"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6

– «Заря», я «Рубин»!
– чуть быстрее обычного доложил космонавт.
– УО в ручном отработал, полет устойчивый! Готов к выполнению программы! ИМП дает недолет примерно в полторы тысячи! Прошу уточнить точку посадки!

Ответа не пришло, но это уже не страшно. Кто-нибудь услышит и передаст, куда следует. Для экономии пленки космонавт выключил кинокамеру и стал обдумывать дальнейший план полета. Теперь самое главное - сесть. Спуск предстоит баллистический, неуправляемый, так что ошибка вполне может быть еще больше, но мимо океана все-таки не промажем. И до посадки еще примерно полчаса.

Только сейчас Комаров вспомнил о невесомости. Удивительно, как организм оградил его он неприятных эффектов в стрессовой ситуации, а сейчас, когда наступила, наконец, тишина, он почувствовал. Нет, даже не головокружение, но легкое ощущение подвешенности вниз головой. Это не создает проблем и не мешает думать и действовать, но эффект ясно ощущается. И про это Королев предупреждал, ведь в невесомости кровь всегда немного приливает к голове, но длится это ощущение у всех по-разному. У кого-то все нормализуется через несколько минут, а кому-то и пару дней придется потерпеть.

У Комарова не будет пары дней. Скорее всего, у него не будет даже получаса, поэтому космонавт решил не терять время и попытаться исполнить запланированную программу экспериментов. Ручное управление он, как бы, уже опробовал, хоть и вынужденно. Но этого мало, нужно провести эксперимент по построению штатной ориентации перед спуском, но только делать это лучше в верхней точке траектории. Сейчас Комаров смог, наконец, обратить внимание на «Взор» и немного полюбоваться Землей. Он уже пытался урывками наблюдать при выведении, разглядывал складки местности, реки, лес. И облака, всюду облака! И тени от них! Но любоваться некогда, да и до апогея, откуда, по идее, самый лучший вид, еще далеко. Нужно приступать к прочим экспериментам.

Проверив на всякий случай давление в кабине, он щелкнул замком, раскрыл гермошлем и зачем-то принюхался. Нормальный воздух, дышится легко, никаких посторонних запахов нет. Чуть помедлив, отстегнул перчатки, убедившись, что они привязаны и не уплывут. Отстегиваться от кресла ему в этом полете строго запрещено.

Теперь можно попить водички. Сделав пометку в журнале, он отметил, что карандаш очень предусмотрительно привязан к переплету веревочкой. Комаров открыл тубу и, осторожно сделав несколько глотков, поразился, насколько приятным может быть вкус простой земной воды. О том, что многие ученые мужи всерьез верили, что глотать пищу в невесомости невозможно, он в этот момент даже не вспомнил. Войдя во вкус, он открыл тубы с пюре и шоколадным соусом и, не забыв ненадолго включить кинокамеру, немного пожевал «для истории», совмещая приятное с полезным. Удивительно и непривычно завтракать на высоте сотен километров, одновременно любуясь проплывающей во «Взоре» Землей и сверяясь со временем по светящимся желтым цифрам индикатора БЦВК. Сейчас он понимает, что для будущих космонавтов, которым предстоит проводить на орбите недели и месяцы, такое времяпровождение станет совершенно привычным. Но он-то самый первый, причем даже не в орбитальном полете! И времени у него почти нет!

Корабль все дальше уходит от старта, и «Зарю-1» уже не слышно. Комаров с сожалением завинтил и убрал тубы с едой и водой, сделал пометки в журнал и все равно доложил на Землю.

– «Заря», я «Рубин», полет проходит нормально! Позавтракал, прием пищи прошел без проблем! Самочувствие отличное, настроение бодрое! Продолжаю полет по программе!

Неожиданно, пришел ответ.

«Рубин», я «Заря-2» (НИП-12 в Колпашево Томской области - прим.авт.), вас понял, все нормально! Указаний от Двадцатого (позывной Королева - прим.авт.) пока не поступало! Уточнение места посадки ждите от «Зари-3»! (НИП-6 в Елизово Камчатской области - прим.авт.)

– Вас понял, «Заря-2»!
– Комаров обрадовался, что НИПы его ведут и даже иногда слышат.
– Передайте «Заре-3», пусть вызывают сами, не ждут! Как поняли? Прием!

– «Рубин», я «Заря-2», поняли вас! Передадим!

Вот и славно. Камчатка уже даст более-менее точные данные о месте приземления, так что можно будет ввести коррекцию и со спокойной совестью включить программу посадки с номером 21. Каковая программа, понятное дело, не могла не получить у космонавтов неофициальное прозвище «очко». Что ж, не боги горшки обжигают. Но до этого ему предстоит самый важный эксперимент с ручным управлением, построение ориентации, используя тот самый «Взор». На орбитальном корабле для этих целей будет стоять комплект более совершенных приборов, но простой и надежный «Взор» почти наверняка останется, на всякий случай. Поэтому, лучше испытать его сейчас, что, собственно, и предусматривается программой полета.

Комаров снова взял в руки журнал, чтобы еще раз освежить в памяти программу испытаний «Взора», написанную с учетом возможных отказов и сложностей. Главное, что необходимо проверить, это возможность вернуться с орбиты в будущих полетах. Здесь построение ориентации, пожалуй, самая важная вещь. Первый космонавт не очень расстроился из-за того, что полет начинается с неприятных приключений. Так или иначе, но программу он выполнит.

Но первый космонавт планеты Владимир Комаров пока не знает, что приключения предстоят не только до посадки, но и после нее.

Тихий океан, 25 миль к северу от острова Уэйк, 2 сентября 1958 года

Мичман Майк Серофф вцепился в борт катера как рыба-прилипала в брюхо акулы. Ну не привык он к такой бешеной скачке по волнам! Хоть, вроде, и моряк. Но уж очень настойчиво его «попросили», сам командующий флотом адмирал Фелт не погнушался! Тут уж не до обсуждений. И если подумать, выбор правильный. Майк и так всегда идет нарасхват, когда без знания русского языка ни перехваченную передачу не прочтешь, ни грамотную дезу в эфир не передашь. Впрочем, в мирное время ложных приказов никто не отдает, но слушали и записывали все, что могли. И здесь сын эмигранта Майк, в котором от русского, нужно признать, ничего, кроме языка, не осталось, всегда незаменим.

А в районе Гуама сейчас как медом намазано. Майк не знает совершенно всего, но имеет представление о главном. Именно там заканчиваются космические трассы русских. Именно там приводняются загадочные аппараты, которые никак не удается заснять в приемлемом качестве. И именно там пасутся основные силы Тихоокеанского флота США, стараясь всеми силами проникнуть в закрытую зону, тщательно охраняемую русскими кораблями. Слишком приближаться и устраивать провокации тоже никто не хочет, русские несколько раз очень прозрачно давали понять, что готовы хоть на таран идти, но не допустить чужаков к своим секретам.

Отдельные отряды дежурят чуть западнее по трассе возможного спуска русских аппаратов в надежде поймать их на недолете. Кто же знал, что русская капсула под гроздью из трех ярких парашютов свалится отряду капитана Маккейна буквально на голову! Как тут не поверить в удачу? Но еще до посадки все знали, кого именно они ловят в небе над Тихим океаном. Сообщение ТАСС, подхваченное всеми мировыми агентствами, произвело шоковый эффект. Первый в мире космический полет! Пилот - майор Комаров Владимир Михайлович! Вдвойне обидно стало за Шепарда, ведь можно сказать, благодаря случайности русские оказались впереди!

Но если капсула оказалась так далеко от привычного места посадки, то это значит, что в этом полете что-то пошло не так, иначе как можно промахнуться на тысячу миль? Баллистика это точная наука. Более того, в подтверждение этой гипотезы русские связались с Вашингтоном и попросили при необходимости оказать космонавту помощь, пока не подойдут их суда.

Дело осложняется тем, что после приводнения из капсулы так никто и не вышел. Посадочные баллоны надежно держат аппарат на плаву, люк открыт, антенны развернуты, радиоперехват показывает интенсивные переговоры с советскими кораблями, но на запросы американцев на той же частоте никто не отвечает. В конце концов, начальство решило послать легкий катер и троих человек, одним из которых и стал Майк. И теперь они стремительно приближаются к качающемуся на легчайшей волне космическому аппарату, пытаясь понять, как к нему подступиться. На малых оборотах обошли кругом, и только тогда поняли, какая это здоровая штука. И всего один человек? Да там и трое поместятся!