Нецельный и веретено- образный, я любезен иглам, они, как нить, меня тянули — как нить, которой нет конца. Любимая, игла моя, поэтому моя любовь — как пряжа на твоём ушке, умытом ветрами Чильяна, как кружевцо в твоих глазах, прядущих волокно печали. Нет оправданья моему пунктирному существованью, моя тщета меня вела к невероятным предприятьям — к тому, что я удил на суше, нанизывал на иглы ветер, отведал все колокола. И всё же сделал я так мало, вернее, ничего не сделал, вот разве что вошёл в гитару и, выйдя, начал вторить ей.