Очень приятно, бездомный тэнгу

Хару обернулся и помахал им на прощание, дети запищали, рассмеялись и разбежались в разные стороны, а ёкаи покинули деревню на холме и спустились на луг. Двигались они уже не по заливным полям с рисом, их окружали разнообразные пока ещё зелёные колоски, колыхающиеся на ветру, невысокая трава.

Акико шла чуть впереди, как будто возглавляла их отряд, следом шёл Хару, а за ним Сота и Хибики с мешками на плечах. Дети не спустились с холма за ними, а что-то радостно закричали и засвистели. Солнце сияло в самом центре неба, шёл час лошади (Час лошади — с 11:00 до 13:00), путникам предстояло за день пройти как можно дальше. Они не представляли, как далеко находилась пограничная деревня, о которой рассказал старейшина, но решили поторопиться. На бег не переходили, чтобы сохранить силы, но шли в достаточно быстром темпе, вскоре миновали луг, на котором солнце припекало под тёмными накидками, и оказались в лесу.

— Может, передохнём? — предложил запыхавшийся Хару и с надеждой посмотрел на друзей.

— Молодой господин, но мы всего ничего прошли, — возразил низкий Хибики, который хоть и нёс тяжёлый мешок с провизией, но не так сильно устал, чтобы делать привал. Однако оценив вид Хару, он только мог вздохнуть. Хорошо, что молодому господину не отдали мешок или даже лук, иначе бы они и до леса не дошли.

— Чуть-чуть посидеть, — молящим голосом попросил Хару, как будто господином здесь был не он.

— Тебе нужно их разрешение? — с ехидной улыбкой поинтересовалась Акико, догадываясь, что по статусу те двое тэнгу были ниже.

— Конечно, — тут же выпалил Хару. — Мы же друзья.

— Давайте отдохнём, — заключил Сота, бросил мешок на землю и сам плюхнулся у дерева. Не медля ни мгновения, белый тэнгу сразу же расположился рядом и потянулся, Хибики оставалось лишь вздохнуть и снять свою ношу.

— Молодой господин сильнее всех устал, — хихикнул Сота, насмешливо посмотрел на Хару и поспешил добавить: — Дольше нас на земле находится всё-таки.

Но даже так Хару не понял, что над ним посмеялись — не заметил в этом ничего обидного, а согласно закивал, свернулся клубочком у дерева, чуть голову на спину не закинув, словно спящий ворон, и мирно задремал. Шею он попытался свернуть, как часто делают птицы, но не вышло, поэтому оставил голову на плече.

— Я принесу воды, — решил Хибики и отправился на поиски какого-нибудь ручья.

Акико глянула на дремлющего Хару и отдыхающего Соту и всё-таки незаметно юркнула за светлым тэнгу. Она держалась на почтительном расстоянии, старалась оставаться в тени деревьев, но внимательный Хибики почти сразу подал голос:

— Зачем ты следуешь за мной?

Широко улыбнувшись, она вышла из-за ствола дерева и молча догнала тэнгу.

— Почему вообще хвостиком ходишь за нашим молодым господином? Чего ты добиваешься, каких целей преследуешь?

Большую часть времени Хибики молчал, но сейчас решил расспросить вынужденную попутчицу.

— Почему нет? — она пожала плечами и неторопливо двинулась вперёд, прислушиваясь к звукам леса. — Вас же тоже не изгоняли из этого вашего дворца, но всё равно последовали за ним?

Хотя она и сказала это в форме вопроса, всё равно была уверена, что говорила истину.

— Не твоё дело, — сердито отрезал Хибики, настороженно поглядывая на неё.

— А меня расспрашиваешь. Вдобавок, нам какое-то время придётся странствовать вместе, а вместо ответа на мой вопрос грубишь?

— Молодой господин ещё неопытный ребёнок.

Акико широко улыбнулась, золотистые глаза цвета ямабуки оценивающе пригляделись к светлому тэнгу.

— Разве вы не ровесники?

— Если тебя это волнует, — в огненно-рыжих глазах Хибики блеснул недовольный огонёк, — то почти ровесники, я на год младше.

— Вот почему ты такой низкий, — тихо хихикнула она себе под нос. Тэнгу расслышал её слова, но реагировать на них не стал, а вместо этого потребовал:

— Теперь объясни, что ты тут забыла.

Улыбка Акико вдруг стала не такой широкой и весёлой, а какой-то грустной.

— У меня нет дома и семьи, в этом мире я знаю только Хару.

Хибики нахмурился.

— На жалость только давить не надо, найди себе других ёкаев и ходи за ними.

Они продолжали идти по лесу, шурша осыпавшимися подсохшими листьями и хрустя мелкими ветками, пробирались через кусты, ловко проходили мимо нависающей паутины.

— А если я скажу, что выбрала Хару? — вдруг заговорила Акико. — Пусть я и знаю вашу историю без подробностей, но я поняла, что вы хотите защищать его. Я тоже хочу. Я не желаю ему зла, — она виновато опустила взгляд. — Мне жаль, что я напугала его.

— Извини, но даже если ты говоришь искренне, я тебе не доверяю, — отрезал Хибики, заставив девушку замолчать.

Она прикусила губу, но не сказала больше ни слова. Думала, что с этим тэнгу будет проще договориться, чем с более агрессивно настроенным Сотой, как ей показалось, но всё не так легко, а унижаться не хотелось.

Хибики тоже не был плохим, лишь искренне заботился о Хару. Ночи в ручье с трясущимся и мечущимся от кошмаров молодым господином оказалось достаточно, чтобы внутри него пробудилась ненависть к виновнице. Даже если Хару разрешил ей искать Асахи вместе с ними, бдительный Хибики не планировал расслабляться.

Некоторое время они так и шли в тишине, нарушаемой лишь еле доносящимся пением птиц и шуршанием насекомых, пока не послышался плеск воды. Где-то вдали вода билась о камень, Акико и Хибики одновременно повернулись на этот звук и устремились к его источнику. Из одежды светлый тэнгу достал узкий, но достаточно длинный сосуд, присел у ручья и набрал воды. Акико тоже опустилась рядом, зачерпнула воду руками и жадно отпила. Одного глотка не хватило, она сделала ещё один, затем умыла лицо. Наполнив сосуд, Хибики придержал его коленями, тоже зачерпнул руками и жадно испил желанной воды.

— Как мне к вам обращаться? — вдруг поинтересовалась Акико, когда оба поднялись на ноги.

Хибики спрятал сосуд в одежде и взглянул на девушку.

— Раз к нашему молодому господину ты обращаешься по имени, то и к нам стоит также, — в итоге заключил он и, не собираясь продолжать диалог, двинулся обратно в сторону, откуда они пришли.

Акико последовала за ним. Хотя она всю жизнь и провела в опечатанном храме, ориентироваться в лесу не составляло большого труда. Все деревья и кусты казались разными, поэтому она примерно представляла, куда именно идти.

— Хибики, — вдруг произнесла она имя светлого тэнгу. — Я не прошу сразу начать мне доверять, но дай мне шанс, пожалуйста.

Огненно-рыжие глаза устало взглянули на неё.

— Барышня, молодой господин в любом случае решил, что ты идёшь с нами, а никакие твои слова не убедят меня.

Он говорил не сердито, а спокойно и осознанно.

— Пока ты ела своего человека, перепуганный молодой господин не знал, куда ему деться, как пережить увиденное, — надавил он на больное. — Не ты провела с ним ту ночь, а мы с Сотой.