Обсидиан и чёрный диорит. Книга третья. Пятьдесят девять и один.
Шрифт:
Костя, конечно, попробовал. По реакции наставника было понятно, что получилось весьма неплохо.
– Интересно иногда посмотреть на себя не в зеркало, а со стороны, – Селенден даже слегка поаплодировал. – Можешь разоблачаться, для директора тюрьмы у тебя слишком мало знаний обо всех её закоулках. Рост тоже немного отличается.
Сверчок вдруг вспомнил, как активно вчетвером с друзьями в один вечер они обсуждали эффекты оборотного зелья из книги о волшебнике Гарри Поттере. Как здорово, когда можно с лёгкостью представиться кем-то другим… правда, не очень понятно, зачем. Только там было множество заморочек с ингредиентами, долгим приготовлением, сбором чьих-то перхотных волос и мерзко пахнущим варевом. А тут – красота: мгновенно, без тошноты и с контролем времени трансформации: держи себе фигуру, пока рука не отвалится…
– Нет, ну просто замечательное умение! –
– В отношении привидения не уверен на все сто, – счёл необходимым охладить пыл ученика Селенден. – Может, у него кроме зрения ещё какая индикация имеется. А от простой погони – да, раз сто уходил таким способом. Понятное дело, одежду я подбирал, какую можно вывернуть наизнанку и спокойно идти. Ты тоже такую заведи, не пожалеешь.
– Поищу, конечно, – согласился юноша. – А что ты там про проколы говорил?
– А! Было, было дело! Видишь ли, будучи в неких восточных владениях, я решил выглядеть как типичный местный. Но, если привык постоянно иметь дело с внешностью европейского типа, азиатский типаж представляется часто несколько размыто, нечётко, консолидировано. То есть, я замыслил не конкретного, а собирательного тайца. Вроде получилось неплохо, но меня мгновенно арестовали. Потом оказалось, что я как две капли воды похож на местного закоренелого преступника, находящегося в розыске. Выбраться, ясно дело, труда не составило, но факт запомнился. Вот Фарид рассказывал, что он разок перед трансформацией стоял в общественном туалете перед зеркалом и превратился зачем-то… в самого себя. И пошёл себе дальше, удивляясь, что прежняя слежка так и продолжает висеть у него на хвосте. Надеюсь, ты таких курьёзных ошибок избежишь…
Сверчок вышел из тюрьмы утром, когда по принятому в городе расписанию вот-вот должны были начаться рабочие часы. Небольшая усталость чувствуется, но сонливость пока отступила куда-то. Есть надежда, что текущий день удастся нормально выдержать на ногах. Очередное заседание Совета (любопытно, Селенден не будет клевать на нём носом?). Следует заказать скульптуру (чёрт, так и не пообщался с Асторусом, знающим, как лучше это сделать). И, пожалуй, пора навестить Кащеика.
Глава 5. Фермионы и бозоны
Прародитель встретил вернувшуюся свору спокойно, словно ждал чего-то подобного и не верил, что у них получится что-то путное с первого раза. Некоторым призракам показалось, что положение тела гиганта чуть-чуть изменилось – и это была правда. Оставшись в одиночестве, Дестан какое-то время перебирал ногами, пытаясь принять позу, делающую его вид менее унизительным. Тщетно.
Безграмотный выходец из древней Аравии давно привык к современным реалиям, был неплохо образован, в меру одарён разными талантами, приобретёнными за долгую жизнь, и не в меру высокомерен. Но сейчас он чувствовал, что после странного возрождения с ним что-то не так. Всё не так с теми, кто олицетворял сейчас этапы, вехи и целые эпохи – большой коллекцией зелёных человечков, поскольку не хотелось воспринимать их как бесплотных холодных существ. Они слишком самостоятельны, имеют плохо координируемые стремления, и даже собственные планы. А сам он, вдруг оторванный от тех, кем был на протяжении двадцати веков, начинает чувствовать и думать как-то не так. Как-то по-другому. Скорее бы вернуть своё тело – тогда наваждения закончатся, всё придёт в норму. Он забудет унизительный период, когда нужно выслушивать и уговаривать тени своего прошлого. Стереть из памяти всех пиратов, плантаторов, букмекеров – к чёртовой матери! Стёр же Дестан кучу безымянных – какое облегчение, а то пришлось бы иметь дело не с тринадцатью, а почти с шестью десятками ярких индивидуальностей. Взорвать склеп, освободиться от ненужных воспоминаний, смотреть исключительно в будущее! Аминь!
– Командор, у нас проблема, – в обычной развязной манере заговорил джентльмен удачи. – Мы все вываливаемся.
– Куда… вываливаетесь? – удивился Дестан.
– Понятно, куда – на грешную землю. Главное – откуда. Дипломат сказал, что надо лезть в самодвижущийся экипаж, мы и влезли, но сразу выпали. Потом выпали ещё раз. Я хотел пойти и захватить корабль, чтобы плыть в Мексику, но учёный англичанин, который много о себе воображает, предостерёг, что тангаж нас всех погубит. Чёрт, всё забываю, что сухопутные крысы не понимают нормальный язык. Я имею в виду качку. Не с боку на бок, а с носа на корму. Она-то нас и погубит. Решили
вернуться и посоветоваться.– Что случилось, Том? – зеленоватый блин лица с крючком посередине повернулся в сторону инженера. – Я ничего не понимаю.
Бейкер задумчиво почесал нос. У него была манера практически всегда говорить с мрачным выражением, словно он недавно пережил самую большую в своей жизни трагедию. Хотя, возможно, он просто подтверждал своим видом изречение «много знания – много печали».
– Мне самому нужно во всём разобраться, – начал он монолог, который на всём протяжении никто не прервал, хотя практически все слушатели были уверены, что столкнулись с непроходимыми джунглями словесного поноса. Хотя инженер всего лишь излагал известные ему сведения об элементарных частицах. – Сначала я пытался осмыслить текущее состояние наших тел с позиций квантовой физики, и быстро пришёл к выводу, что мы – бозоны, следовательно, не должны подчиняться принципу исключения Паули. До определённого момента моя теория подтверждалась – наши тела могли без проблем накладываться друг на друга, не вызывая отторжения и не порождая силы отталкивания. Но, стоило нам сесть в автобус, как эксперимент показал неверный результат вычислений. Как бозоны, мы обладаем нулевой массой – посему, силы инерции не должны были действовать. Но инерционный вектор, действующий в направлении, строго противоположном разгону, подействовал, кажется, сильнее, чем на обычные тела-фермионы соответствующего веса. В этом, собственно, и суть проблемы. Мы вступили в противоречие с научными постулатами – безусловно, требуется срочное изучение необычного явления, фундаментальные исследования, привлечение лучших умов в области теоретической механики и современная лаборатория. Даже если всё, что я предложил, осуществить невозможно, всё равно нам нужно решить, как на время нахождения в транспорте превращать нас из бозонов в фермионы, чтобы мы, как сказал наш уважаемый Шарль, больше «не вываливались».
Первым молчание прервал плантатор.
– По-моему, я не ослышался. Он два раза назвал нас бизонами. Ну, к «зеленомордым» я как-то уже привык – чего уж, физиономии у нас действительно зелёные. Но с чего вдруг сравнивать нас с животными, если мы падаем на землю? При жизни мне нередко случалось запинаться, поскольку дороги на плантации не идеально ровные, но никому не приходило в голову назвать меня из-за этого быком, а тем более – коровой. А если бы и пришло, то стоило бы образумить нахала хорошим ударом плётки. Думаю, надо потребовать, чтобы он извинился.
– Тем более что он предложил превратить нас в фермионов, – подхватил Жао. – Я уважаю честных фермеров и их традиционные угощения, но фермионы – это какое-то оскорбление, почище, чем лишение земельного надела. За такое морду бьют, милейший, неважно, красная она или зелёная.
– Погодите вы, – досадливо вмешался Дестан. – Я тоже мало что понял из пламенной речи Тома, но абсолютно уверен, что он никого не хотел обидеть. У него просто свой, научный… юмор, понимаете? Мальчик мой, не нужно нам квантовой физики и механики в придачу, неоткуда нам взять академиков и лаборатории. Скажи лучше толком: что тебе нужно из простых вещей, чтобы решить вопрос?
– Думаю, прежде всего – современную литературу, – подумав, ответил инженер. – Возможно, за сорок лет я сильно отстал от нынешних достижений. Нужно найти хорошую библиотеку и взять там хотя бы несколько изданий.
– С библиотекой вряд ли что путное получится, – возразил Сэм. – На руки книги без документов и читательского билета никто не даст, а внутри читать будет затруднительно. Каждый раз придётся ждать, когда разыщут и принесут нужный том, а через полчаса, увидев, что посетитель куда-то смылся, библиотекарь заберёт его обратно. У меня другое предложение. Сейчас в обычных книжных магазинах полки с книгами доступны для обозрения, интересующий экземпляр не возбраняется взять в руки и просматривать сколько угодно. Нужно поискать такой магазин и посмотреть для начала, нет ли там чего подходящего по интересующему нас вопросу.
– Отличная идея, – похвалил прародитель. – Отправляйтесь прямо сейчас. Найдёте что стоящее – обращайтесь в Тома, только не вздумайте прямо в магазине. Лучше где-нибудь за ближайшим углом.
Благодаря Тетереву поиск книжной лавки продлился почти три часа. Двери были широко раскрыты, так что просачиваться не пришлось. Пират заглянул первым, а потом зашёл с таким видом, словно был завсегдатаем подобных заведений. Помещение оказалось внушительных размеров, плотно заставленное выставочными шкафами и многочисленными стендами. За прилавком скучала симпатичная девушка-продавщица, а покупателей не наблюдалось вовсе.