Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)
Шрифт:
На юге, в Переяславле, в это время развертывается борьба с половцами. С 1162 г. учащаются их набеги на Поросье. В 1167 г. Олег Святославич предпринимает, в ответ на набег половцев на Новгород-Северское княжество, удачный поход в пристепную область, и хан Боняк был разбит. В это же время другая орда половцев хозяйничала в Переяславльской земле и дошла до самого Переяславля. Половцы разбивают отряды боярина Шварно, причем сам Шварно погиб в бою. Большое количество сельского населения и побежденных дружинников было взято в плен половцами. [943] В 1168 г. Ростислав Киевский и Глеб Юрьевич Переяславльский выходят с дружинами в степи, навстречу купеческим караванам гречников и залозников, которым угрожали половцы. Подобного рода случай уже имел место в 1165 г. [944] В 1168 г. Олег вместе с Ярославом Всеволодовичем предпринимает поход в степи и «взя Олег веже Козины и жену и дети и злато и сребро». [945] Олег Святославич, Всеволод Святославич, Святослав и Ярослав Всеволодовичи, по инициативе Мстислава Изяславича, нового князя киевского, идут в степи Левобережья. Бои происходили у Угла, Снепорода, Черного Леса и Оскола. [946] Войны северских князей с половцами отличались от войн киевских и переяславльских князей, стремившихся к нанесению ударов, половцам в самом центре половецких степей. Союз северских князей с половцами восходит еще ко времени Олега Святославича. Благодаря этому факту, а также тому, что почти вся Северская земля была удалена от половецких степей и открытой для половецких набегов оставалась лишь восточная граница (но и та в известной мере была защищена лесами Оки и правого берега Сейма), число половецких набегов на Северскую землю невелико, всего их было семь. Собственно, на Черниговщину половцы нападали всего три раза: в 1068, 1078–1094, когда они действовали часто и как приглашенные князьями вспомогательные войска, и, наконец, в 1187 г. В то же самое время на Переяславщину половцы нападали девятнадцать раз, на Поросье — двенадцать, на собственно Киев — четыре и на Рязань — четыре раза. Остальные четыре удара половцев были направлены на Новгород-Северскую землю, которую защищал Курск с Посемьем. Недаром в «Слове о полку Игореве» куряне выступают как опытные воины, закаленные в боях с половцами. [947] У Северского Донца и левых притоков Днепра в то время кочевало большинство половцев. Здесь были половецкие города, хотя и заселенные, по-видимому, не половцами, но тем не менее им принадлежащие. В этом районе происходил процесс оседания половцев-кочевников на землю, росло оседлое
943
Там же. С. 527.
По совершенно непонятным обстоятельствам в одной своей работе В. Ляскоронский датирует этот поход 1165 годом («История Переяславльской земли с древнейших времен до половины XIII столетия», с. 400–401), что неверно, тогда как в другой работе указывает правильную дату — 1167 год («Северские князья и половцы перед нашествием на Русь монголов», с. 4).
944
Ипатьевская летопись, с. 526, 528.
945
Там же. С. 532.
946
Там же. С. 539–540.
947
Голубовский П. В. Печенеги, торки, половцы. С. 83, 86, 103–105.
Равным образом и последние переходили на службу к русским князьям и растворялись в среде боярства. Взаимопроникновение социально-культурных начал обоих обществ приводило к руссификации и христианизации половецкой верхушки не только при переходе ее на службу к русским князьям, но даже и в том случае, если она оставалась у себя в степях. Появляется смешанное русско-половецкое население пристепной полосы, укрепляются связи русских феодалов-князей и бояр и кочевников — степняков-тюрок. В половецких вежах появляется христианство. Лавор, половец, спасший Игоря Святославича, женится на дочери тысяцкого Рагуила и становится боярином. Таким же был и Василий Половчанин. Черниговские князья дают приют сыну Итларя, брату Шаруканя, Георгию Ивановичу, также ставшему черниговским боярином. На сцену выступают русифицированные половецкие ханы, язычники и христиане: Глеб Тириевич, Юрий Кончакович, Роман Кзичь, Даниил Кобякович, Ярополк Томзакович, Даниил Колубицкий и др. [948] Процесс ассимиляции не нов, начался он давно и породил «черных клобуков», берендеев, торков, каепичей, коуев, турпеев, переяславльских торков, печенегов и «домашних» «поганых» — половцев, в которых следует усматривать остатки тюркского населения степей и отдельные колена кочевых народов, начиная от болгар и кончая половцами. Все эти племена и колена данников русских князей, жившие на русской земле, кочевые, полуоседлые и оседлые, были племенами тюркского происхождения, ассимилирующимися в среде окрестного русского населения, чему способствовало вхождение их в состав русских княжеств: Киевского, Переяславльского, Черниговского и Новгород-Северского в качестве составной их единицы. Они не были чужеродным телом в социальном и этническом организме этих княжеств, а одним из составных элементов южнорусского феодального общества, неразрывно связанным с ним и представляющим часть данного целого. [949] «Дикие» половцы не представляли собой, как и Русь, единый политический организм, и столкновения князей с половецкими ханами часто носили локальный характер. Тогда, когда, например, с половцами официально был заключен мир, отдельные ханы на свой страх и риск, преследуя свои частные интересы, предпринимали набеги на русские княжества. Князья, в свою очередь, часто нападали на половцев, преследуя также свои частные интересы. Это были или походы князей в ответ на набеги половцев (как, например, в 1103, 1112, 1116, 1120, 1168, 1185, 1199, 1202, 1215, 1218 гг.), [950] или же походы, целью которых были завоевание и установление контроля над торговыми путями. Один из походов северских князей, а именно, поход Игоря Святославича, предпринимается с целью, ни много ни мало, как возвращения северским князьям далекой, богатой, давно ими уже потерянной Тмутаракани. Походы северских князей в большинстве своем — ответы на налеты половцев. Половцы под давлением русских дружин отходят все дальше и дальше вглубь степей. [951] К половцам мы еще вернемся, а сейчас обратим наше внимание на Киев.
948
Затыркевич. О влиянии борьбы между народами и сословиями на образование русского государства в домонгольское время. С. 148–152.
949
Пархоменко В. А. Про культуру тюрків нашего степу XI–XIII вв. // Східні світ. 1928. № 3–4; Его же. Киевская Русь и печенеги // Вторая конференция археологов СССР в Херсонесе. 1927; Срезневский И. И. Русское население степей и южного Поморья в XI–XIV вв. ИОРЯз и Сл. Т. VIII. Вып. IV. С. 319; Затыркевич. Ук. соч.; Голубовский П. В. Печенеги, торки, половцы до нашествия татар; Аристов Н. Я. О земле половецкой.
950
Полканов А. И. К вопросу о конце Тмутараканского княжества // Известия Таврического о-ва истории, археологии и энтографии. 1929. Т. III. С. 47–48.
951
Ляскоронский В. Северские князья и половцы перед нашествием на Русь монголов. С. 1–3.
Борьба за Киев вступает в новую фазу. Андрей Юрьевич Боголюбский посылает своего сына Мстислава в Киев изгнать Мстислава Изяславича. К Мстиславу Андреевичу примыкают северские князья, и Святослав Всеволодович шлет ему на помощь черниговские дружины под командованием своих сыновей Олега и Игоря. Киев был взят 8 марта 1169 г., Мстислав Изяславич изгнан, но Андрей не вокняжился в Киеве. Суздальские дружины разграбили Киев и вывезли ценности в Суздаль. Сам же Андрей остался в Суздале, посадив в Киеве брата своего Глеба. Этот поступок Андрея объясняется тем, что ко второй половине XII в. рост и укрепление отдельных княжеств, наряду с теми внутренними причинами, которые привели Киев к упадку, делали Киев лишь одним из центров древней Руси и даже не первостепенным. Более заманчивым для Андрея Боголюбского оказался Ростово-Суздальский край; его не интересовал клонившийся к упадку Киев.
При Глебе половцы вторглись в Переяславльскую землю и на Правобережье, у Корсуня. Глеб вынужден был заключить мир с левобережными половцами, а правобережные, опустошавшие область у Полонного и Семыня были разбиты объединенным отрядом берендеев и переяславцев, во главе которого стоял брат Глеба, Михалка. Вскоре последовал и поход Мстислава Изяславича, поддержанного галицким князем и черными клобуками, на Киев, захват его и бегство Глеба снова в Переяславль. В 1171 г. усилиями Глеба и Давида, выставивших рати переяславльские и вышегородские под командованием тысяцкого переяславльского Григория, берендеев и «диких» половцев Кончака, и благодаря измене галичан, Мстислав Изяславич снова был изгнан из Киева. Киевский стол последовательно занимают Глеб, умерший в 1172 г., Владимир Мстиславич, ставленник Ростиславичей, и Роман Ростиславич, посаженный Андреем Боголюбским, распоряжавшимся фактически киевским столом. В это время половцы вторгаются в Поросье и в Переяславльскую землю, где оперировали Кобяк и Кончак, разорившие окрестности Баруча и Серебряного. Одновременно половцы сами подверглись нападению со стороны Игоря Святославича, который успешно действовал на Ворскле, у Лтавы. Преградив путь возвращавшимся с грабежа Переяславльской земли половцам, он напал на них, разбил и отнял добычу. Этот эпизод подтверждает высказанное выше предположение о характере борьбы северских князей с половцами, ибо поход Игоря был ответным ударом на налет половцев, хотя Игорь во время похода в степи не знал, что половцы проникли в Переяславльскую землю, и действовал, очевидно, вовсе не из мести. Случайно только Игорь оказался своеобразным мстителем за разоренные города и села Переяславщины. Отнятую у половцев добычу он, по-видимому, совсем не собирался возвращать законным владельцам. Игорь Святославич по отношению к половцам поступал приблизительно так же, как Кончак и Кобяк по отношению к Переяславльской земле, и трудно сказать, что заставило его преградить путь возвращавшимся в степь половцам — стремление ли отомстить за налет, произведенный, кстати сказать, не на его землю, или же желание отобрать награбленное половцами. Второй его поход на половцев, как это мы увидим дальше, носит иной характер. Интересно отметить, что именно Игорь выступает как князь-борец с половцами, представляя собой в этом отношении в веренице северских князей, сменявших один другого, довольно своеобразную фигуру.
В 1174 г. по инициативе Ольговичей, подстрекавших Андрея, недовольного Романом Ростиславичем, отказавшимся выдать боярина Григорья Хотовича, которого подозревали в отравлении Глеба, предпринимается поход двадцати князей на Киев. Ополчением фактически распоряжался, как старший, князь Святослав Всеволодович. Действия этого войска были неудачны. Святослав претендует на киевский стол и на короткое время его занимает, изгнав оттуда Ярослава Изяславича. Но междоусобица в Северской земле, где действовал против него Олег, князь новгород-северский, заставляет его отказаться от Киева. Олег не был популярен, и стародубские и новгород-северские горожане стали на сторону Святослава Всеволодовича. Дело ограничилось разгромом Лутавы, Моровийска и сожжением окрестностей Стародуба. Так кончилась усобица 1175 г. [952]
952
Ипатьевская летопись, с. 542–599.
С этого момента Святослав Всеволодович начинает борьбу за распространение влияния северских князей на соседние земли. После смерти Андрея Боголюбского он сажает его братьев, живших в Чернигове, в Суздаль. Олег Святославич тоже начинает действовать; он разбивает рязанского князя Глеба и отнимает у него Свирельск.
В скором времени обстоятельства помогли Святославу вмешаться и в дела Киева. Половцы ворвались на Поросье; посланные против них Романом Киевским князья Ярополк, Борис и Роман действовали недружно и были разбиты. Святослав обвиняет Романа в неспособности защитить землю от набегов половцев и, опираясь на черных клобуков, больше всего пострадавших от налета кочевников, занимает Киев. Киевское боярство также было недовольно неудачливым князем и выслало еще ранее послов к Святославу, очевидно предлагая ему занять киевский стол. На некоторое время Киев вернули Ростиславичи, но затем отдали его Святославу. Святослав начинает сколачивать блок князей против Суздаля. Положение примыкавшей к Суздалю Северской земли действительно было незавидным. Когда был силен Киев, Северская земля боролась с ним, так как именно Киев посягал на ее самостоятельность. Теперь Киев ослабел, бояться его было уже нечего, и он часто становился добычей северских князей. Зато усиливалась Ростово-Суздальская земля. Ее мощь росла, и в сферу ее влияния попадали соседние земли — Рязано-Муромская и Новгород. Эта грозная сила со временем могла раздавить и Северскую землю, подчинить ее себе и, в таком случае, северские Ольговичи выступили бы «подручными» суздальских князей. Святослав начинает против Суздаля борьбу, в которой Киев оказался просто дополнительным орудием в руках Святослава. Киев сам по себе так же мало привлекал Святослава, как и Андрея Боголюбского, но обладание Киевом все же усиливало северского князя, и нельзя было игнорировать ни одной мелочи в борьбе с таким серьезным соперником, как суздальский князь. В противовес ему Святослав начинает сколачивать блок князей. Он поддерживает усобицу в Суздальской земле между Всеволодом и его племянниками Ростиславичами (на помощь которым пришел Глеб Рязанский), посылая в помощь Всеволоду Олега и Владимира Святославичей, но в то же время он не дает ему усилиться, требуя освобождения захваченных в плен Всеволодом его соперников-князей. Подорвать силу Всеволода ему не удается, и начинается борьба, часто прикрываемая внешне дружескими отношениями (Всеволод, например, выдает свою племянницу за Владимира Святославича). В 1180 г. по инициативе Святослава Всеволодовича в Любече съехались северские князья: Игорь Святославич, сидевший после смерти Олега Святославича, последовавшей в 1178 г., в Новгород-Северске, Ярослав, князь черниговский, Всеволод и сам Святослав. Съезд князей, очевидно, был созван для обсуждения вопроса о борьбе с суздальским Всеволодом, как предполагает П. Голубовский. [953]
В это время испытывает давление со стороны Суздаля Рязань, и недовольством рязанского князя Романа воспользовался Святослав, обещая ему помочь против Всеволода. Всеволод разбивает и рязанцев, и высланного Святославом им на подмогу Глеба Святославича. Первая попытка ослабить Всеволода потерпела неудачу. В том же 1180 г. новгородцы из боязни усиления суздальских князей приглашают к себе на стол Святослава. Вокруг Суздаля смыкается кольцо врагов, но планам Святослава помешали Ростиславичи, а его попытка убить Давида Ростиславича не увенчалась успехом. В свой план Святослав посвятил лишь жену и Кочкаря и не «поведе сего моужем своим лепшим». [954] Старшая дружина, обойденная Святославом, к чему она не привыкла, так как князь обычно с ней советовался, не поддержала его, и Давид успел скрыться. Поведение. Святослава во всей этой истории свидетельствует о том, что при дворе его усиливается вместо старшей дружины «молодшая»: отроки, детские и т. п., из среды которых, очевидно, вышел и Кочкарь. Для того времени это явление очень характерно. Старые «мужи хороборствующие» уступают свое место слугам-воинам, которые в мирное время выполняют ряд функций по управлению вотчиной князя в качестве тиунов и слуг и одновременно являются княжескими уполномоченными по управлению мелкими городами — посадниками и своеобразными чиновниками князя (мытниками, вирниками, ябедниками, мечниками и т. д.), а в военное время выступают в качестве молодшей дружины: детских, отроков, ядра княжеских войск. Боярство непосредственно не связано с хозяйством князя, занятого устроением и эксплуатацией собственной вотчины, и князю, естественно, ближе становится именно указанная группа мелких феодалов, слуг-воинов. В составе дружины князя остаются и отживающие свой век «мужи хороборствующие», воины-дружинники, не связанные ни с хозяйством князя, ни с собственным землевладением и живущие за счет княжего жалованья и участия в военной добыче князей. Их значение падает, и из их среды, среды «мужей отцов», «старых съветников», часто и исходит протест против усиления «молодшей дружины», тесно связанной с князем, сопровождающей его в походах и управляющей его хозяйством и «волостью», «отчиной». Неудача и раскол среди дружины заставили Святослава отойти на левый берег Днепра на соединение с остальными северскими князьями. Киев был немедленно же занят Рюриком Ростиславичем, а Давид занял Смоленск. Святослав идет на Всеволода выручать взятого им в плен Глеба Святославича. На р. Влене встретились оба князя. Всеволод берег суздальскую рать и военные действия поручил рязанцам, но их разбил Всеволод Курский, действовавший со своей опытной, побывавшей во многих боях, закаленной в борьбе с половцами курской дружиной. Всеволод на бой не решился, и столкновение на берегах Влены ничем не окончилось. Святослав повернул на запад, сжег Дмитров и вместе с сыном. Владимиром пошел на Новгород. Олег и Всеволод остались в Северской земле, а Ярослав с Игорем двинулись к Друцку. Поход Святослава к Новгороду был удачен, и на княжем столе в вечевом городе садится Владимир. Йз Новгорода Святослав идет уже с новгородскими отрядами. Родственные отношения с некоторыми полоцкими князьями, установившиеся еще при Всеволоде Ольговиче, и связи других полоцких князей с рязанскими Ростиславичами, врагами Всеволода, приводят к тому, что навстречу Ярославу и Игорю выходят новые соратники: два Васильковича, витебский Брячеслав и полоцкий Всеслав с полоцкой ратью, ливью и литвой. Против северских князей объединились друцкий князь и Давид Ростиславич Смоленский, но победа осталась за северскими князьями. Друцк был сожжен. После этой победы Святослав двинулся через Рогачев к Киеву и взял его. Очередная усобица закончилась в пользу Святослава.953
Голубовский П. История Северской земли до половины XIV столетия. С. 156.
954
Ипатьевская летопись, с. 614–615.
Чувствуя себя недостаточно сильными для борьбы с коалицией северских князей, Ростиславичи уступают Киев Святославу. В конце 1180 г., видя усиление Святослава в результате его мира с Ростиславичами и овладения Киевом, Всеволод Суздальский решает примириться с ними и отпускает из плена Глеба Святославича. Зато не повезло Ольговичам в Новгороде. Владимир Святославич убедил новгородцев посадить в Торжке Ярополка Ростиславича, изгнанного Всеволодом. Ярополк, сев в Торжке, напал на суздальские земли и был разбит наголову. Суздалыды ворвались в новгородские земли. Разорение Торжка возмутило новгородцев. Владимир Святославич был изгнан, и Новгород для Ольговичей был потерян. [955] По-прежнему в Чернигове сидел Ярослав Всеволодович, а в Новгород-Северске — Игорь Святославич.
955
Там же. С. 623–624.
Усобицы на некоторое время прекратились, но продолжалась борьба с половцами. В 1182 г. Святослав участвует в походе Всеволода Суздальского против волжских болгар. Этот поход П. Голубовский правильно связывает, как и усиление борьбы с половцами, с крестовыми походами западноевропейских феодалов-христиан против восточных феодалов — турок, магометан. [956] Своеобразным отражением крестовых походов и были походы русских князей против европейских мусульман и язычников — болгар и половцев. Общее движение христианских феодалов отразилось на древней Руси, которая, как одна из составных частей европейского феодального христианского мира, оказалась вовлеченной в общую всеевропейскую борьбу с мусульманским Востоком. «Слово о полку Игореве» и «Хождение игумена Даниила ко святым местам» — памятники, в значительной мере связанные с Северской землей, едва ли даже не северского происхождения, — так или иначе отражают эту борьбу с «неверными», с «погаными», а «Хождение игумена Даниила…» прямо связывает северских князей и церковь с крестоносцами, в частности с королем Болдуином I, хотя «Хождение» более раннего происхождения и относится к 1106–1108 гг., когда он пребывал в Палестине. Понятно, эти своеобразные «крестовые походы» русских князей опаздывали. Борьба с половцами в этот период начинается с упорного сопротивления переяславльской рати боярина Бориса Захарьевича, оказанного им во время схватки с половцами Кончака и Кобяка, приглашенными Святославом Всеволодовичем. Меняют свою позицию, как мы уже видели, и северские князья, начинающие помогать киевским князьям, наиболее энергично отражавшим половцев, и предпринимающие самостоятельные походы вглубь половецких степей. Рост значения Переяславльской земли в перипетиях борьбы князей за киевский стол во время сколачивания Святославом Всеволодовичем блока князей, направленного против Ростово-Суздальского княжества, вызывает стремление укрепить ее с тем, чтобы она вошла составной частью в союз княжеств антисуздальской ориентации. Усиление же Переяславля, естественно, не входило в расчеты половцев, и неизменный враг русских земель Кончак предпринимает ряд набегов на Переяславльское княжество. Еще в 1179 г. при Святославе была разорена Переяславльская земля, сожжены села и захвачено в плен население окрестностей Переяславля, и князьям с трудом удалось отогнать половцев.
956
Голубовский П. В. История Северской земли до половины XIV столетия. С. 160.
Усиление Галича и Суздаля, как нами уже было указано, ставило Северскую землю в положение страны, очутившейся между двух огней. Попытка северских князей в свое время вмешаться в дела Галича, выставив в качестве своего ставленника Ивана Ростиславича Берладника, связанного с антифеодальным движением галицких горожан, смердов и берладников, при условии, что даже после его смерти в Галиче не все было спокойно, так как оставался его сын, Ростислав Иванович, который также являлся знаменем для восставших горожан, — не могла не вызвать враждебных действий Ярослава Осмомысла, направленных против Ольговичей. Отношения северских князей с Всеволодом Суздальским нами были уже рассмотрены. В таком же положении, по сути дела, был и Киев, также опасавшийся за свою судьбу. Сила суздальского князя ему была известна еще со времен Юрия Долгорукого, Глеба и Андрея Юрьевичей. С другой стороны, тут же невдалеке росла и крепла вторая сила, не менее могучая — Галич. Времена, когда северские князья сами пытались овладеть Галичем для того, чтобы, укрепившись за счет захваченного княжества, приняться за Суздаль, прошли уже давно, и в пору оставалось постараться устроить как-нибудь так, чтобы самим не оказаться проглоченными Галичем. Отсюда и союз киевских Ростиславичей и Святослава Всеволодовича. Обоим угрожала общая опасность, и дробить силы было бессмысленно.
Южные княжества, особенно Переяславль, ныне играющий большую роль в планах Святослава Всеволодовича, подвергались половецким опустошениям. Борьба с ними требовала сил, которые нужно было сохранить для других целей. Налеты половцев подрывали жизненные силы южной окраины русских княжеств. Отсюда и стремление разгромить половцев, нанести им удар, отбросить их вглубь степей и прекратить их набеги. Указанные обстоятельства и лежат в основе усиления борьбы с половцами. Борьба была непланомерной и неорганизованной, и зачастую походы князей, как это мы указывали, сами носили характер налетов. При всем том на первых порах она была небезуспешна, хотя конечные ее результаты не соответствовали стремлениям князей. В 1183 г. предпринимается поход князей Святослава, Рюрика, Владимира Глебовича Переяславльского, князей луцкого, городенского, пинского, смоленского, галицкого вместе с вспомогательными отрядами берендеев. Особенно энергично действовал Владимир Глебович, разбивший половцев в степях. Разгромить их полностью не удалось, так как половцы, по обыкновению, быстро скрылись от преследования. У Угла (на р. Ерели) Владимир был окружен отрядами хана Кобяка. Переяславцам и берендеям угрожала опасность, но в это время подоспели передовые рати Святослава Всеволодовича и Рюрика Ростиславича, и половцы потерпели поражение. Князья взяли 7000 пленников, в том числе хана Кобяка Карлыевича, которого привезли в Киев ко двору Святослава: взяты были и его сыновья. Попали в плен к русским также Изай Билюкович, Товлый с сыном, Бокмиш и другие знатные половцы; захвачена была и большая добыча, освобождено и приведено «на Русь» много «колодников», пленных русских. В этот же год ходил на половцев Игорь Святославич и разбил в степях у Мерла Обовла Костуковича. Результатом этих походов явилось объединение половцев, во главе которого становится Кончак. Его отец, Отрок, в свое время боровшийся с Мономахом, был в конце концов разбит и бежал на Кавказ. Кончак мстит за отца и начинает энергичную борьбу с киевскими и переяславльскими князьями. Походы на Русь 1174, 1179, 1184, 1185 и 1187 гг. возглавлялись именно им. По отношению к северским князьям — черниговскому и собственно новгород-северскому — Кончак держался иной позиции, добиваясь мира с ними и даже позже, после похода Игоря Святославича, когда Гза (Кза) уговаривал его идти на северские княжества, он отказался, предпочитая громить своих главных врагов — Киев и Переяславль. После неудач 1174 и 1179 гг. и ответных походов князей Кончак затевает широкий план разгрома южной Руси. В народном эпосе, в какой-то мере отразившемся и в летописи, Кончак выступает как «окаянный», «безбожный», «проклятый» и «поганый кощей», что вполне понятно, так как воспоминания о пожарищах, побоищах, неволе и «плаче» «земли русьской» были связаны с его именем. Кончак, затевая свой поход, имеющий целью прежде всего уничтожение посульской укрепленной линии и опустошение Посулья, подчиняет своему руководству отдельные половецкие племена и колена и довооружает отряды половцев с их примитивным вооружением усовершенствованными военными машинами. В походе 1184 г. у половцев были катапульты или баллисты «на возу великом», «луци тузи самострельный», для натягивания тетивы которых (очевидно, воротом) требовалось 50 человек, и, наконец, «обрел» Кончак и «мужа такового бесоурменина иже стреляше живым огнем». Последнее свидетельство говорит за применение половцами греческого огня, а, быть может, даже и пороха. [957]
957
Ипатьевская летопись, с. 631–636; Татищев В. Н. Ук. соч. Т. III. С. 259.
Кончак Отрокович останавливается на Хороле и посылает гонцов в Чернигов к Ярославу Всеволодовичу с предложением заключить союз. То ли из-за опасности налета половцев, то ли по каким-либо иным соображениям, Ярослав выслал к Кончаку боярина Ольстина Олексича, который передал Кончаку согласие Ярослава, и только благодаря энергичному вмешательству Святослава союз этот не состоялся. Тем не менее Ярослав так и не присоединился к коалиции князей, действующей против Кончака. В коалицию вошли Святослав Всеволодович, Рюрик Ростиславич и Владимир Глебович. Впереди пошли опять-таки, как и ранее, переяславцы во главе с Владимиром. В степях они встретились с караваном купцов, шедших, очевидно, по Залозному пути; они-то и сообщили князю, что половцы стоят на Хороле (как видно, несмотря на военные действия, торговля в степях не прекращалась, ибо в ней были заинтересованы обе стороны). Внезапным ударом половцы были разбиты, захвачена добыча, военные машины, освобождены пленники, захвачен и сам «бесоурменин», стрелявший «живым огнем». Кончак с основными силами успел скрыться, и высланный в погоню отряд берендеев во главе с Кунтувдеем нигде не мог их обнаружить. [958] Столь широко задуманное предприятие Кончака окончилось неудачно, и в следующий 1185 г. Игорь Святославич Новгород-Северский сам предпринимает поход в степи на половцев, поход, описанный в широко известном ценнейшем древнерусском литературном памятнике, «Слове о полку Игореве», и в летописи. Мы не будем останавливаться подробно ни на описании самого похода, хорошо известного, ни на всей огромной литературе вопроса о составе, характере и происхождении «Слова о полку Игореве», ибо все это может служить темой особой монографии.
958
Ипатьевская летопись, с. 635–636.