Очень Дикая Охота

Мадам Помфри отлевитировала Дамблдора в угол зала, где оказалась потайная дверь, за которой находилась небольшая, но уютная комнатка с мягкой кроватью, столиком, креслом и шкафчиком.

– Ну вот, - сказала медиковедьма, - здесь Альбус будет в полной безопасности.

Дамблдор радостно закурлыкал. МакГоннагал тяжело вздохнула.

– Ладно, - сказала она, - я сейчас зайду к своим и возьму с них клятву о неразглашении. Потом переговорю с Филиусом, чтобы он взял клятву с мисс Лавгуд. И, думаю, Помону тоже надо предупредить. А Северус отведет мисс Грейнджер в кабинет директора. Позже я подойду туда, и мы с ним введем ее в курс дела. Ох! Ну надо же такому случится!

И она вышла из Больничного крыла.

– Прошу, мисс Грейнджер, - указал на дверь Снейп.

Гермиона затравлено взглянула на него и пошла вперед с видом приговоренного к смертной казни.

До самого кабинета Дамблдора они молчали.

– Сливочная помадка, - сказал Снейп, и горгулья пропустила их внутрь.

– Ну что, мисс Грейнджер, осваивайтесь, - Мастер Зелий широким жестом обвел большую комнату.

Гермиона робко присела на краешек стула. Проснулся и завозился на своей жердочке Фоукс. Потревоженные светом портреты прежних директоров щурились и зевали.

– Что ж вы так скромно, мисс?
– насмешливо поинтересовался Снейп.

– Сэр, - выдавила из себя Гермиона, - я не могу. Правда, не могу.

– Раньше надо было думать, - назидательно проговорил Мастер Зелий, - кстати, что там за история со слухами? И при чем тут Дикая Охота?

Гермиона поежилась. Снейп — это вам не мадам Помфри, с ним отговорки не пройдут. К счастью, дверь в кабинет открылась, и вошла МакГоннагал.

– Ну что ж, - с ходу начала она, - студенты поклялись не разглашать этот инцидент. Где-то здесь у Альбуса были записки по защитным мероприятиям. Надо поискать.

– Э, любезные, - обратился к ним один из портретов, - могу я узнать, почему это вы позволяете себе хозяйничать в кабинете директора в его отсутствие?

– Я очень прошу вас, Финеас, оказать мисс Грейнджер посильную помощь, - вежливо, но твердо проговорила МакГоннагал.
– И вас, господа, тоже. С Альбусом случилось несчастье. Он сейчас находится в Больничном крыле. А завтра, то есть уже сегодня, в Хогвартс приезжает комиссия из Министерства.

– И что?
– переспросил другой портрет.
– Вы, насколько я в курсе, заместитель директора. Заболеть может любой. При чем тут эта девочка?

– Мы не можем раскрыть комиссии состояние Альбуса, - сказала МакГоннагал.
– А кого нам могут прислать на замену из Министерства, страшно даже представить. Надеюсь, вы еще не забыли эту ужасную особу, Амбридж?

Портреты поежились. Дама в розовом оставила неизгладимые воспоминания.

– Значит, если я правильно вас понял, - продолжил тот, кого назвали Финеасом, - изображать нашего коллегу будет эта девочка? Вам не кажется, что это не очень разумно?

– У нас нет другого выхода, - ответила МакГоннагал.
– Привлекать человека со стороны мы не можем. А все преподаватели, кто в курсе произошедшего, должны быть на месте.

Портреты задумались.

– Тогда ладно, - милостиво кивнул Финеас, - мы поможем. Юная леди может на нас рассчитывать.

– Большое спасибо, - пробормотала Гермиона.

МакГоннагал принялась рыться в директорском столе.

– Где же это? Он же сам мне показывал! Где?
– бормотала она в процессе поисков.

– Минерва, - спокойно проговорил Снейп, - может, объясните на словах? Защиту устанавливали мы с Филиусом. Название заклинаний и чар я прекрасно помню. У авроров свои планы, они с Дамблдором, насколько мне известно, не делились. Те меры, которые применяются к ученикам, мисс Грейнджер известны.

МакГоннагал тяжело опустилась в кресло.

– Да, конечно. Спасибо, Северус! Я… просто … это все так неожиданно…

Снейп пожал плечами.

– Полагаю, Минерва, сейчас самое главное, чтобы вы формально вступили в должность. Не знаю, как там все это отображается в Министерстве, и можно ли это как-то скрыть. Но речь идет о безопасности детей. Это сейчас важнее всего.

– Да, конечно. Собственно, совершенно не важно, кто там подписывает документы. Это и раньше часто делали заместители директоров. И эти записи в архивах никто не смотрит специально. Перевести на себя защиту замка я могу. Мы уже отрабатывали это с Альбусом на всякий случай.

– Вот и славно, - подытожил Снейп, - главное - пережить завтрашний день. Я еще до завтрака принесу мисс Грейнджер оборотное зелье. А нам с остальными деканами нужно будет ни в коем случае не оставлять нашего дорогого директора наедине с членами комиссии и всячески подстраховывать.

– Кстати, это уже было, - подал голос один из портретов, - если мне не изменяет память, в 1666 году. Тогдашний директор…

– Я бы попросил… - прошипел портрет с противоположной стены.

– А что тут такого?
– ехидно поинтересовалась седовласая дама в песне.
– И так все знают, что у вас, коллега, был бурный роман сразу с тремя вейлами. И вас изображал ваш побочный сын от магглы, сквиб. А делами занимался ваш заместитель.

Портреты захихикали. Тот, о ком все говорили, громко фыркнул и исчез с портрета.

Гермиона даже рот открыла от изумления. Директора Хогвартса казались ей почти небожителями, лишенными обычных человеческих слабостей. А тут такое.

– В общем, все ясно, - подытожила МакГоннагал, - самое разумное - лечь спать. Утром Северус принесет оборотное зелье. Мисс Грейнджер для разминки поприсутствует в новом качестве на завтраке. А там и комиссия появится.

Гермиона тяжело вздохнула.

– Ничего-ничего, - похлопала ее по плечу декан, - справитесь. А сейчас ложитесь спать. Может, успокоительного зелья у Северуса попросим? Выспаться нужно обязательно.

– Ддда, пожалуйста.

– Я принесу через камин, - кивнул Снейп.

– Что ж, мисс Грейнджер, осваивайтесь. Спальня директора там, - указала МакГоннагал.

– Хорошо.

Гермиона прошла через неприметную дверь.

У директора Хогвартса была большая и захламленная спальня. Слишком много мебели, драпировок, ковриков. Все ярких, прямо-таки кричащих расцветок. Странно, что пожилой человек чувствовал себя в такой обстановке комфортно. Сама Гермиона никогда бы не поставила у себя в комнате ни алых с золотом пуфиков, ни обитых парчой вычурных диванчиков (или как они там называются, козетки, канапе?). Герб Гриффиндора над балдахином огромной кровати тоже смотрелся нелепо, если не сказать дико.

Девушке стало не по себе. Почему она не может провести эту ночь в своей постели? Или это нужно для гарантии, что она не проболтается о грядущей подмене? Чтобы была под рукой?

Послышался шум камина. Затем кто-то постучал в дверь и, дождавшись приглашения, вошел. Снейп протянул Гермионе хрустальный флакон.

– Вот. Вполне выспитесь. Мы с Минервой зайдем рано утром, чтобы проконтролировать ваше преображение.

– Сэр, - неуверенно проговорила Гермиона, - а можно я проведу эту ночь в башне Гриффиндора?