов ни с чем не спутаешь. Значит, это довольно давно, потом она перестала их выращивать.