Очередной грех

– Я не знаю, но Блю, кажется, думает так. Я немного склонен думать, что она может быть права. Они стали хорошими друзьями, так что она знает, о чем говорит.

Думаю, он раздумывает над моими словами.

Время, чтобы забросить еще один крючок.

– Блю думает, что ты станешь хорошей партией для Лорны. Я надеялся обсудить это с тобой сегодня вечером, но вижу, мы с Блю ошибались.

– Да. Ошибались.

Он подносит стакан с виски к губам и опрокидывает его в себя, выпивая залпом.

– Похоже, придется искать в другом месте. У тебя есть какие-либо предложения? Ты не замечал кого-нибудь из братьев, проявляющих к ней особый интерес?

– Нет.

– Вы работаете с ней почти каждый день, она у тебя, как на ладони. Неужели тебе не приходит никто в голову?

– Нет.

– Я расспрошу тут и там. Она очень красивая девушка. Уверен, немало братьев согласятся взять её в жены.

– Делай, как знаешь.

Лейт откидывается на стуле.

Он любит Лорну. Я уверен в этом. Кто бы подумал? Моя жена — вот кто. Еще немного - и ее официально можно будет назвать сводницей.

Я приканчиваю свое третье виски, когда отец занимает место, чтобы поговорить с братьями.

– Орден ударил снова. Они нанесли главный ущерб.

Он объясняет события ночи.

– У нас нет иного выбора, кроме как быстро принять ответные меры и забрать то, что предназначено для наших новых ирландских союзников.

Дальше происходит некий диалог между братьями и моим отцом с Абрамом, постоянно прерывающим его мысли. Он откровенно не выдерживает моего отца, являющегося его начальником.

У Ордена есть три главных склада, о которых мы знаем. Мы приняли решение, что Братство разделится на три группы и обыщет каждый склад в одно и то же время. Они не ожидают, что мы разделимся. Это произойдет в пять утра.

Дерьмо. У меня останется совсем мало времени до самолета. Я не смогу управлять ситуацией, даже если все пойдет отлично.

Я так задолбался.

Я пытаюсь уснуть хоть на несколько часов, чтобы отдохнуть перед нападением, но бесполезно. Я волнуюсь за Блю, и о том, успею ли я завтра.

Я звоню ей прежде, чем уезжаю, чтобы присоединиться к братьям. Очень рано. Я знаю она спит, но я хочу уверить ее в последний раз, что я твердо решил быть там, когда ей будут пересаживать эмбрион.

– Я доверяю тебе, Брек. Я знаю, что ты будешь здесь.

Я не говорю ей о приближающемся набеге. Ей не нужно знать о таком перед важной для нас процедурой. Но моя мама должна знать — на всякий случай.

– Можешь передать трубку маме?

Моя мать отвечает.

– Мама. Мне нужно, чтобы ты была в курсе того, что происходит, в случае, если я не приеду вовремя. Было еще одно нападение Ордена. Они забрали все оружие для ирландцев. Как ты понимаешь, мы должны вернуть его. Я остался, чтобы провести один из трех набегов за несколько часов до моего отъезда. Очень возможно, что я не сяду на самолет. Если это произойдет, мне нужно, чтобы ты была рядом с Блю и помогла ей пройти через процедуру. Успокой ее. Скажи ей, что мой полет был отсрочен или что-нибудь еще. Главное не позволяй ей беспокоиться.

– Конечно, сын.

– Ребенок не имеет никакого отношения к тому, что ожидает от него Братство. Он только наш, не их.

– Я и не думала иначе.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я пообещал ей, что не заберу нашего сына от нее. Я не сделаю то, что папа сделал с тобой.

– Я не могу выразить, как я горда тобой. Но ты должен знать, что с этим решением придет и куча проблем с твоим отцом и с Братством.

– Знаю, и мне плевать. Я слишком сильно люблю ее, чтобы рискнуть вызвать ее ненависть, если поступлю иначе.

Я просто надеюсь, что она не возненавидит меня, если я не успею вовремя.

Три набега на трех складах Ордена. Я веду один, пока мой отец с Абрамом возглавляют другие два. Моей команде поручают наименее вероятное местоположение для сокрытия нашего украденного оружия. На этот раз я благодарен за это, но не потому что я боюсь борьбы. А потому что так я, вероятно, успею на свой самолет, если, конечно, не попаду в перестрелку.

Я даю инструкции каждому из моих мужчин, и они занимают свои позиции. Мы окружаем склад Ордена. Точно в пять часов я даю сигнал напасть. Мы срываемся в металлическое здание через два входа, находящихся напротив друг друга.

Место кишит членами Ордена, поэтому я даю сигнал открыть огонь. Как тяжело. Это может означать только одно: наши поставки для ирландцев лежат здесь.

Выстрелы раздаются вокруг меня, отчего я вынужден отступить и спрятаться позади деревянной грузовой коробки. Я приседаю, прижимаясь к ней спиной, ища безопасный путь подойти ближе. Замечаю наверху подиум - прекрасное положение для четырех моих лучших снайперов. Я двигаюсь к нему, чтобы занять для них выгодное место.

Один из моих мужчин бежит, чтобы присоединиться ко мне, и внезапно начинает падать. Я двигаюсь быстро, хватая его под руки, таща в безопасное место. Он сжимает свою грудь, кровь пропитывает его рубашку.

– Меня ранили.

– Да.

Я рву его рубашку, чтобы оценить рану. Я не доктор, но видел много огнестрельных ран. Слишком много.

– Это просто поверхностная рана. Джейми без проблем тебя заштопает.

– Ты должен разбираться в этом, после тех двух раз.

Он смеется, но его смех прерывается слабым кашлем. Темно-красные потоки появляются в углу его рта.

– Я все понимаю. Ты не должен притворяться.

Я не знаю, что сказать. Этот человек заслуживает лучшего, чем умереть на холодном бетонном полу нашего врага, прячущимся позади деревянного ящика.

– Скажи моей жене, что я люблю ее. И если у нас родится мальчик, она должна назвать его в честь меня. Передай ей это.

О, Боже. Его жена беременна. Я не должен был делать этого, потому что мы находимся под долбанной перестрелкой, но я чувствую, что должен достать из его кармана телефон.

– Ты можешь сам сказать ей об этом.

Прикладываю телефон к его уху и пытаюсь не подслушивать то, что должно быть частным разговором между умирающим человеком и его возлюбленной, но это невозможно, несмотря на звук перестрелки вокруг нас. По мере того, как жизнь покидает его, голос все стихает.

Его жизнь закончена, только чтобы возродится в лице его ребенка, которого родит его жена.

Я провожу пальцами по его векам, закрывая их.

– Я буду заботиться о твоей семье.

Мне нужно принять решение. Использовать гнев в качестве оправдания принять ответные меры преждевременно или потратить время, чтобы прийти в себя и реагировать рационально здравому разуму. Решение четкое. Я делаю глубокий вдох и заряжаю винтовку.

Я спокоен. Устойчив.

Один за другим со всех направлений мы с мужчинами снимаем каждого члена Ордена. Огонь замолкает после того, как мы снимаем последнего.