Один из леса. Часть 2

уходить надо.

Его прервали грохот и лязг – кажется, они перевернули железный лабораторный стол.

Тяжелые шаги, стук… Затем новый голос, незнакомый:

– Зверобой, ты обещал мне эту мазь. И Травника нанять в проводники.

А это не старший ли возрожденец заговорил? Голос звучит довольно уверенно, даже

требовательно. Вряд ли рядовые бойцы стали бы так обращаться к Зверобою.

Главарь бандитов ответил, как обычно, холодно и мрачно:

– Ты не ребеночек, Фара, а мазь – не леденец. Нету ее здесь – значит, нету.

Фара, да? Ну, хрен с ним, пусть будет Фара. Он снова заговорил:

– Где-то рядом ренегаты шастают, понимаешь? В любой момент наскочить могут. Ты

мазь обещал! С ней в Лесу могли бы хоть на время укрыться, со следа их сбить. А теперь

что?

Говорил он хоть и с претензией, но без особого напора, скорее даже просительно. Вот

как-то сразу чувствуется, кто из них подчиняется, а кто реально командует.

– Теперь что, спрашиваю, делаем?

– А теперь – нет у нас мази, – отрезал Зверобой. – Лес сюда потянулся, Травник снялся с

места. Такое не предвидеть. Лучше объясни: зачем ты эту девку выкрал?

– Я говорил: она сестра Шульгина, который командует ренегатами.

– Я знаю, что говорил. Но зачем она тебе?

– Ну как это – зачем? Чтоб прикрываться ею. Чтоб ренегаты не наскочили. Мы ж

обсуждали уже, почему опять спрашиваешь?

– Потому что ни черта мы ею не прикрываемся. Ты трясешься, что они могут напасть,

ну и если так, то какой с нее в результате толк? Обузу с собой тащим, и всё.

Донесся равнодушный голос Рыбы:

– Прирезать бабу. Можно мне?

– Да усохни ты! – повысил голос Фара. – Со вчерашнего дня только и бухтишь: того

пристрелить, этого прирезать… Маньяк, что ли?

Снаружи Кузьма поднял голову и хрипло прокричал:

– Найдите мне «живокост»! У Травника должен быть, сдохну же!

– Нету здесь артов! – загудел в ответ Боров. – Ни одного, и Травника нету!

– Тогда какое-то снадобье лечебное!

– Ничего тут нету больше, Кузьма! Травник свалил, и свое добро унес. А что не он унес

– то, наверное, после него успели…

– А, твою мать! – перебил Фара. – Что за слизь такая светящаяся? Башмаком вляпался...

Так, а это, рисунок какой-то, что ли? Порванный только.

– Дай мне, – велел Зверобой. – Боров, стол обратно поставь, хочу посмотреть, что здесь

намалевано. А вы пошарьте еще, и посмотрите в этом лазе за стеной. Что там за дверь внизу?

– Непонятно, – ответил Боров. – Плохо, взрывчатки нет, а так не вскрыть. Крепкая,

сволочь.

Обыск дворницкой продолжался. Я наблюдал, слушал и думал. Они ищут мазь, с

помощью которой можно войти в Лес. Я такой не видел ни разу, хотя слухи о подобных

штуках ходят, но никогда не думал, что Травник умеет их делать. С другой стороны, он ведь

мог входить в Лес. В тот самый оазис, от которого сюда протянулось щупальце. Неглубоко,

но по краю – ходил. Это я точно знал, один раз мы с Михаилом даже поджидали его недалеко

от лесной границы. Так, может, Травник умел это не сам по себе, а именно благодаря мази,

которую теперь ищут бандиты?

Не означает ли это, что Травник – из Края?

Край – необычное место, расположенное далеко отсюда. Про краевцев точно известно,

что они ходят в Лес. И что подобные мази делать умеют. Если Травник из Края, то почему

ушел оттуда? Повздорил с тамошними Старейшинами или по другой причине? В общем,

любопытно все это, но возникает вопрос: мне сейчас какое дело? Польза какая, прок, выгода?

Ведь не оставляет ощущение, что все происходящее свернуто в какой-то путаный клубок.

Все события, свидетелем и участником которых я стал за последнее время, включая

исчезновение Травника, – это не разрозненные происшествия, а нечто единое, и

разобравшись в нем, я смогу извлечь для себя профит. С другой стороны, я ведь уже знаю,

для чего они пришли сюда: за мазью, чтобы при необходимости на время укрыться в Лесу от

преследователей, которых послал брат пленной женщины. И еще они хотели нанять Травника

в проводники, то есть он должен хорошо знать места, куда они идут. Все вроде бы просто, и

никакой зловещей тайны под всем этим не скрыто...

Тогда почему Михаил вспомнил про Травника перед смертью?

Поток мыслей прервался, когда на краю крыши что-то шевельнулось, и я вскинул

голову. Там скользнул прозрачный силуэт, будто отлитый из мягкого стекла. Ничего

материального, просто искажение пространства…

Помидор, перед тем повернувшийся лицом к дворницкой, ничего не заметил, а Блондин

дернулся. Я схватился за «вал». Размытое движение, шелест воздуха… Блондин заорал, когда

его сбило на землю. Будто невидимые клинки прочертили тело от бедра до плеча наискось,

через живот и грудь. Брызнула кровь. Он завизжал, как свинья.

Пленница подняла голову, Кузьма резко сел, схватив «калаш». Помидор повернулся.

Снова размытое движение – в обратную сторону, от земли к крыше – и тогда Кузьма открыл

огонь. Все-таки тертый мужик, сразу видно. Как говорится: многое повидал и многих

перестрелял. Удивительно, но он сумел попасть в этот стремительно пронесшийся по воздуху

едва различимый силуэт!

Полетели красные брызги, раздался хриплый вой. Крутанувшись на краю крыши,

силуэт на миг проявился четче, яснее, но лишь на миг. Оттолкнулся – и сиганул обратно.

Кузьма повел за ним стволом автомата.

Я подумал о том, что, может быть, это совсем не леший, какой-то другой мутант или

другая порода леших… допустим, назовем его пока что невидимкой. Мысль эта

промелькнула мгновенно. Вслед за Кузьмой открыл огонь Помидор, но тут силуэт невидимки