Обсидиан и чёрный диорит. Книга первая. Дестан
Шрифт:
Путь наверх вывел на ровную площадку. Не то сильно запущенный парк, не то слегка прибранный пустырь с чахлыми деревцами. Вдали темнеют руины двух домиков, отживших свой век. Подростки не особенно спешили, разбившись парами. Хоть бы не надумали гулять до глубокой ночи…
Теперь Сэм обратил внимание на более чем скромную одежду тинэйджеров. На юношах потёртые джинсы и сильно поблекшие в цветах футболки. У Кости штанины коротковаты, а одеяние Кэпа едва не трескается на могучих плечах. Сразу видно, в какие стороны друзья в последнее время росли.
Мышиное платье Алины ещё до кофточки
Сэм поморщился: он не любил бедность и нужду. Понятно, что перед ним не представители «золотой молодёжи».
Тут недрагоценная молодёжь некстати затеяла игру в «прятки-догонялки» по непонятным правилам, что сделало его положение совсем уж глупым. Он вынужден был просто стоять в ожидании, пока компании не надоест забавляться.
«Наблюдатель из меня получился никудышный, - подумал Сэм, чертыхаясь про себя.
– Торчу как пугало, у всех на виду, и делаю вид, что меня интересуют буквально все надписи, вырезанные на ближайшей берёзке. Курильщику было бы легче. Подвыпившего забулдыгу изображать глупо… Придётся потом думать, как оправдать такое идиотское поведение».
Позиция возле дерева не осталась без внимания тинэйджеров и, видимо, вызвала определённые ассоциации, потому что послышались смешки. Группа двинулась дальше, но теперь юнцы то и дело оглядывались на преследующего их незнакомца.
Тропинка снова немного спустилась и поднялась, а затем, к большому облегчению Сэма, вывела на вдрызг разбитую асфальтовую дорогу в сотне метров от большого участка, обнесённого старым кирпичным забором.
В глубине виднелся внушительных размеров трёхэтажный дом; все окна были ярко освещены, словно хозяева не хотели заботиться об экономии электричества. Дорога шла, как и положено, к воротам: двум створкам из металлических труб, натыканных с должной частотой, чтобы сквозь щели не смог пролезть никакой дистрофик. Нет ни вывески, ни каких-либо иных опознавательных знаков – по крайней мере, в пространстве метров по десять слева и справа.
Впрочем, удивляться нечего: для самой противоречивой в мире страны вполне обычное явление. Дело не в строжайшей секретности объекта или соображениях экономии (свет-то вон как жгут!), а просто… руки никак не доходят, и всё тут. Или не считают нужным афишировать заведение.
У ворот с огромным висячим замком в руках стояла грозного вида пожилая женщина, которая немедленно напустилась на подростков:
– Константин, это безобразие! Если подобное повторится в моё дежурство – я не посмотрю, что вы у нас лучшие ученики! Опоздали – сказать, на сколько?
– Нина Николаевна, простите!
– воскликнул уникум, подтверждая свой лидерский статус.
– Не сработал внутренний хронометр. Совсем скоро заработаю денег, куплю часы… и тогда – никаких опозданий!
– В кино, что ли, ходили?
– значительно мягче спросила женщина.
– Решили шикануть? И на какой же фильм?
– Да нет, на кино денег не хватило. Были в кафе, этом, как его… Там ваш дом неподалёку. Пили одну колу, честное слово!
– Сверчок дурашливо надул щёки, и все покатились со смеху.
–
– Ладно, идите уже!
– махнула рукой Нина Николаевна, не пожелавшая узнать, что значит в объяснении слово «обычные».
– Время позднее… Я переживала, как бы вас в центр не занесло. Там сегодня беспорядки ужасные, погромы…
– Мы вообще-то хотели – футбол посмотреть на большом экране, - сообщил Сверчок.
– Но Алина отговорила, а у неё ведь чутьё. Иначе попали бы точно в передряги. Теперь разве что в записи…
– Да что смотреть!
– с досадой возразил белобрысый крепыш.
– Всё равно наши продули. И кому? Японии!
– Хватит рассуждать, кто кому продул, - прервала его женщина.
– Скоро отбой, и я не желаю вас тут больше видеть.
Вспомнив что-то, она окликнула Капитана, но с ним остановились и все остальные.
– Пока вы гуляли, приезжал господин Штырёв.
Слово «господин» прозвучало из её уст так, словно она хотела всегда видеть его написанным исключительно в кавычках.
– И что?
– Он сказал, что все твои поделки уже разошлись, и желательно как можно быстрее изготовить ещё штук пять-шесть. Нужно разнообразить в размерах. Во всяком случае, я так поняла. Одну сделать большую, на пробу.
– А когда он заплатит, этот Штырёв?
– неожиданно хмуро спросил Володя-Капитан.
– Ведь мне что обещали вначале…
– Владимир!
– укоризненно ответила женщина.
– Ещё на прошлой неделе нам завезли несколько столов и стульев. Совершенно новых, заметь. Всем польза… вспомни, как давно мебель не обновлялась. Тебе надо немного потерпеть, ведь я пока договорилась на обмен. Человек, между прочим, приехал в воскресенье, времени не пожалел. На складе, сказал, есть ещё штук пять столов. Получим их, и тогда договаривайся дальше сам. Необходимые условия тебе созданы, ведь так?
Привратница говорила спокойно и даже ласково, умудряясь одновременно удерживать тяжеленный замок и периодически поправлять сползающие на нос очки. На вид ей было хорошо за шестьдесят, и в волосах обильно пробивалась седина того типа, которая не портит, а скорее облагораживает внешность.
– Стулья, столы… - всё ещё сердито буркнул Володя и махнул рукой.
– Ладно, пошли, ребята!
– Погоди-ка…
Теперь уже Костя-Сверчок подошёл к женщине и, понизив голос, возбуждённо заговорил:
– Нина Николаевна, видите вон того чудика в сторонке? Странный тип. Я его ещё в кафе заметил, он следил за нами… как будто. И Алине показалось, что он её очень долго рассматривал. А когда мы возвращались, и вовсе всю дорогу хвостом за нами плёлся! Да и сейчас – видите? Стоит, никуда не уходит…
– Мне кажется, это шпион!
– мрачно добавил Капитан.
– По виду – иностранец, факт! Чего он тут ошивается?
Все снова столпились возле ворот, а Сверчок предложил:
– Надо не просто закрыться, а подежурить ещё, посмотреть, вдруг на нашу территорию проникнуть попытается. Может, милицию вызвать? Так они могут и до утра не приехать. Помните, когда двое пьяных в прошлые выходные здесь орали и бутылки пустые кидали через забор…